Почему же смартфоны китайских марок стоят вдвое дешевле аналогичных американских и европейских брендов (которые, кстати, тоже собирают в Китае)? Ответом может служить одно слово — репутация. Репутация у китайских товаров подмоченная. Поэтому, несмотря на всю промышленную мощь, Поднебесная империя до сих пор не дала миру ни одного изделия, сравнимого по престижу с продукцией Apple.

Таким же ресурсом является репутация и для человека. Человек с солидной репутацией — это почти как iPhone. То есть даже когда его кто-то ругает, это не влияет на его «стоимость». Особенно важен репутационный ресурс в ситуации неопределенности. Особенно неопределенности политической.

В 1989 г. в Чехословакии произошла «Бархатная революция». Коммунистическая партия была отстранена от власти. Политические деятели периода социализма находились в состоянии полной деморализации. Страна выбирала путь дальнейшего развития. Кто поведет маленькую европейскую страну в светлое капиталистическое будущее, было неясно. И тут на политическом горизонте появилась совершенно новая фигура — Вацлав Гавел. Он был известен как писатель, драматург и диссидент. Он никогда не занимался публичной политикой, не занимал никаких серьезных должностей и не имел полномочий. Но имел репутацию честного, интеллигентного человека, гуманиста и правозащитника. Именно Гавел смог провести страну в сложных условиях переходного времени. Под его руководством произошло безболезненное изменение государственного строя, разделение на Чехию и Словакию, встраивание в европейское сообщество.

Надо сказать, что заработать репутацию — дело непростое. У того же Вацлава Гавела жизнь была весьма нелегкая. Несмотря на противодействие социалистического государства, он занимался литературным трудом, публиковался в западных странах, участвовал в движении диссидентов, сидел в тюрьме. В 1984 году Гавел написал эссе «Политика и совесть», в котором критиковал социалистический строй, коллективизацию в Чехословакии, нарастание экологических проблем. Делал это Гавел весьма талантливо, но карьерным его перспективам на тот момент это никак не помогало[834]. Репутация его была весьма высока, но практический выход от этого был неочевиден. Кстати сказать, если бы в СССР не произошла перестройка, то воспользоваться своей репутацией Гавел смог бы только в эмиграции. Но на рубеже 80-х и 90-х гг. мир кардинально поменялся. Многие былые авторитеты канули в небытие. Но репутация Гавела позволила ему стать центром объединения нового общества.

Похожая история случилась с Борисом Николаевичем Ельциным. Как правитель он оказался неоднозначной фигурой. Но репутация его в конце 80-х — начале 90-х гг. XX века была на высоте. Надо сказать, ее он заработал, тоже пройдя по грани политической (а может, и физической) смерти, когда последовательно и весьма эмоционально критиковал высшее руководство страны и партии. Чем могла закончиться эта фронда? Она могла закончиться местом чрезвычайного и полномочного посла СССР где-нибудь в Сомали или Республике Чад. Но ситуация развернулась в другую сторону. Старые партийные аппаратчики вроде Егора Кузьмича Лигачева или Михаила Сергеевича Горбачева полностью утратили доверие. Ельцин же, имевший репутацию грубоватого правдоруба, оказался для избирателя привлекательней[835].

Одним из самых значительных деятелей, чье политическое влияние полностью базировалось на безупречной репутации, был Мохандас Карамчанд Ганди, которого великий индийский писатель Рабиндранат Тагор назвал «Махатмой»[836] — великой душой (мы уже упоминали о нем в главе «Проактивность»). Ганди не обладал никакими силовыми ресурсами. У него не было армии, у него не было денег. Но у него был моральный авторитет, его считали святым человеком, поступки его были мужественны и самоотверженны, поэтому всегда получали широкий резонанс в индийском обществе. Свои философские принципы он реализовывал в своей собственной жизни. Например, будучи последовательным борцом за права касты неприкасаемых, он сам, принадлежа по происхождению к касте вайшей, представители которой приравнивались к буржуа в Европе или купечеству в России и могли позволить себе личный транспорт, ездил в поездах третьим классом — вместе с защищаемыми им людьми низшей касты. Будучи глубоко верующим индуистом, Ганди соблюдал строгую вегетарианскую диету. Никакие обстоятельства не могли его заставить отказаться от этого. Он скорей бы умер с голоду, чем отступил от своих принципов.

