— У вас была еще одна неудача.

— Это совсем недавно. Я должен был следить за мужем однойдамочки. А он, оказывается, уходил из дома, чтобы сбежать на рыбалку. Ну а яперепутал адреса и сообщил ей о свидании с какой-то женщиной. Она сразу тудапоехала. Когда выяснилась ошибка, мне эта дамочка чуть глаза не выколола.

— Печальный опыт, — прокомментировал Дронго. Официантрасставлял на столике еду. На небольшую жаровню он поставил несколько горячихблюд.

— Значит, помещения для агентства у вас пока нет, —задумчиво сказал Дронго.

— Ничего, — сказал тот, — я постараюсь пробиться. У меня ужеесть начальный капитал.

— Те самые деньги, которые вы получили от Эльзы Мурсаевой? —уточнил Дронго.

Кружков нахмурился. Оставил палочки, которыми он безуспешнопытался поймать ускользавшие кусочки мяса. И твердо сказал:

— Я их честно заработал. Знаете, сколько я его искал. Но вРоссии его нет, я в этом убежден.

— Не сомневаюсь, — кивнул Дронго, — и вы думаете, чтосможете стать частным детективом?

— Смогу, — уверенно ответил Кружков, — я буду учиться. Еслипонадобится, пойду на специальные курсы. Но я смогу. Иначе нельзя. У нас сженой дочь растет, я обязан их кормить.

— Возьмите вилку, — предложил Дронго, — не обязательно сразупытаться есть палочками, если вы ими никогда раньше не пользовались. Кстати,это относится и к жизни вообще. Вы меня понимаете?

— Нет.

— Вы ведь никогда не работали ни следователем, ни инспекторомуголовного розыска. И у вас нет ни опыта, ни навыков. Не обижайтесь на меня,Кружков, но я должен был об этом вам сказать.

— Да, — кивнул Кружков, — я согласен. Но я все равно станутаким, как вы.

— Похвальное желание. Но давайте «оставим палочки в покое».Я предлагаю вам «вилку». Для начала поработать вместе со мной. Мне как разнужен помощник. Один друг у меня есть. Я вас познакомлю. Будет неплохо, еслипоявится и второй. Вместе мы сможем успешно работать.

Кружков отложил вилку. Взглянул на Дронго.

— Вы шутите, — шепотом сказал он.

— Нет, — ответил Дронго. — Вообще-то я люблю шутить. Но этоявно не тот случай. Вы согласны?

— Я? — Кружков задыхался от волнения. — Конечно, согласен!Конечно, я согласен. Я даже не знаю, что вам сказать…

— Ничего не нужно говорить. Возьмите вилку и ешьте. Я несмогу вам платить такие деньги, как Мурсаева, но приличный оклад вы получатьбудете независимо от результата расследования. А в случае успеха вы будетеполучать больше. Согласны?

— Да, — сразу ответил он. Кружков смотрел на сидевшего передним человека, как на ангела, неожиданно явившегося с небес и предложившегонесчастному рай на земле. Он готов был согласиться на любые условия этогочеловека.

— Начнем работать немедленно, — сказал Дронго, — а насчетагентства пока повременим. Начнем сначала. Когда вы искали Сафиева, вам никтоне угрожал?

— Нет. Никто.

— Может быть, вы чувствовали за собой наблюдение?

— Нет, ни разу. Я все время проверял.

— У Сафиева была своя квартира в Петербурге?

— Да. Там жила его бывшая сожительница. Он иногда тампоявлялся. Но за последние месяцы его никто не видел. Я даже ездил в Сыктывкар,думал, может, он там объявится. Но ничего не нашел. Наоборот, выяснилось, чтотам тоже пропал один сотрудник, который уехал в Германию и не вернулся. Вобщем, ничего не смог сделать, — печально закончил Кружков.

— Тогда поедем с вами еще раз в Сыктывкар, — предложилДронго. — Будете моим проводником. Согласны?

— С вами куда хотите, — улыбнулся Кружков. «У него хорошаяулыбка», — подумал Дронго. И вообще ему нравился этот парень, такой открытый ипорядочный, странно, что он сумел сохранить себя таким к тридцати годам.Нынешние тридцатилетние по большей части циники. Это поколение, которых сначалаприняли в пионеры, а потом объяснили, что все это ложь.

— Вот вам деньги, — сказал Дронго, — купите на завтра двабилета в Сыктывкар. И скажите жене, что теперь мы стали компаньонами.

Они прилетели в Сыктывкар поздно вечером. Им не сразуразрешили вылететь. К тому же в дороге они попали в зону турбулентности. Ночью,перед вылетом, Дронго позвонил еще раз в Париж комиссару Брюлею.

— У меня к вам еще одна просьба. Нужно найти Алика Сафиева,российского гражданина, шестьдесят девятого года рождения. Я могу продиктоватьвам номер его зарубежного паспорта. По нашим данным, он исчез в Париже сразупосле убийства Мурсаева.

— Ты знаешь, сколько людей из России и других стран СНГнелегально оседают во Франции? — спросил комиссар. — И между прочим, не тольково Франции, но и во всех странах Шенгенской зоны. После того как отменилиграницы внутри Европы, они могут перемещаться куда хотят. Постараюсь тебепомочь, но ничего определенного обещать не могу. Когда ты собираешься в Париж?

— Через несколько дней. Спасибо, комиссар, вы меня всегдавыручаете.

Ночью он плохо спал, а утром сразу поехал в аэропорт, успевтолько позвонить Эльзе Мурсаевой и предупредить ее, чтобы она соблюдала ихдоговоренность и ездила только в его машине.

— Я помню, — ответила женщина, — кстати, я хотела извиниться.Вчера приехала поздно. Была на приеме, а потом мы сидели у моей подруги.

— Ничего страшного, — пробормотал Дронго, — вы не обязанымне отчитываться. Просто вызывайте машину и не садитесь за руль. Ни в коемслучае не садитесь за руль. Устроить аварию, когда водитель неопытен, оченьлегко.

— Вы считаете меня неопытным водителем?

— Я не считаю вас Шумахером, — парировал он, — счастливооставаться. Вернусь из Сыктывкара и позвоню вам. До свидания.

Было уже темно, когда они вышли из здания аэропорта вСыктывкаре.

— Здесь есть приличные гостиницы? — поинтересовался Дронго.

— Есть, конечно, — улыбнулся Кружков, — но лучше поехать кмоим знакомым. Там нас и накормят, и отдельную комнату предоставят.

— Неужели здесь нет гостиницы?

— Лучше поехать к моим знакомым, — упрямо повторил Кружков,— очень хорошие люди. Они старики, сдают свою комнату приезжим. У них двоевнуков, а родители-геологи погибли в прошлом году. Вот старики таким образом иподрабатывают. Поедем, — почти просил Кружков, — я уже им позвонил ипредупредил, что нас двое будет. Из Москвы звонил.

— Поедем, — согласился Дронго.