5 ноября иностранные делегации, приехавшие в Москву на празднование столетия Великого Октября, возлагали цветы к Мавзолею Ленина и Могиле Неизвестного солдата в Александровском саду. Виктор Анпилов подошел к Геннадию Зюганову у Вечного огня, и передал собственноручно напечатанную листовку, в которой призывал ЦК КПРФ выдвинуть беспартийного кандидата в президенты, и им должен стать Павел Николаевич Грудинин. Через два дня, 7 ноября Виктор Иванович имел разговор с самим директором ЗАО «Совхоз имени Ленина». Грудинин поделился своим мнением, что КПРФ его не выдвинет.

И вот в декабре, после долгих согласований в Администрации президента РФ (есть информация, что в выборах 2018 года хотел участвовать сам Зюганов), Пленум ЦК КПРФ принимает решение о выдвижении Грудинина, поддержанное съездом партии. Виктор Анпилов в скором времени быстро засомневался в правильности своей идеи, 30 декабря выпустив заявление, в котором предложил своим сторонникам, придя на участки голосования, испортить избирательные бюллетени.

Из левых, помимо «Левого фронта», его кандидатуру, ко всеобщему удивлению, поддержала лишь Революционная Рабочая партия Сергея Бийца.

Партия РОТФронт, со своей стороны, начала кампанию по сбору подписей за кандидата от рабочих – крановщицу и активистку РКРП Наталью Лисицыну. Объединенная Коммунистическая партия поддержала избирательную кампанию РОТФронта. При отсутствии иллюзий относительно прохождения кандидата в бюллетень, и уж тем более победы на выборах, выдвижение Лисицыной носило в большей степени пропагандистский характер. Тем более, что участие в избирательных кампаниях разного уровня является обязательным условием Министерства юстиции для сохранения регистрации и статуса политической партии.

Партия «Коммунисты России» выдвинула кандидатом в президенты РФ своего лидера «Товарища Максима» – Максима Сурайкина.

В начале 2018 года известный социолог Борис Кагарлицкий, после поездки по России, провел интересное исследование, в ходе которого выяснилось, что в ряде региональных отделений КПРФ произошел серьезный раскол, часть коммунистов выступила против выдвижения Грудинина, отказавшись за него агитировать, и по существу саботировала избирательную кампанию. Причины тому были разные: не член КПРФ, состоял в «Единой России», бизнесмен.

Кандидат РОТФронта Наталья Лисицына была снята с президентской гонки (по версии избирательного штаба, Почта России задержала доставку недостающих коробок с подписными листами). Максим Сурайкин стал кандидатом на главный пост страны от партии «Коммунисты России». В конечном итоге, «Трудовая Россия», «Левый блок», РОТ Фронт, и еще целый ряд левых организаций выступил за бойкот голосования 18 марта.

Президентская избирательная кампания 2018 года оказалась на удивление грязной, и изобилующей черными пиар-технологиями. В какой-то степени она действительно может сравниться с президентскими выборами 1996 года – «Голосуй или проиграешь!». Но лишь самую малость. Ведь в 1996 году окружение Ельцина на самом деле опасалось возможной победы Зюганова, а еще больше – его «красно-коричневой» команды: Анпилова, Терехова, Макашова и др.

В 2018 году согласованный, как и все остальные, с Администрацией президента РФ кандидат от КПРФ, директор ЗАО «Совхоз им. Ленина» Павел Грудинин только насторожил Кремль внезапным, неожиданным ростом своего рейтинга. И режим, мобилизовав все свои неисчерпаемые медиа-ресурсы, стал его дискредитировать. Однако, с самой избирательной гонки не снял.

