— О, нет, не дадут, леди! — Донна поднялась с кресла. — Я ухожу. — Она направилась к двери.

Но Кэнди со злобным выражением на лице крепко схватила ее за руку.

— Вы никуда не уйдете! И если мне нужно будет привязать вас ремнями, то я это сделаю. Стефан хочет с вами переговорить. Судя по тому, как он разговаривал со мной, он очень зол на вас. На вашем месте я бы посидела и подумала, что ему сказать, когда он приедет. Он не тот парень, которого можно сердить. Поверьте мне на слово.

Донна видела решительный блеск в глазах Кэнди и ощущала ее сильные пальцы на своем запястье. Глаза у нее заблестели от слез — и она попыталась высвободиться.

— Все это омерзительно! Все! Вы — настоящая мразь! Вы это понимаете? Мразь, мать вашу! И я прослежу за тем, чтобы ваши дела вытащили наружу! Вы убедитесь, что я сделаю это!

Пронзительный крик эхом пронесся по дому. Кэнди, действуя инстиктивно, отворила дверь кабинета и прислушалась, не выпуская руки Донны. По ту сторону двери стоял молодой шриланкиец, юноша лет восемнадцати.

— Не спускай глаз с этой леди, Кассим. Следи, чтобы она не сбежала.

Парень молча кивнул, глядя на белую кожу Донны с благоговейным ужасом и юношеской похотью. После чего все трое двинулись по коридору. Теперь пронзительный крик ребенка перешел в тихий стон. Кэнди открыла одну из тяжелых деревянных дверей и вошла в большую комнату. Вслед за ней туда же зашли Донна и Кассим…

В комнате было грязно. Затхлый запах ударил Донне в ноздри. На кровати лежала девочка лет десяти, привязанная за волосы к тяжелой деревянной балке, которая лежала поперек кровати. Возле девочки стоял высокий худощавый белый мужчина — в одной рубашке и явно чем-то напуганный. У него были песочного цвета волосы и красное, обгоревшее на солнце тело. Когда Донна ближе рассмотрела ребенка, она поняла, почему мужчина испуган. Маленькое тельце неуклюже скорчилось в углу кровати. Мужчина попытался перевернуть девочку, но помешали волосы. Голова девочки лежала теперь под странным углом, а изо рта и ноздрей сочилась кровь. Ребенок был полностью обнажен, и ноги девочки вверху заливала кровь. Мужчина судорожно принялся натягивать шорты; только его прерывистое, учащенное дыхание и слышалось сейчас в этой тихой комнате.

— Какого черта здесь происходит?..

Кэнди быстро осмотрела ребенка. Потом, взяв охотничий нож Кассима, который до этого торчал у него за поясом, она принялась обрезать волосы девочки, чтобы освободить ту от пут. При этом Кэнди несколько раз повторила один и тот же вопрос:

— Кто впустил вас сюда, мистер Гейнсборо?

Мужчина молчал и не сводил глаз с ребенка, чьи стоны становились все тише.

Донна бросилась к девочке. Вытащив платок из кармана, она обтерла лоб и лицо ребенка. Кровь изо рта и ноздрей уже почти не текла…

— Я не виноват, Кэнди. Она сопротивлялась… Она все время сопротивлялась!

Кэнди раздраженно поглядела на мужчину и отчетливо произнесла:

— Что ж, вы тоже сопротивлялись бы, если бы кто-нибудь привязал вас за волосы. Вы не должны были приезжать сюда днем. Кто мне давал слово, а?

Мистер Гейнсборо, помощник менеджера в банке в Сюррее и женатый человек, пытался отстоять свое достоинство:

— Вообще-то я договорился с Джеком. Он в курсе, что я предпочитаю день. Мне не нравится приезжать вечером, когда здесь все занято.

…Теперь ребенок был свободен, и Кэнди уложила девочку на спину. После чего выпрямилась во весь рост и громко сказала:

— А меня не колышет, что вам нравится, а что — нет! Никто не привязывает моих девочек. Никто!. Этого я терпеть не стану. Теперь же я советую вам убраться на пляж или в отель. И приехать сюда вечером. Днем держитесь подальше отсюда, мистер. Эти дети работают только по ночам, пока я здесь. Но не днем, черт побери! А теперь убирайтесь!

Она отвернулась от Гейнсборо и сказала Донне:

— Помогите мне уложить ее в постель. Он растянул ей мышцы. А мог бы сломать шею бедной маленькой шлюшке…

Донна в ужасе покачала головой. Ребенок был почти без сознания.

— Ей нужно лечение в больнице, Кэнди. Отвезите ее в больницу. Кэнди посмотрела Донне в глаза и твердо произнесла:

— С ней все будет в порядке. А теперь помогите перенести девочку на ее кровать.

Донна взревела, изумившись силе собственного голоса:

— Ребенок умирает, ты, глупая сука! Он сломал ей трахею, мать его! Господи Боже, да отвезите же ее в проклятую больницу! — Донна чувствовала, что внутри у нее, как вода, штурмующая дамбу, нарастает истерика.

Однако не успела она открыть рот, чтобы снова закричать, как Кэнди ударила ее по лицу. Донна на мгновение лишилась сознания. А затем почувствовала, что ее куда-то волокут. Перед глазами у нее мелькнул и взорвался светящийся шар. Нестерпимая боль обожгла скулу.

Когда Донна пришла в себя, Кэнди угрожающе возвышалась над ней.

— Даже не пытайтесь указывать мне, что делать, леди. Вы сюда приехали украдкой. Рассорили меня со Стефаном. А потом рассказываете мне, что лучше для моих девочек? Что ж, здесь деньги кончаются… Кассим, отведи ее в одну из комнат и запри. Пусть посидит там до тех пор, пока не приедет мистер Стефан. Больше я не желаю о ней слышать, ясно? И поставь возле окна Ашима — на случай, если она попытается смыться через окно. Мистер Стефан позже захочет увидеть ее, понимаешь?..

Кассим помог Донне подняться на ноги, а потом наполовину выволок, наполовину вынес ее из комнаты.

Лицо Донны пылало от боли, а мозг ее звенел от страха — за ребенка и за себя: «Куда бы я ни проникла, все оказывается гораздо серьезнее, чем я предполагала». Она ясно осознавала, что жизни ее угрожает опасность. Страх за свою жизнь заслонял даже боль от побоев.

Она понимала: Стефан и раньше ненавидел ее, а теперь, когда она выяснила, что здесь происходит, увидела все собственными глазами, возненавидит еще сильнее. Мысль о предстоящей встрече с ним пугала ее больше всего на свете.

Большой Пэдди и Дэви Джексон пили чай на кухне в доме у Донны. Долли беспечно болтала с ними, демонстрируя свою обычную веселость.

— Прошлой ночью я говорила вам, что понятия не имею, куда поехала Донна. Думаю, в Марбеллу, но не уверена. Девочке нужно было куда-нибудь ненадолго вырваться… Хотите, я отрежу вам кусочек пирога к чаю? Я приготовила его вчера, но он еще совсем свежий и мягкий.

Мужчины покачали головами.

— Послушай меня, Долли, дорогая, — обратился к ней Дэви, — Донна может попасть в большую беду. Мы должны ей помочь, так почему же ты не скажешь нам, куда она поехала? — Голос Дэви звучал веско, в нем слышался скрытый намек.

Однако Долли умело притворилась, что ничего не знает.

— Я только что сказала вам: не знаю! Не будь же задницей, Пэдди. Ну какая беда может грозить девочке? — Она решила, что лучше избрать наступательную манеру поведения, самой задавать вопросы.