– Гера, дорогая, так нельзя! Существует великое множество способов, как лишить человека жизни. И единственный, более-менее безопасный – это инсценировка несчастного случая!

– На это потребуется время, а его у меня как раз и нет! Я должна как можно быстрее избавиться от него, пока он ничего не рассказал обо мне Леве. Если Лева узнает, что случилось со мной после выпускного бала и где я провела почти три дня, не знаю, сможет ли он после этого остаться со мной.

– А ты что, преступница? Что ты такого сделала, чтобы стыдиться? Вы с Наташей просто заблудились в лесу…

– Да, но выпили шампанского… много… Купались в Волге, нам было так хорошо, так весело… Мы и не заметили, как все наши куда-то исчезли, а к берегу подошла лодка… Ты же знаешь, здесь повсюду рыбаки… Кто мог подумать?.. Эмма, ты же понимаешь, если бы они не взяли нашу одежду, мы бы с Наташей убежали. А так – куда? Мы же были почти голые! Мокрые. Мы замерзли… А они… Они предложили нам переночевать в санатории… Все, Эмма, не могу больше об этом говорить!!!

– Гера, дорогая, ты, наверное, устала и хочешь есть. Постарайся абстрагироваться и ни о чем не думать. Поспи, приди в себя, успокойся. Тогда и решим, что делать!

Эмма встала, поцеловала Геру в макушку.

– Сейчас спущусь в погреб, принесу твоих любимых соленых песочников. У меня их – море! Сейчас картошки нажарим, с грибками, а?

– Эмма, что я наделала? Даже представить не могу, что думает обо мне Лева. А Дина Робертовна?! Они, наверное, в шоке от моего поступка. Моя свекровь наверняка видела, как я сажусь в машину и уезжаю. Получается, что я как будто бы подбросила ей детей и сбежала. Куда? С кем? Подумает еще, что у меня кто-то появился? Любовник?!

– Я так тебе скажу, – отозвалась Эмма из кухни, – если они тебя знают, то ничего плохого не подумают. Наоборот, будут волноваться, решат, что с тобой что-нибудь случилось, что ты попала в беду, понимаешь? Но в этом случае, конечно, Лева будет переживать больше всех. Ведь вы с ним все это время были как одно целое. Он не поймет, почему ты, попав в беду, не рассказала ему об этом, не поделилась, как с самым близким человеком. Даже если предположить, что ты исполнила задуманное, то есть лишила жизни Рыбина, что потом? Вот возвратишься ты домой к Леве и что скажешь ему? Где была? Что делала? Почему поступила так?

– Эмма, я не знаю, что скажу ему. Я вообще ничего уже не знаю…

– Гера! – Эмма возникла в дверях кухни с картофелиной в руке. – Дай-ка я еще раз посмотрю на тебя… Я редко ошибаюсь в таких делах… Ты, случайно, не беременна?

– Да. Это так.

– Тогда все просто объясняется. И все страхи, связанные с так называемым твоим разоблачением, тоже понятны.

– Считаешь, что в том, что я сделала, виновата только беременность? И что же теперь делать? Вернуться к Леве и все ему рассказать?

– Главное – не спешить и все хорошенько обдумать. Если бы ты мне хотя бы позвонила перед тем, как решиться на эту поездку, то мы бы с тобой подумали вместе…

– Я нарочно не звонила, – нервно перебила ее Гера. – Чувствовала, что ты будешь меня отговаривать.

– Гера, дорогая, но убить человека – не так-то просто. К тому же как ты будешь жить с этим всю оставшуюся жизнь? Может быть, лучше было бы действительно все рассказать Леве? Ты, беременная, рискнула все бросить и приехать сюда, чтобы разжиться оружием, впутала в эту историю мирно живущую в Испании Наташу…

– Хорошо, я не стану ее впутывать! – воскликнула Гера, сжимая кулачки. – Поеду в город одна. Вот научусь стрелять и поеду. Хотя, чтобы выстрелить в упор, не обязательно тренироваться. Но я убью эту гадину, убью!

