Прошло два часа. Витька все еще не было. Димон слонялся по комнатам, не зная, чем заняться. Компьютер с телевизором надоели так, что противно было на них смотреть. Наконец он остановился у огромного, во всю стену, зеркала, придирчиво оглядел себя, сделал несколько танцевальных движений. Воспоминания нахлынули на него — девять лет вот перед таким же зеркалом он отрабатывал элементы бальных танцев — час за часом, день за днем, год за годом. А потом — все. В один день. Когда же это было в последний раз? Еще до Нового года. Да-да, как раз накануне. Завуч подошла к нему с предложением выступить на школьном новогоднем концерте с программой бальных танцев. И он первый раз за эти годы отказался. Каким счастливым он себя тогда чувствовал! Освободившимся, наконец, от насмешек парней и от вечной зависимости от партнерши. Брейк, только брейк! Он будет танцевать один, так, как он хочет и сколько хочет. Казалось, никогда уже он не наденет свой бальный костюм.

Но теперь, у зеркала, ему вдруг так захотелось снова увидеть себя в черном. И чтобы рядом была прекрасная незнакомка в эффектном ярком платье.

Внезапный звонок в дверь вернул Димона к реальности. Неужели Витек забыл ключи?

К огромному своему удивлению, Димон увидел на пороге Наташу — свою бывшую партнершу по танцам, ту самую, с которой до последнего времени танцевал Витек.

— Чего тебе? — без лишних любезностей поинтересовался Димон.

— Ты один? — спросила девочка, заглядывая ему через плечо.

— Да, — буркнул парень. — А что?

— А Витек? Где он?

— Понятия не имею! — Димон засунул руки в карманы, прислонился к дверному косяку. — Я ему не сторож!

— Дим, помоги! — В голосе девочки звенело отчаяние. — Только ты можешь меня спасти!

— Заходи. — Пожав плечами, Дима отступил в коридор, пропуская ее в квартиру. Несмотря на обиду, которую он все еще чувствовал, он был заинтригован.

— Мне не с кем танцевать! Витек бросил меня, — Наташа всхлипывала, комкала мокрую салфетку.

— Как это? Когда же он успел?

— Сегодня около школы. Подошел ко мне и сказал, чтобы я искала себе другого партнера.

«Ну, Витек и дает! — подивился про себя Димон. — Сказал — сделал, и никаких соплей».

Потом мысли его вернулись к Наташе.

— От меня-то ты чего хочешь? — он пододвинул к девочке салфетницу. — Я-то тебе зачем?

— Поговори с Витькой! Вы же друзья! — в голосе Наташи звучала мольба.

— Сама поговори! Если он больше бальные не танцует, что я могу сделать?

— Как бы не так! Он танцует, очень даже танцует! Просто у него партнерша новая — эта, новенькая, с таким странным именем… Алевтина, вот! Сестра этих двух девчонок, Марфы и Аглаи. Они сегодня с Витьком после консультации остались в зале репетировать.

Странно! Димон нахмурился. Витек танцует? С новой партнершей? И ни словом не обмолвился своему лучшему другу?

— Пить что-то захотелось… У тебя ничего нет? — Наташа скомкала вторую салфетку, бросила на стол.

— Только чай или кофе, — пожал плечами Димон.

— Ладно, давай чай! — согласилась она.

Через некоторое время девочка немного успокоилась и начала говорить — вначале тихо и медленно, потом — все быстрее и горячее. Димон не перебивал ее, только молча слушал.

— Насчет партнерш у Витька была своя теория, — рассказывала Наташа. — Чтобы танцевать лучше всех, партнеры должны быть влюблены друг в друга. Ну, или по крайней мере одна сторона. Ты же сам бальник, что мне тебе объяснять — эмоциональность, слаженность, контакт и все такое. Одно дело — изображать любовь, и совсем другое — когда любовь есть на самом деле. Вот он и влюблял в себя девчонок, получал свои призы, а потом, когда пресыщался, бросал одну за другой.

— Ты говоришь — влюблял? Как это? Не понимаю, как можно кого-то влюбить в себя!

— Ты с луны свалился? — Наташа во все глаза воззрилась на него. — Не знаешь, как это делается? Наверное, поэтому тебе и не везет с партнершами… Не разбираешься ты в женской психологии! А Витек в этом деле просто чемпион. Ладно, объясняю для наивных. Чтобы девчонка в тебя влюбилась, ты должен привлечь ее внимание, лучше всего — дать ей понять, что сам в нее влюблен. Ну, то есть кидать на нее страстные взгляды, нервно вздрагивать при ее появлении, краснеть, заикаться и нести несусветную чушь. Короче, стандартный набор примет влюбленного. Ну и, конечно же, сразу начинаешь осаду по всем правилам.

— Стоп-стоп-стоп… Не так быстро, — Димон остановил Наташу. — Осада по всем правилам — это как? — Разговор интересовал Димона все больше и больше.

— Это значит, обязательно дежурить у ее подъезда, изводить соседей бесконечными серенадами, обрывать все дворовые клумбы и кусты сирени, забрасывать «свой предмет» страстными любовными письмами и подарками.

— А если я не умею писать страстные любовные письма? — вырвалось у парня. То, что вначале он воспринял, как фантастическую, невероятную информацию, вполне можно было применить на практике.

— Так научись! Да что тут сложного, в конце концов! «Ты мне нравишься»! «Я хочу быть с тобой», «Я жить без тебя не могу!»… Можно и более продвинуто: «С тех пор как я тебя увидел, все остальное перестало иметь значение». «Я утром должен быть уверен, что с вами днем увижусь я». Ты что, никогда никому этого не говорил?

— Никогда никому, — признался Димон.

— Ну, ты даешь! Еще скажи, что ты ни разу ни от кого этого не слышал!

— Ни разу ни от кого! — тяжело вздохнул Димон, отворачиваясь.

На самом деле он лукавил — поклонниц у него было достаточно. Сердца многих юных посетительниц дискотек и клубов замирали, когда они смотрели, как он танцует. И многие губы шептали ему заветные слова, но он не слышал их. Или просто притворялся, что не слышит? Во всяком случае, еще ни разу не встретилась ему та, от которой захотелось бы услышать подобное признание.

— Ну и главное, — авторитетно продолжала Наташа, — привязать ее к себе, как можно сильнее, а потом продолжить наступление до тех пор, пока она не клюнет.

— А как я узнаю, что она клюнула?

— Ну, она тоже начнет вести себя, как ненормальная. Тот же стандартный набор примет. Или еще как-нибудь себя проявит. Станет, например, прически себе придумывать офигенные перед танцами, или, наоборот, экстремально пострижется или покрасится, тату сделает, пирсинг… Или прикид резко поменяет, книжки начнет вдруг классические читать — короче, любое отклонение от нормального поведения. Да мало ли как можно с ума сходить! И вот тут надо дожать до конца, не останавливаться ни перед чем.

— То есть… совсем ни перед чем?

— Вот именно! В идеале — довести ее до признания! Вот тогда танцы становятся просто отпадными… — Наташа вздохнула и потянулась за новой салфеткой.

— И Витек… все это умеет?