— Милая леди, что ты творишь? На кровати не прыгают, а спят!

— Мама, это же как батут, только лучше, можно закрыть глаза и взлететь! — Я смеюсь, подхватывая дочку на руки и кружу её по комнате. Как можно злиться на такое солнышко?

— Где это ты взлетаешь? Во сне?

— Нет, наяву, меня дедушка учил! — Я начинаю хмуриться, опустив дочку на пол. Надо поговорить с Мерли серьёзно. Отец Валентина никак не поймёт, что хоть Полина и дитя двух миров, а мы часто перемещаемся в Средиземье, погостить, но живём то мы на Земле. И стараемся воспитывать Полину, как обычную девочку её возраста, не применяя магию. Не раскрывая в ней никаких магических способностей.

Мы с Валентином так решили ещё когда я узнала, что беременна. Я очень боялась повторения своей тёмной магической сущности в дочери. Поэтому взяла клятву с мужа, что мы не будем использовать магию в повседневной жизни, и всячески оберегать Полину от "вмешательства извне". Валентин согласился, хотя он не видел ничего плохого в том, чтобы наша дочка, как и он сам когда-то, жила на два мира. Но не стал настаивать, пошёл у меня на поводу. Теперь в результате этого, Полина знала весьма урезанную версию истории нашей семьи, и считала, что дедушка живёт далеко, и просто прилетает к нам в гости на самолёте. Что Рэнни очень маленького роста потому, что родилась такой, а не из-за того, что она — фея. Магические способности Полины до сих пор никто не развивал, поэтому её слова про дедушку и полёты расстроили меня, хотя я не хотела этого показывать. Но я отогнала от себя раздражение, ведь сегодня — праздник, да и с Мерли мы обязательно поговорим, он поймёт меня и прислушается к моим словам.

— Мама, гости приехали! — Полина требовательно дёргает меня за руку, и я слышу в коридоре, на первом этаже, детский смех и взрослые голоса. Валентин встречает гостей. Наши друзья, живущие по соседству, пришли на праздник. Полина ходит в детский сад вместе с их детьми — близнецами Алеком и Сюзанной. Они одного возраста с моей девочкой, и я даже не знаю, где близнецы проводят больше времени на выходных — у себя дома или в нашем огромном саду. Саду, где Валентин решил сегодня устроить пикник в честь дня рождения Полины.

— Беги к папе, малышка. Там пришли Алек и Сюзи, проводи их в сад, покажи как мы с папой все украсили. — Я целую дочку в макушку и поправляю заколку в её волосах, пока она нетерпеливо переступает с ноги на ногу, уже готовая к новым приключениям. Бежать к своим друзьям, играть, воровать шоколадные фигурки с праздничного стола… Не дожидаясь меня, дочка бежит к двери, выходит на лестницу. И скачет сразу через две ступеньки, спеша поскорее увидеть друзей и любимого папочку. Она в Валентине души не чает. Иногда мне кажется, что вопреки правилу "дочки-матери" Полина гораздо больше привязана к Валентину, чем ко мне. Я качаю головой, думая о том, что Полина так похожа внешне на своего отца. Неужели он когда-то тоже был таким? Милым, непосредственным, весёлым мальчуганом, который вечно не слушался старших? Я подавляю смешок, вспоминая смешную историю про то, как Валентин просил у отца котёнка, а тот не захотел тащить кота из другого мира, с Земли на Средиземье. И тогда находчивый Валентин наколдовал себе не одного пушистого друга, а сразу десять! Хорошо, что это были не настоящие коты, а всего лишь иллюзии, которые исчезли через пару часов. А то ведь котята разбрелись по всему дому Валентина, жалобно мяукали, и поймать всех не представлял ось никакой возможности, так как они были очень маленькие и хорошо прятались.

