– Хм-м! – Джубал решил, что лучше уж не вдаваться в подробности. – И все равно, ты не должна была меня подставлять.

– Я грокаю, что сердцем ты так не считаешь. И грокаю, что ты говоришь правильно. Мы хотели, чтобы ты был с нами, в Гнезде. Весь, без остатка. Ты нам нужен. Но ты очень робкий и застенчивый, причиной чему твоя доброта, поэтому мы сделали все возможное, чтобы приветствовать тебя, без риска причинить тебе боль. И мы не причинили тебе ни малейшей боли – ты и сам это грокаешь.

– Мы? Какие такие «мы»?

– Ты грокнул верно, что это было полное Причастие Воды всего Гнезда. Ради этого Майк пробудился… и он грокал с тобой и объединял нас всех.

Джубал мало что понял, но решил воздержаться от дальнейших расспросов и на эту тему.

– Так, значит, Майк наконец проснулся, – сказал он. – То-то у тебя глазки блестят.

– Не только потому. Мы всегда радуемся, когда Майк с нами, без него не так весело, но если разобраться, он же никогда нас не покидает. Джубал, я грокаю, ты не грокнул в полноте наш способ разделять воду. Но ждание преполнит. Майк, даже он сперва этого не грокнул – он считал, что это, как на Марсе, всего лишь способ оплодотворять яйца.

– Ну… собственно, это и есть основная цель. Дети. А потому для человека, отнюдь не желающего плодоносить, – к примеру, для меня, в моем-то возрасте – такое поведение является крайне глупым.

Джилл энергично мотнула головой:

– Нет, дети являются одним из результатов, но никак не основной причиной. Дети придают смысл будущему, и это – большое благо. Но за всю жизнь женщины ребенок зарождается в ней три-четыре раза – да пусть хоть десять – из тысяч случаев, когда она может поделиться собой, и это и есть первичная причина, почему мы можем делать это так часто. Для продолжения рода хватило бы нескольких раз. Сопричастие и взращивание близости, вот это что, Джубал. Майк грокнул это, исходя из того, что на Марсе две эти вещи – оплодотворение яиц и взращивание близости – совершенно раздельны… и он грокнул, что наш способ лучше. Как это прекрасно – отличаться от марсиан – быть человеком – быть женщиной.

Джубал пригляделся к ней повнимательнее.

– Девочка, да ты никак в положении?

– Да, Джубал. Я грокнула, что ждание завершилось и теперь можно. Остальным братьям ждание ни к чему, а вот мы с Дон были постоянно заняты. Но когда мы грокнули приближение этого перелома, я грокнула, что после перелома наступит ждание, – и так оно и будет. Майк не воссоздаст Храм за неделю, а значит, у Верховной жрицы будет достаточно времени, чтобы неспешно создать ребенка. Ждание непременно преполняет.

Джубал извлек изо всей этой напыщенной чепухи основной факт… ну, факт там или не факт, но Джилл-то в этом уверена. Да и возможностей у нее было предостаточно. Теперь нужно за ней присматривать, а как подойдет время – тащить домой, хотя бы и на веревке. Майковы хитрые методы – это очень хорошо, но иметь под рукой современное оборудование тоже совсем не мешает. А то ведь чего с этими девицами не бывает – и родильная горячка, и все что угодно. Чтобы избавить Джилл от такого риска, можно ее и поприжать, если так не поедет.

У Джубала мелькнула мысль, а не собирается ли рожать и вторая Верховная жрица, но обсуждать этот вопрос ему как-то не хотелось.

– А где Дон? И Майк тоже – где он? Как-то у вас тут слишком тихо.

И действительно, в коридоре не было ни души, даже голосов не было слышно, но, странным образом, то, давешнее, радостное предвкушение ощущалось еще острее. Казалось бы, можно было ожидать, что после ритуала, в котором и он – сам того не зная – принял участие, напряжение спадет, однако воздух казался еще более наэлектризованным. Джубал неожиданно вспомнил, как когда-то, совсем еще маленьким мальчиком, он стоял в толпе людей, ожидавших прохождения цирковой процессии… и кто-то вдруг крикнул: «Слоны идут!»

Сейчас ему казалось, что будь он немного повыше, то смог бы рассмотреть за головами ликующей толпы огромных, мерно шагающих слонов. Только вот толпы никакой не было.

– Дон просила передать тебе поцелуй, сама она занята, освободится часа через три. И Майк тоже занят – он вернулся в транс.

– О!

– Да ты не расстраивайся, Майк ведь специально делает последний, ударный бросок, чтобы освободиться от срочных дел и спокойно с тобой поговорить и чтобы мы освободились. Дюк всю ночь прочесывал город в поисках качественных магнитофонов, которые мы используем при работе над словарем, и теперь все, пригодные для этого дела, разбрелись по своим комнатам, и Майк набивает их под завязку марсианской лексикой, вот как он кончит, тогда и пообщаетесь. Дон только что начала диктовать, а я закончила один сеанс и сразу к тебе, сказать с добрым утром, а теперь побегу назад, приму от Майка последнюю дозу, надиктую ее и освобожусь – позже, конечно, чем Дон. И вот тебе, кстати: ее поцелуй, тот, предыдущий, был от меня. – Джилл обвила руками шею Джубала, жадно впилась ему в губы и через головокружительно долгое время сказала: – Господи! Да чего же мы так долго ждали? Пока, я скоро.

В столовой было тихо и малолюдно. Дюк поднял голову, улыбнулся, помахал Джубалу рукой и вернулся к еде. Он не был похож на человека, который не спал целые сутки, – да и с чего бы? Ведь он не спал уже двое суток.

Бекки Визи повела себя более экспансивно. Она радостно закричала: «Привет, старый хрен!», а затем подбежала к Джубалу и громко прошептала ему на ухо: «Я с самого начала знала – только где же ты был раньше, почему не утешил меня после смерти профессора?» И добавила вслух:

– Садись, поешь, а заодно расскажи мне о своих новейших дьявольских замыслах.

– Секундочку, Бекки, мне тут еще надо поздороваться. Привет, шкипер. Как прошел полет?

– Без приключений. Теперь это стало рутиной. Насколько я помню, ты еще не знаком с миссис ван Тромп. Дорогая, позволь тебе представить основателя всего этого цирка, единственного и неповторимого Джубала Харшоу – будь таких двое, одного пришлось бы пристрелить.

У высокой, довольно невзрачной жены капитана были спокойные глаза женщины, привыкшей к долгим бдениям на «вдовьей дорожке». Она встала и поцеловала Джубала:

– Ты еси Бог.

– Хм, ты еси Бог.

Стоило бы, наверное, и привыкнуть к этому ритуалу, перевести его на автоматику… кой черт, если повторять такое каждую секунду, можно ведь и вправду поверить… тем более – в дружеских объятиях фрау капитанши. У Джубала сложилось твердое убеждение, что по части поцелуев даже Джилл и Дон могли бы кое-чему у нее поучиться. Она – как это там выражалась Энн? – отдавала поцелую все свое внимание. Была здесь, и только здесь, и никуда не спешила.

– Думаю, Ван, – заметил Джубал, – я не должен слишком уж удивляться, что встретил тебя здесь.

– Когда постоянно летаешь на Марс, – улыбнулся капитан «Чемпиона», – поневоле приходится мал-мала освоить местную тарабарщину, а то как же общаться с туземцами?