среди крестьянства, которое, ведя скрытую борьбу с казаками за право и льготы, добившись последних при помощи Советской власти, резко и отрицательно относится ко всяким попыткам реакционного движения казаков и всячески, даже открыто, помогает красчастям вести борьбу с этими бандами.

Выводы.

1. Действие пришлых бродячих анархических банд отмечается как явление временное, случайное, отнюдь нехарактерное для казаков и при достаточной охране области легко изживается.

2. Серьезное внимание обращают на себя Маслаковские банды, как нашедшие отклик сочувствия среди крестьянских масс.

3. Зарождающееся местное белогвардейское казачье движение, благодаря работе подпольных белогвардейских организаций, требует немедленных мероприятий, дабы вовремя остановить это движение, тем более, что представляется возможность широко использовать вкрапленное в казачество и независимое пока от него крестьянство, крепко ухватившееся за Советскую власть.

4. Активная агентурная разведка, как одно из главных средств, должна найти широкое применение в районах, охваченных местным бандитизмом, что при содействии войсковых частей и благоприятном расхождении интересов населения и взглядов на белогвардейское движение, дает положительные результаты в смысле вылавливания контрреволюционных элементов.

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 266. Л. 25–27 об.

– Типографский экземпляр.

Примечания

1 Грищенко А. Н. Григорий Маслаков: от конармейского комбрига до повстанческого командира // Новый исторический вестник. М., 2013. № 4 (38). С. 125–138; Грищенко А. Н. «Освободить народ от ига и палача»: повстанческое движение Григория Маслакова // От «германской» к Гражданской: становление корпуса народных вожаков русской смуты. Сборник статей и материалов. М., 2014. С. 168–200; Вожаки и лидеры Смуты. 1918–1922 гг. Биографические материалы. М., 2017. С. 292–299.

2 Буденный С. М. Пройденный путь. Книга третья. М., 1973. С. 201.

3 Грищенко А. Н. Григорий Маслаков: от конармейского комбрига до повстанческого командира. С. 127; Грищенко А. Н. «Освободить народ от ига и палача»: повстанческое движение Григория Маслакова. С. 173–174.

4 Стрепухов Петр Яковлевич (1889–1945). Родился в станице Семикаракорской Области Войска Донского в казачьей семье. Участник Первой мировой войны. В РККА – с 1918 г. Во время гражданской войны – командир взвода, эскадрона, командир 19-го кавалерийского полка 4-й кавалерийской дивизии 1-й Конной армии. С 1922 по 1933 г. служил в войсках ОГПУ – НКВД. С 1925 г. член партии большевиков. В 1939–1941 гг. – начальник управления противовоздушной обороны наркомата судостроительной промышленности, преподаватель тактики на курсах «Выстрел», слушатель Академии Генерального штаба. Во время Великой Отечественной войны командовал казачьими дивизиями, затем – инспектор кавалерии Северо-Кавказского фронта, начальник военной кафедры в институте кооперативной торговли. В 1945 г. ушел в отставку по болезни. Генерал-майор. Награжден тремя орденами Красного Знамени.

5 Манучарьянц Ш. В библиотеке Владимира Ильича. М., 1965. С. 57.

6 Крестьянское движение в Поволжье. 1919–1922 гг.: Документы и материалы. М., 2002. С. 674–675. Ленинский сборник XL. М., 1985. С. 74.

Часть пятая

Авантюристы Великой Смуты

Агент, сдавший чекистам штаб Антонова (зигзаги политической биографии Е.Ф. Муравьева в 1917–1918 гг.)

