— Невезуха, мужик, — сказал водила, глянув на мое закованное колесо. — Ты у меня уже третий такой за сегодняшний вечер.

Я попытался улыбнуться в ответ.

— Куда едем, командир?

Я дал ему свой адрес в Ламбете на правом берегу Темзы и сел на заднее сиденье.

Пока мы тащились под проливным дождем в гуще машин, развозивших зрителей после театрального вечера, водитель пустился в разговоры. Я односложно отвечал на его пространные рассуждения о погоде, премьер-министре Джоне Мейджоре, крикетной команде Англии и иностранных туристах. По каждому из обсуждаемых вопросов он высказывал свои прогнозы, один мрачнее другого.

Прекратил он рассуждения, только остановившись у моего дома на Фентимен-роуд. Я расплатился с ним и мрачно усмехнулся при мысли, что впервые за несколько недель мне удалось вернуться домой до полуночи. И медленно побрел по дорожке, ведущей к парадной двери.

Я осторожно открыл дверь своим ключом, чтобы не разбудить жену. Сбросил пиджак, разулся и, стараясь не поднимать шума, стал подниматься по лестнице на второй этаж.

Я начал раздеваться еще не доходя спальни. Вот уже который год я возвращаюсь домой в час, если не в два ночи и давно научился раздеваться и аккуратно складывать одежду, а затем забираться в постель, не будя при этом Джуди. Но на этот раз, как только я откинул одеяло, она сказала сонным голосом:

— Не думала, что ты вернешься так рано — со всеми твоими сегодняшними проблемами…

Я подумал было, что она разговаривает во сне, но Джуди продолжила:

— Что, большие убытки от пожара?

— От какого пожара? — переспросил я, стоя, раздетый, у кровати.

— На Дэвис-стрит. Джеральд позвонил буквально через несколько минут после того, как ты уехал, и сообщил, что пожар начался на кухне и перекинулся на весь ресторан. Он хотел убедиться, что ты уже выехал из дома. Он отменил все заказы на следующие две недели, но опасается, что они не смогут открыться и через месяц. Я сказала ему, что ты приедешь с минуты на минуту. Ну так что, действительно большие убытки?

К тому времени, как Джуди, окончательно проснувшись, смогла бы приступить к расспросам относительно того, почему это я так и не появился в ресторане, я, уже одетый, скатился по лестнице и выскочил на улицу в поисках такси. Снова пошел дождь.

Такси появилось из-за угла и остановилось прямо передо мною.

— Куда на этот раз, командир?

— Спасибо, Майкл, с удовольствием.

Я улыбнулся, не в силах скрыть своей радости.

— Привет, малышка! А я уже начал бояться, что упущу тебя.

Повернувшись, я увидел высокого мужчину с копной светлых волос, уверенно стоящего посреди сплошного потока зрителей, вынужденных огибать его справа и слева.

— Привет, Джонатан, — сказала она. — А это Майкл Уитикер. Тебе повезло — он купил твой билет. И не объявись ты, я уже была бы готова принять его любезное приглашение поужинать вместе. Майкл, это мой брат, Джонатан. Тот коллега, которого задержали наши неотложные медицинские проблемы. Но, как видите, ему удалось с ними справиться.

В полной растерянности я так и не нашелся, что ответить.

Джонатан сердечно пожал мне руку.

— Спасибо, что составили компанию моей сестре, — сказал он. — Может, вы поужинаете с нами?

— Это очень любезно с вашей стороны, — ответил я, — но я совсем забыл, что у меня деловое свидание. И, пожалуй…

— Никакого свидания у вас нет, — перебила меня Анна, улыбнувшись мне точно так же, как только что улыбнулась брату. — Не рассказывайте сказки.

И, взяв меня под руку, добавила:

— Имейте в виду, что мы оба приглашаем вас.

— Спасибо, — сказал я.

— Тут неподалеку есть ресторанчик. Меня уверяли, что там довольно мило, — сказал Джонатан, и мы втроем направились в сторону Стрэнда.

— Вот и прекрасно, — согласилась Анна. — А то я умираю с голоду.

— Ты лучше расскажи мне о спектакле, — сказал Джонатан, когда Анна взяла и его под руку.

— Все в точности как и было обещано в рецензиях.

— Вам не повезло, вы многое потеряли, — сказал я.

— Зато я рада, что вам повезло, — сказала Анна, когда мы вышли на Стрэнд.

— Надеюсь, что мы ищем именно это место, — сказал Джонатан, указывая на двойные двери серого цвета на той стороне улицы.

Наша троица пробралась между машинами, временно обездвиженными красным сигналом светофора.

Когда мы оказались на другой стороне, Джонатан распахнул одну из серых дверей и впустил нас с Анной. Едва мы успели войти, как полил дождь. Джонатан провел Анну и меня в полуподвальный ресторан, где мы окунулись в толпу посетителей, пришедших сюда после спектаклей из театров по соседству; между столиками метались официанты с нагруженными подносами.

— Ну, если тебе удастся здесь чего-то добиться, я буду искренне поражена, — сказала Анна брату, внимательно оглядывая людей, сидевших за барной стойкой в ожидании, когда освободятся места в зале.

— Тебе следовало бы позаботиться обо всем заранее, — добавила она, видя, как он пытался привлечь внимание метрдотеля, принимающего заказ у одного из столиков.

Я умышленно чуть-чуть отстал от брата с сестрой и, как только Марио подошел к ним, кивнул ему и сделал знак помалкивать.

— У вас найдется столик на троих? — спросил Джонатан.

— Да, сэр, пожалуйста. Прошу вас, — сказал Марио, подведя нас к столику в тихом углу зала.

— Вот это везение, — воскликнул Джонатан.

— Самое настоящее везение, — согласилась Анна.

Джонатан предложил, чтобы я сел в угол, и тогда Анна смогла бы сидеть между нами.

Когда мы разместились, Джонатан спросил, что мы будем пить.

— Как вы? — спросил я, повернувшись к Анне. — Еще сухой мартини?

Джонатан посмотрел на нее с удивлением.

— Ты не пила мартини с тех пор, как…

Анна взглядом заставила его замолчать и сказала быстро:

— Просто бокал вина, чтобы запить еду…

Это с каких же пор, подумал я, а вслух сказал:

— Мне тоже бокал вина.

Появился Марио и вручил нам меню. Джонатан и Анна в сосредоточенном молчании изучали его какое-то время, после чего Джонатан спросил:

— Есть идеи?

— Все выглядит весьма заманчиво… — сказала Анна. — Но я, пожалуй, ограничусь феттучини и бокалом красного вина.

— А как насчет закуски? — спросил Джонатан.

— Нет, что ты. Я же завтра первая в списке на вызовах, разве ты забыл? Конечно, если ты будешь столь любезен и подменишь меня…