Посольская миссия сложна во все времена. Тем более трудной, она была более двух тысяч лет тому назад, в регионе, который и поныне продолжает бурлить тяжелыми, вулканическими страстями.

Вместе с ханьцами шли и парфяне. Купцы и дипломаты. Шли по своим торговым и переговорным делам. Были еще несколько человек, которые сразу же приковали к себе внимание Ли: римляне. Они направлялись из Ктесифона в Египет. Одетые, поверх туник, в традиционные тяжелые тоги, они держались надменно и особняком. В Хорезме ханьцам не удалось близко познакомиться с гостившим там римлянином, и потому здесь они вызывали у них особый интерес.

Один из них первым подошел к Ли и, глядя на него в упор, бесцеремонно спросил:

- Откуда идете?

- Из Хань. – Ответил Ли.

- Не знаю такой. Зачем идете?

- В Рим, для переговоров.

- Что вам нужно от Рима?

Ли, не привыкший к подобному обращению, помедлил с ответом прежде, чем сдержанно сказал:

- Хотим торговать.

- Многие хотят торговать с Римом. Есть чем?

- Есть! – Так же коротко ответил Ли.

- Похоже, мы идем в страну очень невоспитанных людей. – Сказал он позднее Фэю.

Римлянина звали Авл, и на следующий день он опять подошел к Ли.

- Я вижу, ты не владеешь латынью. Для переговоров это плохо. Пока мы идем вместе, я буду тебя учить.

Несмотря на то, что от общения с Авлом у Ли оставалось ощущение того, что с него живьем снимают кожу, он согласился.

Авл обладал несомненными талантами педагога, а Ли – ученика, и через некоторое время для него начали приоткрываться тайны латыни.

- Почувствуй красоту языка. – Наставлял его Авл. – Латынь торжественна, а ты квакаешь, как новорожденный младенец! Или поёшь. Петь следует за столом. На латыни надо разговаривать!

Сам Авл владел добрым десятком языков.

- Жизнь заставила. – Объяснил он.

- Чем ты занимаешься? – Поинтересовался Ли.

- Всем! Торгую, даю советы, выполняю поручения высокопоставленных людей. Когда-то воевал. Заработал вот это: - Авл показал Ли искалеченную ладонь левой руки.

- Ты был воином?

- Не по своей воле. Я подчинился силе, но при первой же возможности ушел. Человек должен быть свободен, и делать то, что он хочет.

- Но, ни одна страна не сможет существовать, если каждый ее житель будет думать только о себе!

- Какие-то правила должны быть общими для всех, но не в той мере, как это принято. Ты, например, идешь в Рим по своему желанию?

- Я исполняю волю Императора.

- А о чем думал твой Император, посылая вас в такую даль? Заботился о вас? Как бы не так! Он преследует свои интересы так же, как римский консул, и все прочие властелины.

- Император заботится о народе! Если мы будем торговать, наши народы станут жить лучше. – Ответил Ли.

- Авл с сомнением махнул рукой.

- Не верю я в искренность наших правителей! Если я захочу торговать, то сам приду к тебе, и без указки твоего Императора, или нашего консула.

- И многие в Риме думают так же, как ты?

- Не знаю, не спрашивал. Думаю, что таких, как я, немало.

- То, что ты говоришь, грозит гибелью твоему государству. Разве ты не пойдешь защищать свой народ, если на него с войной обрушатся иноземцы?

- Конечно, пойду! Ведь, я – римлянин! – С гордостью ответил Авл. – Но, это будет мой выбор, а не желание какого-нибудь Мария{143} или Камилла{144}.

- Я его плохо понимаю. – Сказал Ли своему другу. – Но все, что он говорит, это – искренне.

- Не ломай себе голову! – Посоветовал Фэй. – Следует говорить о делах, а не копаться у них в душе.

- Не поймешь душу - не поймешь ничего! Отец говорил, что прийти к истине можно только, измерив три вещи: бездну Времени, бездну Пути и бездну человеческой Души.

- Не знаю, как со временем, но пути мы с тобой хлебнули изрядно. Что же до римской души, то будущее покажет, что к чему.

Авл был для Ли первым представителем того загадочного мира, с которым им предстояло познакомиться. Каждый раз после общения с резким и бесцеремонным римлянином Ли чувствовал себя так, как если бы наступил на колючку.

Наряду с некоторым высокомерием, он не мог не чувствовать и определенную доброжелательность Авла, и его желание оказать помощь.

- Отстаивай свои интересы до конца. – Наставлял он ханьца. – Ибо, когда слово сказано, его следует выполнять.

- Разве у вас не бывает обманов? – Спросил Ли.

- Люди разные. Но римляне стараются держать свое слово.

Образование Авла было своеобразным. Он прекрасно владел арифметикой, но плохо воспринимал поэтическую сторону мира.

- У меня был хороший калькулятор{145}, и никудышный грамматик. – Сказал он Ли. - А жаль! Я чувствую, что многого недобрал.

- Как вы учите своих детей? – Спросил Ли.

- Обучение начинаем с семи лет. Если человек богат, то учит своих детей дома. Учителя, как правило, греки. Среди них много образованных людей. Есть и рабы-учителя. Люди попроще посылают своих детей в школу, где мальчики обучаются вместе с девочками. Учат и рабов, и их детей для того, чтобы они хорошо исполняли свои обязанности. Особо отличившихся в своем деле могут отпустить на свободу. У нас высоко ценят мастерство и людей, искусных в своей профессии.

Существуют школы риторики, где учат правильно выражать свои мысли. Иногда за знаниями ездят в другие страны, если там есть хорошие учителя.

Рабов могут обучать воинскому искусству в школах гладиаторов. Потом они бьются на потеху толпе. Но, ты сам все увидишь, когда будешь в Риме.

Родина Ли не особенно интересовала Авла. Он понял только, что Хань это – где-то очень далеко.

- Сколько людей живет в твоей стране? – Спросил он у Ли.

- Около пятидесяти миллионов. – Ответил ханец.

- Не может быть! – Воскликнул Авл. – Ты или преувеличиваешь, или ошибаешься. Впрочем, не обижайся! Ошибаться могу и я.

«Да! В Риме нам будет непросто». – Думал Ли после разговоров с Авлом.

Несколько позднее к занятиям латынью присоединился и Фэй.

Столица Селевкийского царства - Антиохия оказалась мощной крепостью на берегу Оронты., окруженная несколькими обширными поселениями.