Леонтьев Я.В. (Москва)

О Евдокиме Федоровиче Муравьеве (1896–1980) можно было бы написать небольшую приключенческую повесть, и снять документальный фильм, а, может быть, и художественное кино. Рано или поздно это произойдет, правда, с каким знаком будет он выведен в этом фильме – большой вопрос. Факт остается фактом: что именно он, став секретным агентом ВЧК, сыграл главную роль в выдаче чекистам штаба Повстанческой армии А.С. Антонова. Этот сюжет хорошо известен историкам благодаря подробному рассказу самого Евдокима Муравьева1. Парадокс заключается в том, что за три года до этого Муравьев сам стоял во главе одной из «повстанческих армий» и мог вполне стать жертвой произвола чекистов и особистов.

Однофамилец главкома Восточного фронта, примыкавшего к левым эсерам, пытавшегося свергнуть большевиков и провозгласить свою диктатуру в Поволжье в июле 1918 г., Евдоким Муравьев в отличие от полковника М.А. Муравьева, можно сказать, был «кадровым» эсером. Он происходил из крестьян-середняков села Дегтяное Спасского уезда Рязанской губернии. С сентября 1912 г. по июнь 1916 г. он учился в Рязанской учительской семинарии, а затем поступил в Воронежский учительский институт. В ПСР он вступил осенью 1916 г. и, кроме того, стал секретарем больничной кассы рабочего страхования. С марта 1917 г. он являлся секретарем рабочей секции Воронежского Совета рабочих и солдатских депутатов. В июне Муравьев участвовал в работе губернской конференции Советов рабочих и солдатских депутатов и крестьянских депутатов, и был избран в ее президиум. Вместе с «леваками» А.М. Абрамовым (ранее анархистом) и Н.И. Григорьевым (известным воронежским журналистом, поэтом-имажинистом и организатором губЧК) Муравьев возглавлял самочинную организацию левых эсеров в Воронеже. 12 октября губернская партконференция ПСР исключила его из партии «за дезорганизаторские действия и разложение партийных рядов».

Вместе с упомянутыми товарищами Муравьев вошел в состав «Органа действия», созданного большевиками и левыми эсерами для взятия власти, и после установления Советской власти был избран в Исполком Воронежского Совета. Во второй половине ноября он представлял воронежцев на учредительном съезде ПЛСР в Петрограде, познакомившись с лидерами партии. В декабре 1917 г. он вернулся в родную Рязанскую губернию, где был избран на посты председателя Рязанского губревкома, заместителя председателя губисполкома Советов и председателя Совета крестьянских депутатов. Специфической особенностью политической ситуации в Рязани весной 1918 г. было наличие параллельного органа чрезвычайной власти, находившегося по сути дела в руках нескольких человек, принадлежавших к ПЛСР. Речь идет о созданном решением губернского Совета Советов2 27 февраля 1918 г. в разгар немецкого наступления Ревкоме. В состав ВРК вошли по два представителя, избранных Советом Советов и Советом солдатских депутатов, и по одному представителю от роты особого назначения, Красной гвардии, Болховского полка, Совета рабочих депутатов и губернского комиссариата путей сообщения. Этот орган был облечен неограниченной властью, его распоряжения считались обязательными как для отдельных лиц, так и для учреждений, также в его ведение перешли вооруженные силы губернии. Хотя предполагалось, что действовать он будет в тесном контакте с губернским Советом Советов, однако их функции не были разграничены и уже при формировании ВРК возникли разногласия. От фракции большевиков Совета Советов в Ревком был избран М.И. Воронков, от фракции ЛСР – Е.Ф. Муравьев, но левые эсеры поставили условие: Муравьев войдет в ВРК только в том случае, если в нем не будет Воронкова. В итоге председателем Ревкома стал Муравьев; в его состав, по данным Н.С. Булгаковой, вошли левые эсеры В.И. Голубин, матрос Январев, С. Суворов, С. Куликов и Яковлев3. Представители Совета рабочих депутатов от участия в нем отказались, после чего началось противостояние ВРК с Советом Советов. Потребовав предоставления чрезвычайных полномочий, Ревком стал осуществлять налоговое обложение населения, захватывать здания, принадлежащие советским учреждениям, проводить многочисленные реквизиции и связанные с