– А! – рассмеялся мужчина. – И верно! Привычка, будь она неладна… Со здешними вечная путаница: где имя, где фамилия, никак не запомнят! Я вот напишу, а им и невдомек, что они меня сзаду наперед называют…

– Ну, я уж запомню, – пообещала я, пряча записку.

– Уж запомнишь, – хмыкнул Лауринь.

– Пойдем, дорогой, – ласково позвала я его. – Успеешь еще потешиться! Как ребенок, – пожаловалась я торговцу. – Только пусти вот в лавку, так и норовит игрушек побольше набрать!

– У нас на юге говорят, – усмехнулся Итуро, – что мужчина до той поры ребенок, пока у него не появятся собственные дети.

– Ну, это уж вряд ли, – хмыкнула я. – Не те мои годы… Прощай, уважаемый, извини, что столько времени отняли, ну да, глядишь, сочтемся! Ах да, если от меня кто придет… ты уж запомни – меня Фелицией Нойрен кличут.

– Запомню, – вежливо поклонился южанин.

– Погоди-ка, – задержалась я на пороге. – Ты оружейник и, вижу, пройдоха тот еще… нету ли у тебя на примете какого-нибудь мастера по замкам хорошего? А то никак не подберу, все норовят денег содрать побольше, а замок сделать попроще!

– Боюсь, ничем не смогу помочь, – развел тот руками. – Я замки на юге заказываю, там мой дальний родственник работает, а здесь я никого и не знаю. Слыхал, есть хорошие мастера, но мне их изделия не по карману, так что уж обхожусь…

– Жаль, – вздохнула я. Врет или нет? Вроде не похоже, но во взгляде что-то изменилось. Знал он покойного Ная Текло или нет? Бывал ли на Кузнечной? Может, и бывал, кто запретит торговцу оружием туда наведаться! Подписывал ли завещание Текло? Неизвестно. Напрямую не спросишь. Может, и впрямь совпадение, но не люблю я их!

Мы распрощались с торговцем и снова окунулись в толкотню базара – пришлось вести лошадей в поводу, еще попадет кто под копыта! И не давал покоя пристальный взгляд в спину…

– Лауринь, – позвала я. – Как впечатления?

– Неприятные, – ответил он, подумав.

– Чем именно?

Капитан молча пожал плечами.

– Не могу точно сформулировать. Будто… Я говорю одно, а он слышит совсем другое. Улыбка такая, словно он видит меня насквозь и наш маскарад его не обманывает. И мне не понравилось, какую стойку он сделал на шпагу.

– Мне тоже, – усмехнулась я. – Зря вы ее взяли… С другой стороны, если это позволит форсировать события, то, может, оно и не напрасно!

– Думаете, он как-то связан с… – Лауринь выразительно примолк.

– А кто его знает, – пожала я плечами. – Но одно то, что он обратил внимание на вашу шпагу, говорит о многом. Это ведь явно не простое оружие, вы помните?

Еще бы! Шпага, найденная в саркофаге одного из семьи Такейнов, сильнейших магов времен Войны, причем одного из тех, кого я так и не сумела опознать… Полтысячи лет, шутка ли! Я до сих пор помнила почти не тронутое тленом молодое лицо под светлой челкой, эту вот шпагу на груди… Что она значила для неизвестного Такейна? Может быть, то был боевой маг, может, полководец или кто еще, но, так или иначе, Лауринь вынужден был прихватить его оружие и, к слову сказать, использовать его для защиты наследства Такейнов. Зная пакостные свойства старинного оружия, я могла с уверенностью сказать: если бы новый владелец не пришелся шпаге по душе (если можно говорить так применительно к куску металла!), она очень быстро покинула бы Лауриня, такие вещи бывают упрямы и капризны. Либо разделалась бы с ним по-своему, бывали прецеденты – своенравное оружие могло вырваться из руки посреди дуэли, могло поранить хозяина, могло просто исчезнуть… Но он носил ее добрый десяток лет, не расставаясь (поначалу другую ему взять было неоткуда, хоть и оказалась она для него тяжела и неудобна, а потом, видно, привык к ней), и до сих пор пребывал в относительном здравии. Не знаю, что это означало. На первый взгляд никаких магических свойств у шпаги не было, но… маги древности знали такие вещи, которые мне и пригрезиться не могут, так что я не стала бы утверждать наверняка! Может, и было что…

– Лауринь, – спросила я. – А шпага-то вам теперь по руке, вы говорили?

– Ну да, – удивленно покосился он на меня.

– Другую купить не тянет?

– Мне с этой удобно. Есть, конечно, запасная, но я ее не ношу. Зачем, если эта хороша?

– Точно?

– Да, – капитан насторожился. – Поначалу, я говорил, казалась тяжела, даже слишком. Потом… перестал замечать. Привычка. На другую не променяю.

– Да уж, держитесь за нее, – хмыкнула я. Может, у Лауриня просто руки стали сильнее. Все может быть… – Ладно, вернемся к торговцу. Что еще вам показалось интересным?

– У него целая стена арбалетами завешана, – криво усмехнулся в ответ Лауринь. – Совпадение?

– Вот знать бы! – Я рассеянно потрепала кобылу по шее. – Может, да, а может, и нет. Вы лучше меня в оружии разбираетесь, видели там какую-нибудь штуковину вроде той, из которой можно было Вейриша положить?

Капитан покачал головой.

– Нет. У него совсем не такие. Вот зажигательный снаряд можно было бы из подобного запустить, а пробить грудь человеку насквозь да с приличного расстояния… Сомневаюсь.

– Ну, если считать, что ничего интересного он на виду не держит… – протянула я. – Магии я не почувствовала, к слову.

Ничего иного тоже, но… Все равно что-то не давало мне покоя.

Я развернула записку. Анзимах Итуро. Или, вернее, Итуро Анзимах, как тут записано. И невдомек коллегам, что они его сзаду наперед именуют…

– Фло? Вы что? Что с вами? – Лауринь крепко взял меня повыше локтя, оттеснил к забору, перехватив удила моей кобылы. – Да очнитесь же!

– Да не трясите вы меня! – обозлилась я. – Я думаю!

– Если вы всегда с таким зверским лицом размышляете, то понятно, отчего вас люди боятся! – парировал капитан, но я пропустила его слова мимо ушей.

Юг. Данжер, верно? Данжерская скоропись. Та самая, которой пользовались отец Лауриня и его приятель из охранного отделения, Вергий Старсис, чтобы вести тайную переписку. Да не простое письмо, а отзеркаленное. Отзеркалить, прочесть задом наперед…

Я молчала до самого дома, как ни пытался Лауринь разговорить меня. Слишком опасно. Если я права, то… Опасно стало уже давно, только я об этом не подозревала. Меня грело лишь осознание того, что я напала на верный след. Пока мне удавалось отгонять другую мысль: мне аккуратно подкинули нужные улики. Меня заманивают. Но кто и куда?!

Оказавшись у себя во дворе, я резко свистнула. Ррах обрушился мне на руку откуда-то с высоты; нескольких секунд хватило, чтобы внушить обученной птице, куда ей следует отправляться и кого искать, и ворон исчез в небе. Надеюсь, его не подстрелят. Если я права, это вполне вероятно, но выбирать не приходится…

– Фло. – Лауринь давно уже умолк, зная, что молчу я не просто так, не от дурного настроения. От последнего я все же чаще ругаюсь! – Вы что-то заметили, так?