Наталья не стала его ни о чем спрашивать. Было видно, что он очень устал. Глаза ввалились, темные круги проступили не только под глазами, но и на скулах. Ел он машинально, без аппетита. Но хотя бы ел, не остался без ужина. Она еще домывала посуду, когда из его комнаты послышался негромкий храп. Странно, раньше он не храпел. Надо будет потом вплотную заняться его сердцем. Она озорно подумала, что сердцем займется и в прямом, и переносном смысле.

В течение всего дня Иван крутился, как белка в колесе. Через три дня должны быть готовы заграничные паспорта для Елены Дмитриевны и сопровождающей медсестры. Насчет визы помогут в МИДе, выписка из истории болезни напечатана и завтра будет переведена на немецкий язык. Елена Дмитриевна пыталась собрать вещи, ей помогали какие-то люди, которых Иван не знал. Выехать они могли сразу, как будет готова виза. Иван ждал еще разрешения Алексея.

– Ну ты и поперечный, – заявил ему Алексей. – Я тебе предлагал в Париж уехать? Предлагал. Чего не уехал? Теперь сиди и жди, когда следователь отпустит.

– Слушай, а я могу ненадолго уехать, а потом вернуться?

Эта мысль пришла ему в голову только что, и он очень обрадовался – вот же простое решение: он отвезет Елену Дмитриевну в Берлин, устроит ее в клинику, а сам вернется в Москву. Все просто.

– Тебе что так приспичило ехать-то? – заинтересовался Алексей.

– Долго рассказывать.

Почему-то Ивану не хотелось посвящать посторонних в семейные дела.

– Все-таки расскажи, – настаивал Алексей.

– Я хочу устроить на лечение Елену Дмитриевну, – почти по-военному отрапортовал Иван.

Это была уважительная причина, по которой могли выпустить из страны даже при наличии подписки о невыезде. У Ивана такой подписки, понятно, не было. Мог выехать хоть сегодня. Но желательно было, чтобы находился под рукой: мало ли, кого-то опознать придется.

После разговора с Иваном Алексей не мог успокоиться. Елена Дмитриевна едет с сопровождающей. А что, если отправить с ней Наталью? И в безопасности была бы, и Елене Дмитриевне помогала. Конечно, дипломат будет вокруг нее крутиться, как пчела вокруг цветка. Но ведь, в конце концов, она, Наталья, будет в большей безопасности, чем в Москве. А то и впрямь полковник Сухомлин возьмет и отстранит его от расследования. Надо бы спросить у самой Натальи. Но это только вечером, а сейчас он собирал весь свой отдел.

Два капитана о чем-то тихонько переговаривались. Вадим Игнатьев раскладывал документы, Миша Некрасов листал блокнот.

– Начнем, – сказал Алексей, и все подобрались, сели прямо, за столом стало тихо. – Кто первый?

Алексей оглядел присутствующих и предложил:

– Давай, Вадим.

Вадим Игнатьев обстоятельно и серьезно доложил о мероприятиях по поиску гражданина Флерова: объявлен в розыск, сделана распечатка с телефона, выявлены наиболее частые контакты, которые теперь отрабатываются. Последний звонок был сделан в 16 часов накануне исчезновения на сотовый телефон дочери. Дочь показала, что отец звонил ей, чтобы напомнить о том, что она записана к стоматологу. После 16 часов он по телефону ни с кем не общался. Водитель привез его домой около 19 часов. С домашнего телефона он также никому не звонил. Это было странно, потому что обычно он вел активные переговоры до глубокой ночи.

– Так, может быть, он исчез еще накануне? То есть приехал домой, а потом сразу подался в бега?

Алексей высказал то, что ему сейчас показалось очевидным. Поэтому и телефон молчал.

– Что с камер?

– Наружные камеры видеонаблюдения у подъезда и во дворе в течение трех дней не работали – была какая-то поломка.

– Ну, правильно. Почувствовал, что запахло жареным, и тщательно подготовил пути отхода. А мы с вами – лохи, – заключил Алексей. – Все, ждем результатов розыска, но не расслабляемся. Важна любая информация. Надо область напрячь: посторонние люди в поселках, на дачных участках – все важно. Ну, и за женой и дочерью установить наблюдение круглосуточное. Все. Теперь по Коваленко.

Сергей Пестров неторопливо достал блокнот, пролистал его и сказал:

– Ничего нового. Скорее всего, он занимался шантажом. Или в краже участвовал. Кстати, никто не знает, сколько денег было в сейфе у убитых Горчаковых. Может быть, он туда не один раз наведывался. Ведь что-то он там искал? Пока никто не знает, что.

– Хочу напомнить, что сейф был закрыт, и отпечатки пальцев на нем – и снаружи, и изнутри – принадлежали только хозяину квартиры. Никто не пытался их затереть, то есть к сейфу никто не прикасался. Скорее всего, он вошел в квартиру только один раз, в тот день, когда его отравили. Только вот что искал?

Саша Мальцев вдруг встрепенулся и, спросив разрешения, быстро заговорил:

– Я думаю, его просто подставили. Сначала напоили ядом, потом отправили в эту квартиру, чтобы его подольше не нашли. Понимаете? Ну, сказали, типа там денег много, он и полез через черный ход. А там ему стало плохо, и он умер. А злоумышленник решил, что его долго не найдут и спишут на него убийство участкового и Горчаковых тоже.

– Знаешь, Саша, он и сам не белый голубь, судя по тому, что мы в квартире нашли. Так что эта версия с подставой вряд ли состоятельна. Хотя… Кстати, не узнавали, что там подозреваемые, не заговорили?

Оказалось, заговорили. Позвонил Константин Петрович и пригласил Алексея в прокуратуру. Быстро свернув совещание, Алексей на служебной машине с «мигалкой» за пятнадцать минут оказался в кабинете следователя.

– Быстро ты, – удивился тот.

– Да дела. Потом может времени не быть. Ну, что?

– Что-что. Раскололась Корчак. Говорит, когда умерли Горчаковы, решила попросить денег у наследника. А поскольку ничего о нем не знала, начала искать знакомых в холдинге. И познакомилась с Флеровым и Алешиным. Они прикинулись, что знакомы с Иваном, и в один голос сказали ей, что никаких денег он ей не даст, потому что жадный неимоверно. И тогда она решила действовать. Договорилась с Алешиным, что тот будет ухаживать за Лидией Авдошиной, а сама завела роман с Михаилом Коваленко, чтобы держать все под контролем. Ее тетка рассказала ей, что у Горчаковых дома хранится написанное от руки завещание, в котором нужно только вписать имя наследника. Я, конечно, не поверил. Вроде взрослая женщина, а несет такую чушь! Какое завещание без фамилии наследника? Глупость и все тут. Ни один нотариус такой документ заверять не станет. Но Анна упорно настаивала на своем. Мол, было такое завещание. Вот его они все и искали: и Лидия, и Анна, и Максим Алешин.

Константин Петрович встал из-за стола, заварил чай и разлил его по стаканам. Алексею пить не хотелось, он бы лучше поскорее все узнал, но хозяин кабинета был нетороплив, прихлебывал чаек и делал длинные паузы.

– А потом Анна сообразила, что ни Лидия, ни Максим ничего в квартире Ивана не нашли и наняла Веника для того, чтобы он Ивана вырубил часа на два, а она бы зашла в квартиру и сама устроила обыск. Понятно, что она хотела завладеть завещанием и вписать в него себя.