Полумесяц лодки повторила впавшая в задумчивость река. А на лодке — с удочкой застыла темная фигура рыбака. Ищет он в изменчивости зыбкой, легкой, как дыханье облаков, — не мелькнет ли золотая рыбка строк, еще не найденных, и слов?! Струи вод. Изменчивые тени, наплывая, исчезают вмиг, как неуловимые фосфены, разом изменяющие стих. Чтоб потом торжественно и дивно зазвучала музыкой строка. … Летний вечер. Лодка у залива. Темная фигура рыбака.

МИХАИЛ ШАПОВАЛОВ

«Как хорошо, что радуга играет…»

Как хорошо, что вспыхнут снова эти Цветы в полях под небом голубым… Игорь Северянин Как хорошо, что радуга играет И май в цветах вступает на порог, Как хорошо, что родина внимает Певцу Весны и радостных тревог! Как хорошо, что и в бумажном буме Мы отличаем чувство от клише, — Что Северянин в черный год не умер И жив в любой отзывчивой душе!

БУЛАТ ОКУДЖАВА

Несколько слов об Игоре Северянине

Нынче мне очень близок и дорог Игорь Северянин. Сущность этого большого поэта, как всякого большого поэта, — в первооткрывательстве. Он рас сказал мне то, что ранее не было известно. Мой путь к нему был труден и тернист, ибо был засорен нашим общим невежеством, и я поминутно спотыкался о ярлыки, которыми поэт был в изобилии увешан. Над памятью его смеялись, его освистывали, называли пошлым и салонным, и все это оскорбительное месиво звучало еще при его жизни. К счастью, во мне все-таки нашлись силы, чтобы разобраться во всем этом. И я постепенно стал его приверженцем. И я увидел, что это поэт, безрасчетно преданный Евтерпе[19] и не замаравший себя на протяжении всей жизни ни скоропреходящими политическими, ни какими-либо иными меркантильными пристрастиями; что пошлость, в которой его упрекали, есть не что иное, как стилистическое своеобразие и угол зрения, свойственные этому поэту; что слово «салонный» — пустой уничижительный ярлык, придуманный пролетарскими критиками, страдающими множеством специфических комплексов, придуманный ими в угоду кратковременному официальному духу. Наверное, действительно, с колокольни этих критиков творчество Игоря Северянина казалось искаженным. В иронии и самоиронии поэта мерещилась им враждебная сила, в отсутствии злобы и агрессивности — слабость, и многочисленные почитатели стихов поэта именовались ими обывательской толпой, которой, естественно, противопоставлялись мифические «народные массы».

… Помню, как вместе со всеми я тоже проповедовал достоинства Владимира Маяковского как укоризну Игорю Северянину, зная из хрестоматии несколько водевильных фактов, не имеющих ничего общего с литературой, не понимая, что поэтов нельзя противопоставлять одного другому — их можно сравнивать; нельзя утверждать одного, низвергая другого.

И вот, когда по воле различных обстоятельств, все это мне открылось, я понял, я почувствовал, что Игорь Северянин — мой поэт, поэт большой, яркий, обогативший нашу многострадальную поэзию, поэт, о котором еще предстоит говорить, и у которого есть чему учиться.

ЕВГЕНИЙ ЕВТУШЕНКО

«Когда идет поэтов собиранье…»