Все это совсем не отменяет сказанного выше, как раз наоборот подтверждает, что Грудинин был необходим на этих «выборах» для их легитимации. И совсем не факт, что рост его популярности мог как-то кардинально поломать сценарий кремлевских кукловодов. Сам «выборный» фарс был изначально выстроен так, что ничего не должно было предвещать каких-то неожиданностей. «Кандидаты в президенты», с заранее оговоренными границами дозволенного, были подобраны таким образом, что обеспечивало беспрепятственное прохождение «безальтернативного» Путина сразу в первом туре, с оглушительным успехом, при высокой явке. Что и было осуществлено.

Поведение Грудинина до дня голосования, и после, как и Зюганова в 1996 году, также не сулило ничего нового. Было ясно, что кандидат от КПРФ не будет требовать пересчета голосов, и второго тура. И уж тем более не станет выводить своих сторонников на улицы с какими-то ультиматумами. Наоборот, некоторыми своими заявлениями, Павел Грудинин недвусмысленно дал понять своим избирателям, что для него важна не столько победа, сколько не допустить «срыва президентских выборов». В итоге кандидат КПРФ набрал 11, 77 % (меньше результата Зюганова в 2012 году – 17,18 %). Выдвиженец «Коммунистов России» Максим Сурайкин получил 0,68 % голосов, заняв предпоследнее место.

На следующий день после «судьбоносного» голосования с очевидным исходом прошел митинг на Суворовской площади в поддержку Грудинина, организованный Левым фронтом. Сам директор ЗАО «Совхоз имени Ленина» признал свое поражение, и явился на встречу Путина с кандидатами в президенты.

Символично, что начало первых серьезных и массовых «мусорных протестов» совпало с окончанием избирательной кампании по выборам президента. Первым после оглашения итогов голосования «заволновалось» Подмосковье. Поводом послужили многочисленные факты отравления людей испарениями от мусорных свалок полигона «Ядрово» в Волоколамске. Десятки детей тогда были госпитализированы с признаками отравления сероводородом. Подмосковная власть, пытаясь гасить очаги народного недовольства, устами губернатора Воробьева раздавала обещания разобраться с проблемой незамедлительно. Итог – свалка была перевезена в соседний город.

Левые активисты, выезжавшие в «горячие точки» Подмосковья, подвергались задержаниям, не раз контактировали с представителями центра по борьбе с экстремизмом, которые были всерьез озабочены возможностью политизации протеста и стремились этого не допустить. В это время жители Московской области записывали обращения к «гаранту конституции» в стиле: «Мы же за Вас голосовали 18 марта! Почему же Вы нас не слышите?!» Подмосковные митинги, собравшие значительное для тех мест количество участников – до семи тысяч человек – принесли плоды. Большинство полигонов Московской области было закрыто. Но выход из «мусорного тупика» был найден правящей бюрократией очень быстро: перенос свалок в отдаленные регионы России.

Широко известно, что монополизация «мусорного бизнеса», возникновение по всей России полигонов по утилизации отходов, связаны с именем Игоря Чайки – младшего сына бывшего генерального прокурора РФ Юрия Чайки. Российские капиталисты, тесно связанные узами родства, дружбы, финансовых и иных обязательств с высшими чиновниками, привыкли к «быстрым деньгам». Вкладываться в строительство серьезных предприятий по глубокой переработке отходов они не станут ни при каких условиях. Им нужна прибыль здесь и сейчас. По этой причине все разговоры о «европейском опыте», о «современных технологиях» выглядят несерьезно. Еще в январе 2019 года президент России Владимир Путин подписал указ о создании компании по формированию комплексной системы обращения с твердыми коммунальными отходами (ТКО) «Российский экологический оператор». То есть к уже существующим госкорпорациям-монстрам – «Газпром», «Роснефть» и др. – добавится еще одна компания, которая за счет освоения выделенных бюджетных средств будет превращать утилизацию мусора в мгновенную прибыль для «нужных» людей.

Летом 2018 года началось сопротивление строительству мусорного полигона в поселке Шиес Архангельской области. Через год, в 2019-м, оно приобрело масштабы