Послушнице, убиравшейся в палатке, хватило сообразительности не высказываться по поводу ее чтения и вообще не присматриваться, что же это за книга в деревянной обложке. Бодевин Коутон не просто хорошенькая, но и весьма умная девушка. Они очень похожи с братом – глаза, какие-то черты, – но главное сходство заключено в ее смышленой головке, что она всегда стеснялась признать. Она уже была на верном пути в Зеленую, а быть может, и в Голубую Айя. Девушка жаждала пережить приключения сама, а не просто читать о них. Будто бы жизнь Айз Седай не готовит ей больше приключений, чем можно представить, даже если намеренно не искать их. Романда не особенно сожалела насчет дороги, которую избрала девушка. У Желтых и так богатый выбор среди куда более подходящих послушниц. О принятии женщин постарше, конечно, не может быть и речи, но и в таком случае есть из кого выбрать. Романда попыталась сосредоточиться на странице. Она и правда получает удовольствие от чтения истории Бергитте и Гайдала Кейна.

Палатку сложно было назвать просторной, так что жили в ней тесно. Тут стояли три койки из жесткой холстины, на которых лежали тонкие матрасы, набитые комковатой шерстью. Рядом располагались три стула, со спинками лесенкой, собранные, по всей видимости, разными мастерами, и расшатанный умывальник с треснувшим зеркалом и щербатым голубым кувшином в белом тазу. Вдоль стола, под одну из ножек которого был подложен кусочек дерева, чтобы вся конструкция не качалась, были расставлены сундуки, окованные медью, в которых хранилась одежда, постельное белье и личные вещи. Будучи Восседающей, Романда могла потребовать для себя отдельную палатку, но не хотела потерять возможность присматривать за Маглой и Салитой. Если они Желтые, это еще не значит, что им можно доверять. Магла предположительно ее союзница в Совете, хотя слишком часто играет только за себя, а Салита вообще редко поступает иначе. Так что не стоит оставлять их наедине. У Бодевин еще много работы: ей предстоит убрать разбросанные по изодранному в клочья ковру платья и туфли Салиты, которые та сочла неподходящими для сегодняшнего дня. Эта женщина слишком легкомысленна даже для Зеленой. Каждое утро она перерывает весь свой гардероб! И такое впечатление, что она думает, что служанка Романды станет прибирать и за ней. Салита всегда считала, что Аэлмара прислуживает не только Романде, но и ей. Аэлмара преданно служила Романде многие годы до тех самых пор, как госпожа сложила с себя полномочия, и оказала ей неоценимую помощь в побеге из Фар Меддинга после небольшого недоразумения некоторое время спустя. После всего этого Романда просто не могла приказать Аэлмаре ухаживать за другой Сестрой так же, как за собой.

Она хмуро уставилась в книгу, не видя ни единого слова. Свет, почему же Магла настаивает на возвращении Салиты в Салидар? На самом деле, Магла выдвигала на обсуждение еще несколько имен, каждое смешнее предыдущего, но в итоге остановилась на Салите, сочтя, что пухленькая тайренка имеет наибольшие шансы получить кресло. Сама же Романда поддерживала Дагдару, поскольку считала ее более достойной кандидатурой, если учесть, что ею без труда можно управлять, тем более что ей еще предстоит бороться за место в Совете, в то время как Магла уже в него входит. Это придаст дополнительный вес, и не важно, что до этого Романда удерживала кресло дольше, чем любой из ныне живущих. Что сделано, то сделано. А то, что нельзя залечить, нужно научиться терпеть.

Нагнувшись, в палатку скользнула Нисао, сияние саидар, окружавшее ее, потухло, как только она оказалось внутри. На короткий миг, пока опускалась ткань тента, Романда увидела ее лысого коротышку-Стража Сарина, который, положив руку на эфес меча, крутил головой, осматривая окрестности, – прямо дозорный на посту.

