— Расположение всех известных тебе гнезд.

— Это дорогая информация.

— А насколько дорога твоя жизнь?

— Очень дорога. Но вы пока не доказали мне, что можете гарантировать ее сохранность.

— Какие гарантии тебе нужны?

Длинный змеиный язык мелькнул среди клыков, когда Роксволк тихо выдохнул:

— Гражданство, дарованное мне прилюдно, и полный юридический иммунитет в отношении прошлых преступлений.

— Я могу спросить, — слегка озадаченно произнесла Яки, — но не уверена, что правительство на это согласится.

— Разумеется. В знак доброй воли я готов выдать вам расположение пяти крупнейших гнезд в Ополе.

— Пяти?

— Да.

Яки переглянулась с Чаингом. Он точно знал, о чем она сейчас думает: «Их больше пяти?!»

— На это я согласна, — сказала она. — По крайней мере, сегодня ты не умрешь.

— Вот и хорошо. О, есть кое-что еще.

Яки напряглась.

— Что?

— Девочка из Содружества, Эсси.

— Паула, — откликнулся Чаинг. — Ее зовут Паула.

— Интересно, — кивнул Роксволк, словно соглашался с невидимым собеседником. — Я также хочу, чтобы Паула согласилась с моими условиями.

— У нас нет возможности связаться с ней.

— Вы не совсем правы, капитан. На самом деле вы очень стараетесь. Седьмой отдел прессует всех известных радикалов-элитариев, требуя выйти с девочкой на связь. Предполагаю, есть какая-то связь с машиной в подвале.

— С чем?

— Рай Эвин использовал эту фразу как доказательство личности при общении с миссией «Свобода», которая, в свою очередь, убедила премьер-министра, или лучше сказать — бывшего премьер-министра. Это был весьма интригующий разговор. Вы должны понимать: если астронавты передают сообщения с орбиты, их могут подслушать.

— Ладно, — сказал Чаинг. — Если человек из Содружества свяжется с нами, мы ее спросим. Но я бы хотел узнать, зачем это тебе. Почему ты хочешь, чтобы она согласилась с твоей просьбой?

— Как вы знаете, я с ней встречался. Агрессивная особь, даже тогда. А теперь она вообще пугает. Вы же понимаете ее потенциал. Гнезда рискнули всем, применив ваше же атомное оружие против нее, но мы так и не знаем, удалось ли им победить.

— Ты думаешь, она убьет тебя.

— Не убьет, если мы договоримся. Она была готова пойти на сделку даже после того, как я постарался вышибить ей мозги. — Зверь поежился. — Мне не удалось, разумеется, но я ее очень зауважал.

— Что-то я тебе не верю, — сказала Яки. — Но мы прибавим это к твоим требованиям.

— Только тот, кто имеет силу, может выдвигать требования. Я же просто торгуюсь, чтобы остаться в живых.

— И ты вот так просто перейдешь на нашу сторону?

— Вы понятия не имеете, что скоро станет с этим миром, ведь так?

— Великий паданский апокалипсис? Знаю.

— Нет, не знаете. Даже не знаете, сколько нас.

— Вы заняли все части суши, кроме Ламарна и Бьярна. Могу лишь предположить, что вы повсеместно размножились.

— Туше. Полагаю, сиберы выдали нас.

— Ну да. И у вас есть детальный план, чтобы разрушить наше общество, это показал налет на военный завод.

— В самом деле. А как же Деревья?

Чаинг сдержался, чтобы не переглянуться с Яки, не хотел показать свою слабость.

— А что Деревья?

— Идет война за превосходство. Выживет сильнейший. Я знаю, вы считаете, будто понимаете наше мышление, но в действительности вы слепы.

— Так что насчет Деревьев?

— Апокалипсис, ваш апокалипсис, начнется, когда они спустятся с Кольца на более низкую орбиту. Видите ли, ваши города, фермы, железнодорожные пути, промышленные предприятия не являются частью паданской культуры. Паданцам все это не нужно.

— Тогда что собираются делать Деревья? — хрипло спросила Яки.

— Низкая орбита поможет им как следует прицелиться. Яйца разрушат ваши здания, мосты и дамбы. На деревьях растут десятки тысяч яиц. Их скорлупа спроектирована таким образом, что на молекулярном уровне может выдержать любой удар, независимо от того, где они приземлятся. Все более-менее важные структуры, которые вы когда-либо построили, превратятся в руины всего за несколько часов. Людям будет нечего защищать. Миллионы погибнут еще до начала атаки.

Выживших соберут и либо сожрут, либо поглотят яйцами. Вы все сами увидите.

— О дрянная Джу, — прошептал Чаинг. — Но почему ты рассказал нам это? Зачем предупредил? Если твои слова — правда, то паданцы победят в любом случае.

— И если они победят, то я, вероятно, проиграю. Я прежде всего реалист. Теперь, когда вы схватили меня, я не могу пойти с ними на сделку, уж точно не из тюремной камеры. Оружие, которое я должен был им поставить, не будет доставлено. Ко мне и раньше относились с презрением, а теперь, капитан Чаинг, вы меня фактически приговорили к смерти. Теперь защита Паулы — мой единственный шанс на выживание. А я хочу выжить. Я всегда только этого и хотел.

— Но… То, что ты рассказал нам, бесполезно. У нас нет шансов.

— У вас нет. Но у нее есть. Если кто и может победить паданцев, так только Паула. Она наша последняя надежда.

* * *

— Мы можем им помочь? — раздраженно спросила Кайсандра.

Она сидела на новом стуле, изготовленном синтезаторами, и неодобрительно смотрела на Паулу. Рядом с ней сидел Флориан, по всей видимости, до сих пор озадаченный появлением юнита-976 и других макульских юнитов зоны-43. К ним он относился как к очередному чуду Вселенной за пределами Бьенвенидо. Рай, конечно же, обрадовался первому контакту с инопланетной расой, не желавшей их смерти, к тому же Паула собиралась использовать их потенциал в своих планах. Ангел-воительница гадала, способна ли девушка из Содружества в принципе смутиться. Происшествия последних двух недель показывали: она никогда не теряет присутствие духа. «Неудивительна радость АНС-дроидов при ее появлении», — думала Кайсандра.

— Да, — ответила Паула. — Это взаимовыгодное соглашение. Кромалы, очевидно, дорожат своей территорией. Они воевали и проиграли в войне, вызванной неприкрытым стремлением к племенной обособленности. А торговля является основой большинства племенных и национальных связей, следовательно, они очень хорошо понимают эту концепцию. Мы обменяемся знаниями и предложим забрать их в галактику Содружества в обмен на сырье, которым они обладают.

— Дрянь, — пробормотала Кайсандра.

Она выглянула в окно купола. К юниту-976 присоединилось еще несколько похожих машин и юнит-26, на фоне которого остальные выглядели карликами. Юнит-26 состоял из одного металлического цилиндра сорока пяти метров длиной с массивными гусеницами с каждой стороны и длинными сенсорами, торчащими по бокам. Он тянул собственный ядерный реактор — огромную сферу на колесах, откуда с ужасающей скоростью капало масло. На стальном корпусе сферы находились пятнадцать термальных радиаторных панелей, они напоминали украденные поломанные крылья самолетов, с которыми не знали, что делать.

Юнит медленно полз к сборочным куполам, сканируя их грубыми сенсорами. И не только он пытался раскрыть секреты людей, пришедших