Воспоминания о магическом прошлом моего мужа снова слегка расстраивают меня на фоне новости про Полину, которую, оказывается, дедушка учит летать. Я пытаюсь отвлечься от серьёзных мыслей и ловлю отражение в зеркале. Привычным движением одергиваю платье. Светло голубое, под цвет глаз моей дочки, платье мне очень нравится. Оно воздушное, с юбкой в складку, как сейчас модно. Это платье переносит меня на пять лет назад, когда я, ещё девчонка, убегала от Валентина, крича, что он никогда не станет моим мужем. Ни при каких обстоятельствах. Я улыбаюсь своему отражению в зеркале, прежде чем спуститься вниз, в гостям. Глупая, глупая я. Даже не догадывалась тогда, что Валентин станет самым лучшим, что когда либо случалось в моей жизни. Валентин и Полина. Моя семья. Кто бы мог подумать шесть лет назад, когда Грег бросил меня накануне свадьбы, и я рыдала в подушку, что судьба уже приготовила для меня подарок на Новый Год. Моего мужа, которого зовут так же…

***

Я спускаюсь в сад, где Валентин и устроил пикник, и вижу повсюду воздушные шары. Розовые, белые, серебристые. Совершенно разных форм и размеров. Вот огромный розовый медведь, привязанный к перилам лестницы, он рвётся в небо, и выглядит так смешно из-за своей надутой рожицы. А вот множество шариков в форме сердец, они привязаны к веткам деревьев нашего сада. Валентин постарался на славу. Не зря он не спал почти всю ночь, пока я сидела в детской, чтобы Полина не проснулась, и ненароком не выбежала в сад. Между деревьями стоят столы с угощением, и отдельная зона в саду выделена под подарки. Я улыбаюсь, видя целые горы коробочек, обернутых в яркую цветную бумагу и перевязанных разноцветными бантами. Вот раздолье детям будет разрывать всю эту обёртку и рассматривать, что там внутри!

— Попалась! — Я ойкаю от неожиданности, чувствуя сильные мужские руки на своей талии. И оборачиваюсь, видя рядом с собой Валентина. Муж улыбается, кивая на группку девочек во главе с Полиной, которые с громкими криками бегают между деревьев, не обращая внимания на нарядные платья.

— Смотри, сколько восторгов? Полина получила свой первый подарок, который не нужно разворачивать.

— Ты о чем? — Удивлённо округляю глаза я и слышу вдалеке заливистый лай. — Только не говори, что это собака!

— А я и не говорю. — Пожимает плечами Валентин, но в его синих глазах мелькают смешинки. — Это сказала ты!

— Тин, ну мы же договаривались, никаких собак! — С этим мужчиной невозможно спорить. Он игнорирует мои возмущения, и закрывает мне рот поцелуем. В буквальном смысле этого слова. У меня перехватывает дыхание, когда наши губы касаются друг друга, и пламя желания растекается по телу. Я теряю контроль, забываю слова, которые хотела ему сказать… Все как тогда. В наш первый поцелуй, который он сорвал с моих губ, как сегодня, не спрашивая. Валентин, он умеет быть настойчивым. Берет то, что пожелает. И я иногда ловлю себя на мысли о том, как хорошо, что однажды, студеным зимним утром на Драконьем мосту Валентин пожелал именно меня… И дождался, хотя это было непросто.

— Ну, муж, что ты скажешь в свое оправдание? — Всё хорошее рано или поздно заканчивается. Так бывает и с поцелуями. Когда Валентин наконец разжимает объятия, я притворно хмурюсь, отступая на шаг.

— Давай потом поговорим? Не стоит портить праздник. — Слишком поздно я замечаю его серьёзный, немного печальный взгляд, устремленный куда-то мне за плечо. И мне вдруг становится страшно. Я никогда не видела Валентина таким… Растерянным. Встревоженным. Да, он хорошо скрывает свое состояние, но я умею ловить все оттенки его настроения. Сегодня Валентин не похож сам на себя — властного, уверенного мужчину. Его терзают сомнения, которыми он не желает со мной делиться. А придётся! Терпеть не могу его скрытность.