его настроение немного упало. Кто-то другой должен будет забрать Робин с фермы Чепмена.

Вернувшись в гостиную, он застал Хонбольда с кофейником в руках.

— Хотите? — рявкнул он на Страйку.

— Было бы здорово, — сказал Страйк, снова садясь за стол.

Когда оба мужчины снова уселись, воцарилось немного неловкое молчание. Учитывая, что оба они занимались сексом с одной и той же женщиной примерно в течение одного и того же периода времени и что Бижу была беременна, Страйк полагал, что это неизбежно, но он не собирался поднимать эту тему.

— Бижу сказала мне, что вы выпивали, — буркнул барристер. — Ничего больше.

— Верно, — соврал Страйк.

— Встретились на крестинах, как я понимаю? Ребенок Ислы Герберт.

— Илсы, — поправил его Страйк. — Да, Илса и ее муж — мои старые друзья.

— Значит, Бижу не…?

— Она никогда не упоминала о вас. Я не обсуждаю работу вне офиса, и она никогда не спрашивала об этом.

Это, по крайней мере, было правдой. Бижу говорила только о себе. Хонбольд теперь задумчиво смотрел на Страйка. Отпив кофе, он сказал:

— Вы очень хороши в своем деле, не так ли? Я слышал восторженные отзывы клиентов.

— Приятно слышать, — сказал Страйк.

— Не хотите ли вы помочь мне накопать что-нибудь на мою жену?

— Боюсь, что список наших клиентов переполнен, — сказал Страйк. Он не для того выбирался из переделки Бижу-Хонбольда, чтобы снова в нее погрузиться.

— Жаль. Матильда жаждет мести. Месть, — буркнул Хонболд, и Страйк представил себе, как он в парике барристера бросает это слово в присяжных. Хонболд начал перечислять множество возмутительных поступков своей жены, один из которых заключался в отказе предоставить ему доступ в винный погреб.

Страйк дал ему выговориться, желая лишь раз и навсегда разрядить враждебность Хонболда к себе. Хотя акцент, претензии и объекты их гнева могли быть совершенно разными, выслушивая Хонболда, он вспоминал Барри Саксона. Как и водитель метро, королевский адвокат выглядел недоумевающим и возмущенным тем, что женщина, которую он обидел, может захотеть в свою очередь сделать ему неприятно.

— Что ж, спасибо за кофе, — поднимаясь на ноги сказал Страйк, когда возникла удобная пауза. — С нетерпением буду ждать встречи с Паттерсоном в суде.

— Так тому и быть, — процитировал Хонбольд, тоже поднялся и, повысив и без того громкий голос, продекламировал: — “Где преступление, там да падет топор”.

Глава 79

Шесть на третьем месте означает:

Человек обогащается благодаря несчастью.

И-Цзин или Книга Перемен

С облегчением вычеркнув одну проблему из своего списка, Страйк вернулся в офис, поедая и презирая рожковый батончик, который он купил по дороге в знак своего нового стремления к похудению. Он наполовину надеялся, что Литтлджон не сдержит своего обещания предоставить запись Пирбрайта сегодня, тем самым дав Страйку возможность выплеснуть свое раздражение на достойную цель.

— Литтлджон подбросил это, — таковы были первые слова Пат, когда он вошел в офис.

Она указала на лежащий рядом с ней обычный коричневый конверт, внутри которого находился небольшой продолговатый предмет. Страйк хмыкнул и направился к чайнику.

— И Мидж только что приходила, — продолжила Пат. — У нее не особо хорошее настроение. Она говорит, что ты ее оскорбил.

— Если она считает, что начальник, задающий законные вопросы о ее методах работы, оскорбляет ее, то она вела очень защищенную жизнь, — раздраженно сказал Страйк, добавляя в кружку еще один пакетик чая, чувствуя, что ему необходим весь кофеин, который он может получить.

По правде говоря, за последние несколько дней его гнев на Мидж несколько поутих. Хотя ему и не хотелось бы признавать этого, он понимал, что слишком остро отреагировал на то, что ее засняли на камеру в доме Таши Майо, из-за собственных переживаний по поводу последствий развода Хонболда. Он уже подумывал о том, чтобы сказать Мидж, что она может вернуться к делу Фрэнка при условии, что не будет больше общаться с клиентом, но новость о том, что она пожаловалась Пат, только усугубила его раздражение.

— Однажды я знала другую лесбиянку, — сказала Пат.

— Да? — сказал Страйк, когда крышка чайника зазвенела. — Она тоже так себя вела за спиной своего босса?

— Нет, — сказала Пат. — Она была боссом. Милая женщина. Люди считали ее жесткой, как гвоздь, но она была мягкой. Очень доброй, когда я разводилась.

— Это тонко завуалированное предложение, чтобы я унизился за то, что задел чувства Мидж?

— Никто не говорил о том, что надо унижаться.

— Все равно, потому что этого не произойдет, — сказал Страйк.

— Не надо язвить, — сказала Пат. — В любом случае, Рода сделала то, что ты просил.

Страйку потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, что это дочь Пат.

— Ты шутишь? — сказал он, обернувшись к ней.

— Нет, — сказала Пат. — Она попала на страницу Кэрри Кертис Вудс в Facebook.

— Лучшая новость за весь день, — сказал Страйк. — Хочешь чашечку чая?

После того, как оба выпили чаю, Пат вошла в Facebook, используя данные дочери, и перешла к аккаунту женщины, которая, как надеялся Страйк, двадцать один год назад была Шери Гиттинс. Повернув монитор так, чтобы Страйк мог его видеть, Пат затянулась электронной сигаретой, наблюдая за тем, как он просматривает страницу.

Страйк медленно пролистывал страницу, внимательно изучая многочисленные фотографии двух маленьких светловолосых девочек Кэрри Кертис Вудс. На фотографиях самой Кэрри была изображена более грузная женщина, чем на ее фотографии в профиле. Не было никаких указаний на то, что у нее есть работа, но было много упоминаний о том, что она работает волонтером в школе своих дочерей.

— Это она, — сказал Страйк.

На фотографии, размещенной в честь годовщины свадьбы Кэрри Кертис Вудс, был изображен день ее свадьбы, когда она была, по крайней мере, на два размера меньше. На ней безошибочно можно было узнать блондинку с улыбкой, которая когда-то была на ферме Чепмен: более взрослая, с менее яркой подводкой для глаз, в облегающем кружевном платье, с вьющимися светлыми волосами, собранными в пучок, рядом с худощавым мужчиной с тяжелыми бровями. Чуть ниже на странице был указан номер телефона: Кэрри Кертис Вудс предлагала уроки плавания для малышей.

— Пат, ты сыграла просто великолепно.

— Это была Рода, а не я, — хрипловато сказала Пат.

— Что она пьет?

— Джин.

— Я принесу ей бутылку или две.

Еще через пять минут пролистывание страницы помогло Страйку определить мужа Кэрри Кертис Вудс, Натана Вудса, который был электриком, и город ее проживания.

— Где, черт возьми, находится Торнбери? — пробормотал он, переключаясь на карту Google.

— Глостершир, — сказала Пат, которая мыла кружки в раковине. — Там живет двоюродный брат моего Денниса.

— Черт, — сказал