его рук. — Эмис сказала мне. С ней связался Гиппократ. Она расщепилась, когда трансгрессировала. Им нужны зелья, мощные зелья, но никто не имеет доступа к их поместью…

— Она в Мунго? — рыкнул Том, заставляя себя подняться.

— Нет, — покачал головой Абраксас и протянул пергамент с координатами. — Здесь. Ты увидишь больницу.

— Это магловский Лондон? — скривился Том.

— Да, — кивнул Малфой.

Не тратя времени на разговоры, Риддл камином переместился в поместье Грейнджеров. Он ворвался в лабораторию, молясь, чтобы нашлись неубранные зелья, но, как назло, здесь был идеальный порядок.

Решив рискнуть, он разрезал ладонь и приложил её к двери тайника.

Она открылась.

Не веря своему счастью, Риддл принялся сгребать всё, что могло помочь при расщеплении, попутно проклиная неумелых зельеваров Мунго. Закрыв за собой, он вновь переместился в своё поместье, а потом трансгрессировал по данным координатам и понёсся в сторону здания магловской клиники.

— Мисс Грейнджер, — рыкнул он на девчонку, стоящую за стойкой администрации. — В какой она палате?

— В-ваше имя и кем вы ей приходитесь? — пискнула девушка.

— Быстро! — рявкнул Риддл.

— Я-я не могу пропустить вас, — заикаясь, сказала она.

— Том Риддл, супруг, — бросил он, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. — А теперь номер палаты, живо!

— Триста двадцать два, это третий этаж… — бросила она ему вдогонку, но Риддл плевать хотел на её блеяния.

Спустя пару минут он оказался в палате.

И увидел Сметвика.

— Мистер Гонт? — удивлённо протянул маг.

— Зелья, — Риддл принялся доставать из карманов мантии разноцветные флакончики.

Гиппократ молча кивнул, перебирая то, что принёс Том.

Он вливал их в Гермиону одно за другим, покачивая головой.

— Жаль, что вы не смогли принести их раньше, — посетовал Гиппократ.

— Я был в Финляндии, — словно оправдываясь, сказал Риддл. — И она тоже.

— О, это многое объясняет, — кивнул Гиппократ. — Вы останетесь с ней? Она придёт в себя не скоро, но ей лучше не оставаться одной, Гектор он…

— Я успел увидеть газету, — сухо бросил Том.

Сметвик кивнул и удалился, оставляя пару наедине.

Видя её, снова при смерти, Риддл со вздохом признал, что всё, что он успел надумать за эти два дня в разлуке — пустое.

Он убеждал себя, что ненавидит её, что она его предала, собрав его крестражи за его спиной… Но сейчас его чувства были будто приглушёнными. На каждое обвинение он сам же находил оправдание. Раз за разом анализировал её слова и поступки. Старался поставить себя на её место. И не понимал только одного — зная, что он превратится в какого-то полупитона в будущем, почему она просто не убила его и не уничтожила крестражи? Он решительно этого не понимал, ведь он так бы и поступил. Однозначно.

Гермиона же, несмотря на то, что делала за его спиной, сохранила ему жизнь, и, более того, искала способ вернуть ему душу.

Выходит, она получила не только его сердце — в этом он себе признался, — но и его душу.

— Мистер Риддл, — заглянул Сметвик, — забыл сказать, с плодом всё в порядке.

— С плодом? — прохрипел Риддл, не понимая о чём речь.

— Да, — кивнул Сметвик. — Всего две-три недели, — добавил он, будто это всё объясняло — это ничерта не объясняло. — Ей повезло. Случись расщепление на более позднем сроке, она потеряла бы ребёнка.

И он ушёл.

А Риддл остался сидеть, уставившись в одну точку в стене.

Ребёнок.

Мерлин.

Его ребёнок.

Он чуть не потерял и её, и ребёнка.

Своего ребёнка.

* * *

Риддл ходил в больницу каждый день. Он сидел рядом с Гермионой с восьми утра до восьми вечера, пока его не выталкивал противный паренёк по имени Адам, который имел наглость предложить ему обратиться к психологу. Том сдержался, чтобы не проклясть его в тот момент.

Грейнджер упорно отказывалась прийти в себя. Физические повреждения в совокупности с моральным потрясением оказались слишком сильны.

Том разминал её мышцы, не подпуская к ней никого. Пришлось научиться.

Наведывались и Антонин с Эйлин, у которой уже заметно округлился животик, и Абраксас с Люциусом, и подруги Гермионы. Даже Черри удалось попасть в палату.

Гермиона не приходила в себя.

* * *

Пройдя мимо девчонки — Анны, которая давно строила ему глазки, — Том едва не закатил глаза. Она успела ему надоесть за этот месяц.

Ещё на подходе к палате, Том понял, что что-то изменилось.

Гермиона очнулась. Их глаза встретились в тот момент, когда Сметвик и Беркс выходили из комнаты.

— Гермиона, — протянул Риддл, в два шага оказываясь у её койки.

— Том, — проскрипела девушка, а на её глаза навернулись слёзы.

— Всё хорошо, Гермиона, теперь всё будет хорошо, — уверенно сказал он, беря её ладонь в свою руку.

* * *

Гермиона покидала больницу, и Том не мог понять её нервозность. Прошло почти десять дней с того момента, как она очнулась. Она была в порядке, ребёнок тоже. Между ними тоже всё было… нормально. Когда они оба поговорили, и обсудили всё, что так долго волновало каждого, казалось, всё наладилось.

Но Грейнджер нервничала, и её состояние передалось Тому.

Они трансгрессировали в поместье Гермионы. Том приказал её домовикам навести порядок, и убрать всё, что может её расстроить, но девушка не обратила внимание на помещение. Она решительно зашагала в библиотеку, удерживая Риддла за руку. И направилась прямиком к портрету.

Сорок дней.

Сегодня он должен был ожить.

— Он, — прохрипела Гермиона, — его душа была проклята, и он может так и остаться…

Том всё понял.

Это они тоже успели обсудить. И, хотя Ерхо сказал, что они не смогли бы помочь Гектору, Риддл всё равно винил себя за то, что был таким невнимательным и не обратил внимания на её поиски. Гермиона его не винила. Она считала, что магия Рода не дала ему даже возможности сделать это, хотя Том был решительно не согласен, утверждая, что магия — не разумна.

Он обнял девушку.

— Как ты трансгрессировал сюда? — спросила она, слегка отстраняясь.

Риддл нахмурился.

— Я… — Он замялся. — Просто трансгрессировал.

Девушка склонила голову к плечу, раздумывая над чем-то.

— И ты открыл наш зачарованный на кровь тайник, — протянула она.

— Ты думаешь…

— Да, — кивнула Гермиона. — Мой ребёнок…

— Наш ребёнок, — раздражённо исправил Риддл, но она отмахнулась.

— Да, наш ребёнок, — согласилась Грейнджер. — В нём течёт твоя кровь, и, похоже, магия поместья приняла тебя.

Том молча согласился — это звучало разумно.

Понимая, что не вытянет Гермиону из этой комнаты до того времени, пока не наступит ровно сорок дней — а это случится через шесть часов — Том приказал домовикам принести еду в библиотеку и силой заставил