Управление процессом уплаты огромных налогов Koch Industries, объем которых ежегодно измерялся миллиардами долларов, создавал серьезный конфликт между двумя главными философскими принципами Чарльза Коха.

Первый принцип заключался в том, что государственное налогообложение было ненамного лучше, чем санкционированное государством воровство Мюррей Ротбард, который наряду с Чарльзом Кохом и Эдом Крейном основал Института Катона, среди прочего называл налоги «государственным грабежом». В результате налогов деньги забирались у успешной группы людей и тратились таким образом, что эти люди не могли этого контролировать.

Казалось морально оправданным уклоняться от уплаты налогов всеми возможными способами. Но второй принцип, в который верил Чарльз Кох, заключался в соответствии требованиям на 10 000 %. Чарльз Кох считал необходимым повиноваться букве каждого закона, каждый день. Если закон обязывает компанию платить налоги, она должна платить налоги.

Эти две конкурирующие идеи заставили Коха избрать подход к уплате налогов, который стал стандартом для крупных корпораций в Америке, от Apple до General Electric. Кох использовал сложность самого налогового кодекса США как инструмент, позволяющий избежать уплаты как можно большего количества налогов. Компания создала многочисленные фирмы, корпорации с ограниченной ответственностью (сокращенно LLC) и дочерние компании по всему миру. Многие из них казались не более чем названием на почтовом ящике. Чарльз Кох, например, числится сотрудником или директором таких компаний, как KCM Advisors/GP, LLC; EKLP, LLC; и FHR Alaska Guarantor, LLC.

Потребовалось огромное количество времени и усилий, чтобы распределить эти юридические лица по всему миру, но зато отдача была колоссальной. К 2016 г. федеральное правительство США теряло около $128,5 млрд налоговых поступлений в год от корпораций из-за того, что те использовали налоговые убежища, такие как Каймановы острова или маленькое европейское государство Люксембург. Такие «налоговые гавани» были доступны только крупным компаниям, которые могли позволить себе нанять команду налоговых аналитиков, адвокатов и трейдеров для реализации своих планов.

У Koch Industries, как и у многих других американских компаний был офис на Большом Каймане, самом большом острове маленькой карибской страны. Офис компании Koch был невзрачным и его запросто можно было не заметить. Он был расположен по адресу Уэст Бэй Роуд, 802, на усаженной пальмами улице, которая проходила по западной стороне узкого острова, всего в нескольких минутах к югу от гольф-клуба Ritz-Carlton Golf Club.

Большой Кайман — островное государство без подоходного налога и с либеральным набором корпоративных законов, в которые входят только базовые требования, необходимые для регистрирования компании.

Для создания офиса на Большом Каймане компании необходимо иметь лишь табличку с названием на двери и, возможно, одного-двух сотрудников. Свободная от налогов зона Каймановых островов привлекла на Большой Кайман, самый крупный из островов, крупнейшие финансовые компании в мире. На Большом Каймане существовала система частных школ, качество обучения в которых сопоставимо со школами в Соединенных Штатах, кроме того, там были элитные магазины, ночные клубы, поля для гольфа и, казалось бы, бесконечные километры пляжей, на которых можно было проводить выходные.

Список холдингов Koch Industries на Кайманах был на удивление разнообразным учитывая то, что страна имела мало природных ресурсов и очень немного промышленных объектов. Либеральная активистская группа под названием «Американский мост» (American Bridge) тщательно изучила списки компаний, зарегистрированных на Кайманах, и обнаружила более 200 организаций, которые, как она подозревала, были связаны с компанией Koch, с такими названиями, как Koch Minerals Cayman, Ltd., Koch NGL Cayman, Ltd., и Koch Nitrogen Shipping, Ltd.

Способы, с помощью которых компания Koch могла использовать такие компании для уклонения от уплаты налогов, были выявлены в 2014 г., когда часть налоговых документов попала в руки надзорной группе под названием «Международный консорциум журналистов, ведущих расследования» (Consortium of Investigative Journalists). Документы, подготовленные для Koch Industries налоговой консалтинговой фирмой Ernst & Young, заложили ориентиры для перевода денег из предприятий компании Koch в европейские «налоговые гавани». В результате этого проекта, получившего название Project Snow, была создана сложная паутина малоизвестных компаний, между которыми циркулировали сотни миллионов долларов. В качестве ключевого компонента Project Snow Кох использовал свое подразделение Invista.

Он создал внутренний банк под названием Arteva Europe Sarl, который координировал денежные потоки между различными компаниями. Банк создал швейцарское отделение, которое, по всей видимости, должно было извлекать выгоду из низких налоговых ставок Швейцарии.

Деньги передавались туда и обратно, акции конвертировались в долги, а компании ликвидировались.

Некоторые стратегии выглядели как финансовая магия: в одном случае ссуда на $736 млн переводилась между компаниями до тех пор, пока в конечном итоге она не перешла к американской дочерней компании, которая была «как заемщиком, так и кредитором одного и того же долга», что, по сути, позволило обнулить долг. Центр за целостность общества отметил, что в период с 2010 по 2013 г. банк Arteva заплатил всего $6,4 млн в виде налогов на прибыль в $269 млн и ни разу не получала ставки ежегодно взимаемого налога выше 4,15 %. Когда произошла утечка налоговых документов, команда по связям с общественностью компании Koch сообщила, что организация соблюдала действующее налоговое законодательство.

Образование налогового аналитика, полученное Чейзом Кохом в компании, научило его тому, что оплатить налоговый счет — непростая вещь. Это было царство сложных стратегических приемов и потенциально огромных прибылей. В этом смысле налоговый анализ имел нечто общее с тем набором навыков, которые Чейз Кох приобретет в будущем. Проработав в сфере приобретений и налогов, он хотел перейти в ту часть Koch Industries, которая, как он знал, играла ключевую роль для организации. «Я сказал: “Отправьте меня в Хьюстон. Я хочу работать с трейдерами в торговом зале”», — вспоминает Чейз. Когда у Чейза Коха впервые появился шанс заниматься сырьевым трейдингом, это было похоже на первый раз, когда он схватился за теннисную ракетку

Он открыл для себя область, в которой мог бы преуспеть и где ему очень нравилось проводить время.

На теннисном корте Чейзу не нужно было ни говорить, ни объясняться. Он просто должен был встретиться лицом к лицу с противником. На торговой площадке ситуация была та же. Здесь рынок выносил однозначное суждение о том, принял ли Чейз хорошее или плохое решение. Рынку было наплевать на фамилию Чейза Коха. Его заботило только то, что он сделал. Чейзу не нужно было волноваться о том, что кто-то им манипулирует. Рыночные показатели были ясны и неопровержимы.

«Это был первый раз… мое сердце забилось сильнее, — вспоминал Чейз со смехом. — Понимаете, что я имею в виду? Что-то меня очень взволновало. Мне нравилась реакция от занятия трейдингом — обратная связь с рынком — и просто энергетика на торговой площадке».