Альберт на это томно тогда ухмыльнулся. Да, сейф у начальника здоровенный и толстый — такой, пожалуй, и автоматная пуля не возьмет. Только вот почему именно к нему должны прийти киллеры? Есть же ведь заведующий филиалом — он имеет прямой доступ к обороту и общается с кем попало. Статистика утверждает, что планомерному отстрелу подлежит именно эта категория: директора, заведующие и всякие чины с определением «главный» или, как минимум — «зам». Альберт, сколько ни напрягал память, никак не мог вспомнить, чтобы где-нибудь укокошили какого-то там начальника отдела. Но, как утверждает народная мудрость, «у кого что болит, тот о том и говорит» — значит, шеф шутит не просто так. Только шутка его не имеет рационального смысла: простых клерков киллеры вряд ли тронут. Им не за это платят…

Плащ в шкаф, к рабочему месту шагом марш — вон тот стол, что напротив последнего окна, в уголке, справа от двери в кабинет начальника отдела. Место очень комфортное и во всех отношениях выгодное. Если шеф зол и выходит из кабинета, распахнутая сильным толчком дверь заслоняет Альберта от гневного начальственного взора. Шеф быстро пробирается к выходу, по пути обязательно кого-нибудь задевает и задетого ругает — зачем не правильно сидишь? Вот я до вас доберусь — заставлю всех по линии столы выстроить! Если шеф зол и приходит в отдел, происходит обратный процесс: задел — поругал — на Альберта уже запала нет, да и сидит он в своеобразной «мертвой зоне». Из-за этого удобного места у Альберта была нешуточная схватка с местным барбосом — здоровенным мужланом Лехой Лишенковым, который всего лишь программист, но мнит себя пупом. Не всей Земли, конечно, но конкретным пупом отдела и в перспективе всего филиала в целом. Альберт первый попал на место событий и быстренько занял место, а Леха, негодяй ушлый, три дня потом доставал его, желая поменяться столами. Когда посулы и уговоры исчерпали себя, программист неотесанный был готов прибегнуть к физическому воздействию, но Альберт доверительно сообщил, что пятьсот баксов для него — не проблема.

— При чем здесь пятьсот баксов, сынок ты банкирский, чадо домашнее?! — в сердитости великой вскричал Леха.

— А сейчас много бывших военных развелось, — пояснил Альберт. — Заказать программиста стоит всего пятьсот баксов. И мой бюджет от этого особенно не пострадает…

Разумеется, это была всего лишь злая шутка, но Леха задумался и отстал. У него жена неработающая и двое детей, для него пятьсот баксов — как раз проблема…

Альберт включил компьютер, развернулся к окну и, удобно вытянув ноги, принялся созерцать панораму утреннего проспекта. Безостановочный поток, все спешат: по проезжей части — машины, по тротуарам — людишки. На работу торопятся, боятся опоздать. Альберт — «жаворонок». Ложится в 22.00, просыпается в 6.00, делает зарядку, принимает душ, не спеша завтракает и в течение пятнадцати минут неторопливо следует пешим порядком на работу, с любопытством наблюдая за «совами». В этом плане новое расположение филиала как нельзя более удобно — дом, в котором живет Альберт, находится в трех кварталах от офиса. Раньше приходилось четыре остановки ехать на метро, это отнимало почти полчаса, и томно прогуляться пешком не получалось. Так вот, о «совах» — несчастные люди! «Совам», которым приходится являться в учреждения к точно назначенному сроку, приходится туго. Они обречены на хронический недосып, дурное пробуждение, вечную спешку, периодические опоздания вследствие каких-либо неувязок-нестыковок и утреннее дрянное настроение. Это очень забавно: имея в запасе целый час, неспешно вышагивать в спешащей толпе и всматриваться в хмурые озабоченные лица, искаженные гримасой страдания в предчувствии начальственной вздрючки за неявку в срок и прочие огрехи — начальники зачастую тоже «совы», у них с утра бывает такое же дрянное настроение. А ты «жаворонок», ты выспался вволю, зарядился, душем контрастным побаловался, вкусно поел и, бодренький, веселый, гуляешь на необременительную работу. Все твои проблемы изначально решены наличием солидного родительского капитала, беспокоиться тебе совершенно не о чем. Получается своеобразный зоопарк, в котором тебе отведена роль праздного посетителя. Прелесть!

…В 8.20 — ежеутреннее явление. Торопливые шаги но коридору, входная дверь — настежь, в отдел врывается мгновенно зажигающее сердце любого мужчины создание: все оттенки ароматов Франции, кричаще синие глазища, натуральная блонди, восхитительного совершенства плоть, упакованная в тряпицы от лучших европейских кутюрье. Танцующей походкой — к двери начальника отдела.

— Привет, Аль, — озабоченный кивок, ловко извлечемный из сумочки ключ быстро поворачивается в замке, дежурная улыбка. — Кофе будешь?

— Привет. Пожалуй… — дверь скрипнула и стремительно захлопнулась — «явление» уже в кабинете, — …буду.

Это Катя. Двадцать пять лет, первая красавица филиала, умница, замначальника планового отдела. Сидят они вместе, но совместной похоти не предаются, хотя наверняка начальник Катю желает. Ее все мужики в радиусе прямой видимости желают — порода такая. Но Катя не разбрасывается. Ее бойфренд — заведующий филиалом. Поэтому она в двадцать пять уже замначальника отдела, а многие способные особи филиала, которым за сорок или около того, до сих пор протирают штаны на должностях рядовых сотрудников.

Альберт по уши влюблен в Катю, но тщательно это скрывает. Он прекрасно понимает — Катя ему пока что не по… — не по плечу, не по зубам, да и не по карману. В отличие от заведующего филиалом, он не может подарить даме сердца новенький «Шевроле» и чуть ли ни ежевечерне ужинать ее в «Праге». Но, как говорится, неисповедимы пути господни…

Через несколько минут из кабинета доносится аромат «Мокко» — у начальника отдела стоит турецкая паровая кофейня. В 8.30 они уже пьют кофе. Есть такая группа — «Чай вдвоем». А у Альберта с Катей — кофе вдвоем. Ни к чему не обязывающая пятнадцатиминутная процедура, полная для Альберта волнительного томления, а для Кати — претензий и надежд на улучшение собственной организованности и возможности контролировать свою судьбу.

Насчет являться на работу пораньше Катю надоумил Альберт. На третий день после переезда она по какой-то важной причине пришла раньше, обнаружила в офисе утренне бодрого Альберта и страшно удивилась. Зачем ты здесь в такое время? А я всегда — вот так. А почему? А вот… И рассказал.

Катю такой подход чрезвычайно заинтересовал. Она по биоритмической предрасположенности — «сова», и, как и у всех служащих «сов», утро прекрасной дамы — самая скверная пора дня. Катя старается не опаздывать на работу и вообще никоим образом не показывать коллегам, что она как-то пользуется своим положением зазнобы заведующего: она в свое время проштудировала Карнеги, собирается расти дальше и знает о том, что, как бы высоко ты ни стоял, не стоит портить отношений даже с офисной уборщицей. Желая бороться с рутиной и руководить собой, девушка во что бы то ни стало решила приходить на работу пораньше — как Альберт — и таким образом получать от жизни дополнительную радость. Получилось с первого раза: масса новых впечатлений, наметилась какая-то там незримая трещина в закоснелой конвергенции мышления, словно взглянула на мир с другой позиции. Пока, правда, не удалось преодолеть устоявшуюся привычку — утреннюю спешку.