– Можно поговорить с тобой наедине? – осведомилась миниатюрная Сестра. На ее фоне Сарин казался высоким. Нисао всегда напоминала Романде большеглазого воробья. Но вот наблюдательности и ума у нее не занимать. Ее безоговорочно избрали в совет, который Айя создали для наблюдения за Эгвейн, и не ее вина в том, что вышеупомянутый совет оказывал весьма скромное влияние на девушку, а то и никакого вовсе.

– Конечно, Нисао, – Романда как ни в чем не бывало захлопнула книгу и за сунула ее под подушку с желтыми кисточками, на которой сидела. Еще не хватало, чтобы все начали шушукаться о том, что она читает. – Кажется, пришло время очередного урока, Бодевин. Ты же не хочешь опоздать?

– Конечно-конечно, Айз Седай! Шарина будет очень огорчена, – расправив свои белые юбки в почтительном реверансе, послушница выскочила из палатки.

Романда поджала губы. Шарина будет очень огорчена. Эта женщина – символ всего, к чему ведет решение принимать в послушницы женщин старше восемнадцати лет. Пусть у нее есть неплохие способности, но это не в счет. Шарина Меллой – это подрыв всех устоев. Но как от нее избавиться? От нее и остальных женщин, слишком старых, чтобы быть вписанными в книгу послушниц в первую очередь. В правилах строго определены причины, по которым женщина может быть выгнана прочь, если ее имя уже внесено в книгу послушниц. Как ни прискорбно, порой выяснялось, что женщина лгала насчет своего истинного возраста, чтобы только попасть в Башню. Обычно лишь на несколько лет, но тем не менее, если им дозволялось остаться, создавался прецедент. А Эгвейн ал’Вир пошла дальше и окончательно усугубила ситуацию. Надо найти способ это отменить.

– Могу я скрыть наш разговор от чужих ушей? – спросила Нисао.

– Как хочешь. Ты выяснила что-нибудь про переговоры?

Несмотря на пленение Эгвейн, переговоры в шатре у подножия моста в Дайрейне продолжались. Или скорее, видимость переговоров. Это настоящий фарс, бессмысленное бодание лбами, но все же за переговорщиками стоит присматривать. Варилин взвалила основную часть работы на себя, провозгласив, что это право Серой Айя, но Магла тем не менее нашла способ вмешиваться, когда ей заблагорассудится. То же самое сделали Саройя, Такима и Файзелле. Ни одна из них не доверяла другим вести переговоры – или не доверяла вообще, – и порой можно было подумать, что все они выступают на стороне Элайды. Что ж, может, это не так уж и плохо. Они быстро отмели смехотворное требование распустить Голубую Айя и теперь обсуждали, пусть и не достаточно деятельно, возможный отказ Элайды от Престола Амерлин. Но если бы сама Романда – надо признать, Лилейн тоже сыграла в этом немалую роль, – периодически не пихала их в бок, чтобы придать уверенности, они бы приняли какие-нибудь очередные гнусные условия Элайды. Свет, иногда кажется, что они все вообще забыли, зачем пошли армией на Тар Валон!

– Налей нам чаю, – продолжила Романда, указывая на крашеный деревянный поднос, лежавший поверх двух сдвинутых сундуков. На нем стоял серебряный кувшинчик в окружении побитых оловянных кружек. – И расскажи мне, что слышно.

На пару мгновений вокруг Нисао вспыхнуло сияние – она сплела и закрепила стража от подслушивания.

– О переговорах мне ничего неизвестно, – возразила она, наполняя две чашки. – Я хотела попросить тебя поговорить с Лилейн.

Романда приняла протянутую чашку и сделала большой глоток, чтобы выиграть немного времени на раздумья. Ну хоть чай не скис. Лилейн? Что же такое, связанное с Лилейн, могло потребовать стража от подслушивания? И все же против этой женщины будет полезен любой козырь. Лилейн в последнее время слишком задирает нос, а этого допускать нельзя. Романда поерзала на подушке.