И она снова зарыдала. Эмма обняла ее за плечи, прижала к себе.

– Извини меня… Тебе нельзя волноваться. Подожди минутку, я приготовлю тебе травяной чай. Не хватало еще, чтобы ты из-за этого негодяя потеряла ребенка!

В дверь постучали. Обе женщины вздрогнули.

– Это Наташа, – сказала, глотая слезы, Гера. – Это она, я точно знаю.

В приемную вошел высокий, худой, во всем черном, мрачного вида молодой человек. Движения его были порывисты, резки. Увидев мирно беседующих Лизу и Глафиру, он ухмыльнулся и покачал головой.

– Знаете, а мне говорили, что у вас дел невпроворот, что вы на редкость занятая особа, что просто землю роете в поисках правды, – сказал он с вызовом, обращаясь к Лизе.

– Господин Михайлов! – Лиза встала навстречу раздраженному посетителю. – Рада вас видеть!

– Куда вы дели мою жену? Мне сказали, что за нее внесли залог и что ее выпустили. И что ее увезла ваша помощница, вероятно, это вы, – он посмотрел на Глафиру. – И где она? Почему ее нет дома?

– Успокойтесь! Хотите чаю? – Лиза улыбнулась ему так, как если бы и не слышала его слов. – С вашей женой все в порядке! Просто время, проведенное в камере, не могло не повлиять на ее здоровье, и она первым делом отправилась к своему доктору. Разве она вам не сообщила?

– Вы что, издеваетесь надо мной? Кто дал вам право платить такие деньжищи за Дашу? Я вас об этом не просил, стало быть, вы сделали это исключительно по своей воле, из чего следует, что я вам ничего не должен! Или… Или Даша вам сказала, что я заплачу за нее? Она, значит, убила Валерку, а я за нее еще должен заплатить? Я не понимаю, почему вам смешно? Почему вы улыбаетесь?

– Скажите, Михайлов, вы пришли сюда, чтобы заключить со мной договор и я могла бы в полную силу работать на вас, или же вы пришли задавать мне вопросы? – спросила Лиза, нисколько не меняясь в лице. Глаша знала эту ее манеру выводить человека из себя одной улыбкой. – Наши с вами отношения – это одно, а мои отношения с вашей женой – это совсем другая история. И где я взяла деньги, чтобы вытащить ее из камеры на свежий воздух, не должно вас беспокоить. Понятное дело, что если бы вы с самого начала пришли ко мне с желанием помочь своей жене, то мы бы и договор с вами заключили незамедлительно, и деньги вы бы раздобыли для залога. А так… Думаю, что вам нет вообще никакого дела до вашей жены, попавшей в тяжелое положение. Да, возможно, это действительно она убила вашего соседа, все-таки на ноже, которым зарезали Зосимова, отпечатки ее пальцев. Да и на стакане, который был на кухне Зосимова, тоже следы вашей жены. Однако этого мало…

– Как это, почему?

– Да потому, господин Михайлов, что у Даши не было мотива. С какой стати ей было убивать соседа? Он ей что, наследство оставил? Или она его приревновала к кому-то? Нет, здесь все сложнее. И, слава богу, есть люди, которым судьба вашей жены действительно небезразлична, и эти люди, вернее, один конкретный человек, помог ей реально. Нашел деньги, внес залог…

– Кто? Кто он такой? Вы его знаете? Хотя зачем я спрашиваю? Конечно, знаете! У нее что, есть любовник? Так это она к нему поехала? Она сейчас у него? Отвечайте!

– Вы, господин Михайлов, пока что только посетитель, даже не клиент, поэтому, думаю, преждевременно задавать мне такое множество вопросов. И ваша жена – тоже не мой клиент. А вот тот, другой человек, он действительно клиент, он заплатил мне за мою работу, и я ее сделала. Дашу отпустили под подписку о невыезде. Согласитесь, при тех обстоятельствах, что она повсюду наследила, без моего участия ее вряд ли бы выпустили, однако она на свободе…