– Как по-твоему, что сделает Эрис? – спросила Неста.

Во время полета они ни словом не обмолвились о нем.

– Подуется немного, затем придумает еще какой-нибудь способ меня оскорбить, – ответил Кассиан.

Неста засмеялась.

– Тебе понравилось смотреть, как я разыгрываю придворного? – Он искоса взглянул на нее.

– Я бы не хотела, чтобы эта игра продолжалась постоянно, но в ней было что-то… завлекающее. У меня появились кое-какие замыслы.

Глаза Кассиана вспыхнули. Забыв, что на них смотрят, он погладил Несту по щеке и поцеловал в губы.

– У меня, Нес, тоже появились кое-какие замыслы.

Он крепко прижался к ней. Дальнейших объяснений не требовалось.

– На нас смотрят. – Неста со смехом отодвинулась и направилась к концу моста.

– Ну и пусть. – Кассиан пошел рядом, обняв ее за плечо. – Мне нечего скрывать. Хочу, чтобы они знали: мы с тобой делим ложе.

Он поцеловал Несту в висок, обнял еще крепче, и они двинулись навстречу шумным городским улицам.

Такие прекрасные, простые слова, и все же…

– А это не подрывает мой образ воительницы?

– Нет. Разве Фейре мешает то, что ее видят рядом с Ризом?

У Несты свело живот. Биение сердца отзывалось в руках и внутри.

– У них это по-другому, – сказала Неста, сворачивая на набережную.

– Почему? – осторожно спросил Кассиан.

– Потому что они – истинная пара. – Неста продолжала смотреть на сверкающую поверхность Сидры, где отражались краски заката.

Она догадывалась об ответных словах Кассиана и потому снова остановилась, приготовившись их услышать.

С его лица исчезли все эмоции. Оно стало пустым.

– А мы, значит, нет?

Неста не ответила.

– Они – истинная пара, но ты не хочешь, чтобы мы стали такой же, – невесело усмехнулся Кассиан.

– Кассиан, слова «истинная пара» для меня ничего не значат, – сказала Неста, стараясь говорить тише, чтобы не слышали прохожие. – Это что-то значит для всех вас, но бо́льшую часть моей жизни меня вполне устраивали такие понятия, как муж и жена. А «истинная пара» – просто два слова.

– Чушь какая-то.

Неста сдвинулась с места. Кассиан пошел за ней.

– Почему ты испугалась?

– С чего ты взял?

– Я же вижу. Что тебя пугает? То, что нас будут видеть вместе?

«Да», – мысленно ответила Неста. После его поцелуя на мосту она вдруг поняла, что вскоре покинет Дом ветра и вернется в этот шумный, бурлящий мир. Она совершенно не представляла, какой будет ее жизнь и что будет значить ее возвращение для остальных. Не свалится ли она снова во мрак, в котором жила прежде?

И не потянет ли за собой Кассиана?

– Неста, давай поговорим.

Она посмотрела на него, но не произнесла ни слова.

Глаза Кассиана вспыхнули.

– Скажи что-нибудь.

Она молчала.

– Скажи, Неста.

– Я тебя совсем не понимаю.

– Спроси меня, почему после Дня зимнего солнцестояния я исчез почти на неделю. Почему мне вдруг понадобилось устраивать проверку сразу после праздника.

Неста не открывала рта.

– Тогда я сам скажу. Утром я проснулся рядом с тобой, и у меня было единственное желание: вот так проваляться целую неделю, не слезая с тебя. Я понял, что́ это значит, понял, что́ случилось, хотя ты и не догадывалась. Я не хотел тебя пугать. Ты была не готова услышать правду… по крайней мере тогда.

У нее пересохло во рту.

– Говори же! – прорычал Кассиан.

Прохожие обходили их стороной. Кое-кто из шедших навстречу поворачивал обратно.

– Нет, – упрямо ответила Неста.

Лицо Кассиана задрожало от гнева, хотя голос оставался спокойным.

– Скажи, – требовал он.

Она не могла. Ни до его приказа, ни особенно теперь. Ей не хотелось, чтобы Кассиан одержал верх.

– Скажи то, о чем я догадывался с первой нашей встречи, – шепотом продолжал Кассиан. – О чем знал после нашего первого поцелуя. То, что в канун Дня зимнего солнцестояния навсегда соединило нас.

Неста не собиралась об этом говорить.

– Я – твоя истинная пара, Котел тебя побери! – выкрикнул Кассиан. Его крик был слышен и на другом берегу. – А ты – моя истинная пара. Почему ты до сих пор этому сопротивляешься?

Правда, наконец произнесенная вслух, захлестнула ее волной.

– В праздничную ночь ты обещала, что мы всегда будем вместе, – дрожащим голосом напомнил Кассиан. – Почему из-за двух слов ты готова отбросить свое обещание?

– Потому что с этими словами я лишаюсь последней крупицы своей человеческой природы! – Ей было наплевать на зрителей и слушателей. – Из-за этих дурацких слов я окончательно перестаю быть человеком. Я становлюсь одной из вас!

– Я думал, ты хочешь быть одной из нас. – Кассиан недоуменно заморгал.

– Я сама не знаю, чего хочу. У меня не было выбора.

– Кстати, у меня тоже не было выбора, когда меня приковали к тебе.

Это слово было как пощечина. «Приковали».

– Я выбрал отвратительное слово, – спохватился Кассиан.

– Зато верное.

– Нет. Во мне говорила злость. Оно совсем не верное.

– Почему же? Твои друзья видели, какой я была. Какой стала. Парные узы сделали тебя глупым и слепым к очевидным вещам. Вспомни, сколько раз они предупреждали тебя, чтобы не сближался со мной.

Она холодно засмеялась, снова вспомнив произнесенное им слово. «Приковали».

В мозгу Несты роились другие слова, острые, как ножи, подзадоривая ее схватить одно и всадить ему в грудь. Сделать ему больно, как было больно ей слышать про истинную пару. Захотелось крови.

Но если она это сделает, если вспорет ему грудь ранящим словом… Она не могла и не хотела этого допустить.

– Я совсем не то имел в виду, – умоляющим тоном произнес Кассиан.

– Хочу напомнить тебе о нашем договоре, – вдруг сказала она.

Кассиан остановился. Сдвинул брови. Его глаза округлились.

– Все, что ни попросишь.

– Я хочу, чтобы ты ушел. Лети на ночлег в Дом ветра. Не говори со мной, пока я сама с тобой не заговорю или пока не пройдет неделя. Не знаю, что случится раньше. Мне все равно.

Ей требовалось разобраться с собой, чтобы не сделать ему больно, чтобы заглушить в себе былую потребность бить и терзать первой, не ожидая, когда ранят ее.