— Дэниэл, пожалуйста, не допускай этого, прошу тебя.

— А мне казалось, ты хочешь избавиться от парня, — невозмутимо пошутил Харли.

— Как ты можешь! Я никогда не могу пожелать смерти человеку! — резко бросила рассерженная Уитни.

Отчим улыбнулся. Он смотрел, как Девлин поставил одну ногу в стремя, не переставая ласково разговаривать с животным и поглаживая лошадиную гриву. Жеребец стоял смирно и прядал ушами. Джереми медленно взобрался в седло, приподнимаясь дюйм за дюймом, пока наконец не утвердил вторую ногу в стремени. На секунду Акробат замешкался, словно удивившись, что кто-то осмеливается испытывать его терпение, а потом резко сиганул вперед и, вытянув шею, пустился вскачь. Девлин не пытался сдерживать коня, а позволил ему бежать, сосредоточившись на том, чтобы удержаться в седле. «Действительно, — про себя согласился он, — это не лошадь, а сам дьявол».

Акробат резко остановился на полпути к подъездной аллее, едва не сбросив седока через голову. Джереми потерял стремя, но вовремя успел вновь завладеть им, прежде чем конь развернулся и, напрягая все свои силы, помчался обратно к конюшне. Несколько мгновений жеребец несся без удержу, а потом резко застыл и встал на дыбы.

Сжатая ладонь Мередит взлетела ко рту, и она закусила костяшки пальцев. Харли искоса взглянул на падчерицу, затем его взгляд вернулся к сражению, разыгрывающемуся во дворе.

Девлин — прекрасный наездник. Дэниэл не раз слышал это об ирландских дворянах. Мог ли Джереми относиться к их числу? А где еще, черт побери, он научился так здорово держаться в седле?! Ни актеры, ни слуги не имеют возможности с детства ездить на чистокровных лошадях, а именно это и нужно, равно как и мастерство, чтобы сливаться со скакуном и походить на Девлина. Он льнул к жеребцу, срастаясь с ним и выдерживая все попытки животного сбросить его. Наконец лошадь остановилась, тяжело дыша, ее бока вздымались, мышцы нервно подрагивали под атласной кожей. И в этот момент Джереми окончательно покорил Акробата. Он твердо схватил поводья, потянув голову жеребца вверх, и ткнул его шпорами в бока. Конь несколько раз недовольно дернул мордой, но все-таки двинулся вперед умеренной рысью.

Девлин провел Акробата по всем аллеям, заставляя скакать то рысью, то галопом, затем — снова шагом, все время четко контролируя поведение животного.

Мередит и ее отчим смотрели на происходящее, разинув рты от изумления.

— Да этот парень просто гений? — восхищенно воскликнул Харли. — Ей-богу, у меня теперь есть настоящий наездник! — Просияв, он повернулся. — Уитни, у меня есть наездник!

— Наездник? Что ты имеешь в виду? — Она все еще находилась под впечатлением зрелища, которое только что наблюдала.

— Наездник для скачек! — нетерпеливо пояснил Дэниэл. — Для ярмарочных скачек!

— О!

Эти соревнования проводились ежегодно во время ярмарок. Нынче они планировались на конец ноября. Многие джентльмены участвовали в них на собственных лошадях, и вся округа собиралась, чтобы посмотреть на животных, а заодно сделать свои ставки.

— Но ведь в них могут участвовать только истинные мужчины, а не наемные слуги, — тихо заметила Уитни.

Харли усмехнулся.

— Гм… Посмотрим.

Быстрее, чем обычно, Дэниэл сбежал с крыльца и направился к Джереми Девлину, который в это время спешился, явно уставший, но ликующий, совершенно не подозревая о присутствии Мередит. Он повернулся, чтобы поговорить с Харли, и Уитни юркнула в дом, боясь, что Джереми взглянет мимо отчима и заметит, как она пожирает его взглядом. Он не должен знать, что Мередит интересуется им.

Весь остаток дня Уитни с Лидией только и слышали разговоры о новом замысле Дэниэла. Он не хотел признавать никаких возражений, и Мередит скоро отказалась от попыток вразумить отчима. Если он хочет выставить себя дураком, пытаясь навязать участие слуги в скачках вместе с местными плантаторами, то пусть себе становится посмешищем.

Мередит рано поднялась в свою комнату, но прошло довольно много времени, прежде чем сон пришел к ней. Ей все вспоминалось увиденное сегодня утром: грациозное слияние лошади и человека, абсолютное мастерство, с которым Девлин подчинил себе жеребца. Она гадала, где он мог научиться этому искусству, этому сочетанию мягкого усмиряющего спокойствия и твердого контроля. Что он за личность? Джереми сидит на лошади, как истинный джентльмен. Пожалуй, даже лучше многих, если уж на то пошло. Он не испытывает смущения, когда женщина застает его голым. А ведь его продали с аукциона, хотя речь Девлина звучит по-аристократически. Он смотрит на нее надменно и оскорбительно, словно она не стоит никакого внимания. Джереми дразнит ее, насмехается при всяком удобном случае. Он грациозное и сильное животное. Красив… и презирает Мередит.

Повернувшись на бок, Уитни зарылась разгоряченным лицом в подушку, пытаясь не думать о Девлине. Но мысли не слушались ее, и часы пробили три четверти первого, когда она, наконец, забылась сном.

Мередит горько пожалела о своей бессоннице, проснувшись следующим утром. Обычно она вставала намного раньше, но сегодня вялость и сонливость не давали ей выбраться из постели,

Почему Уитни позволила этому ирландскому дьяволу настолько овладеть ее мыслями? Он совсем не стоит того, чтобы из-за него метаться и ворочаться на огромной кровати далеко за полночь.

Мередит торопливо оделась с помощью служанки и спустилась вниз.

— Кстати, ты ухаживала за африканцем? — поинтересовалась она у Бетси, пока они шагали по лестнице.

— Да, мэм.

— Как он?

— Похоже, лучше, — призналась чернокожая девушка удивленным голосом. — Он все еще пугает меня, но ничего дурного не предпринимает.

— Хорошо. Если Неб попытается обидеть тебя, скажешь мне. Пожалуй, мне следует посылать с тобой кого-то из мужчин.

— Нет, нет. Думаю, ему намного лучше со мной одной. Он знает, что может не бояться меня… Ведь я намного слабее его.

После завтрака Мередит с Лидией расположились в общей комнате, решив заняться починкой кое-какоЙ одежды. Они тихо разговаривали, и Уитни рассказала собеседнице о большом диком африканце и о своем посещении его. Лидию передернуло: она ненавидела рабство и никак не могла привыкнуть к виду чернокожих работников. Они пугали ее, хотя миссис Чандлер и жалела их. Мередит же, взрастая в этом окружении, давно научилась не задумываться над подобными вещами. Просто это — необходимое зло для успешного ведения дел на плантации. И слава Богу, что Дэниэл сам занимается покупкой невольников и их передачей надсмотрщику.

Лишь только женщины приступили к штопке, как послышался настойчивый стук в переднюю дверь. Вслед за этими звуками вошел Поль и объявил:

— Мистер Гален Уитни, мэм. — Гален! — Мередит улыбнулась и встала из своего кресла.

— Я проводил его в гостиную.

— Хорошо. Спасибо, Поль. — Дворецкий ретировался, а Уитни с извиняющимся видом повернулась к миссис Чандлер. — Лидия, с твоего позволения…