Ганди был идеологом ненасильственного сопротивления британскому владычеству, получившего название «сатьяграха»[837]. Внутренний механизм сатьяграхи базировался на прочной репутации людей, которые этой философии придерживались. Смысл был в том, чтобы игнорировать действия британской администрации, не принимать от них наград, чинов и титулов. Не покупать английских товаров. Не служить в войсках и на гражданской службе. Соблазн нарушить эти правила был велик, ибо у британцев было что предложить бедным индийцам. Но национальная честь была дороже. Индийцы выстояли. Британское владычество пало. Безупречная репутация оказалась сильнее пушек. Видя огромный моральный авторитет Ганди, его политические противники поняли, что нет иных способов избавиться от его влияния, кроме убийства. Ганди был застрелен фанатиком. Однако его смерть не означала смерти его дела и репутации. «Дать обет, согласно Ганди, признак силы, а не слабости. По его определению, обет это: Любой ценой делать то, что должно быть сделано. Говорящий, что он сделал бы что-либо „насколько возможно“, показывает тем самым по убеждениям Ганди свою слабость. Делать „насколько возможно“ означает поддаться первому искушению. Нельзя придерживаться истины „насколько возможно“»[838].

Таким образом, политическая репутация всегда связана с некоторым риском. Иногда с большим риском.

К счастью в бизнесе все несколько проще. Репутация в бизнесе — это ресурс, который требует вложения средств. Конечно, важно хорошо делать свое дело. Но, увы, в конкурентной среде этого недостаточно. Даже если мы будем печь хорошие пироги, а пирожник за углом — плохие, это не гарантирует нам ни успеха, ни хорошей репутации.

В конце концов, что отличает «Макдоналдс» от всех иных забегаловок, предлагающих посетителю бутерброды и колу? Именно репутация. Каждый знает, что в какой бы точке мира мы ни зашли в «Макдоналдс» — везде нас ждет примерно одно качество продукции. Это, конечно, не «высокая кухня», но точно не отравишься. Чем была бы кока-кола без своей репутации? Просто копеечным лимонадом. Соотношение материальных и нематериальных активов Coca-Cola — 4:96[839].

То же можно сказать и в отношении отдельного человека. Репутация составляет весомую часть нашего культурного капитала. Для того чтобы укрепить ее, следует определиться с несколькими важными моментами. Какая репутация нам нужна? Ведь репутация — как и любой социальный маркер, может быть как со знаком плюс, так и со знаком минус. И заслужив известность как ленивого сотрудника или непрофессионала, от нее потом очень сложно избавиться. Некоторые виды репутации практически несовместимы друг с другом. Так, репутация исполнительного работника практически несовместима с творческой репутацией безбашенного рокера-неформала. Специфическим образом складывается репутация у ученых. В отличие от бизнес-сферы, главный репутационный капитал ученого создают прежде всего коллеги. Не важно, любят ли его студенты, раскупаются ли его книги. Если коллеги-ученые признают его светилом — значит, так тому и быть. Причем человек, имеющий репутацию гениального ученого, может одновременно считаться редким подонком, слыть пьяницей и бабником. Это нисколько репутации ученого не помешает. А вот репутация учителя уже не допускает сомнений в моральном облике. Хотя и тут есть тонкости. Например, репутация завязавшего наркомана — это плюс для работника реабилитационного центра, ведущего занятия с трудной молодежью. А вот для учителя элитной начальной школы такой бэкграунд не подходит.