но такое впечатление, что его только что из соседней скалы вырубили и оживили. Силища в нём неимоверная. Сам видел, как он этот пулемёт с места на место передвинул, так, будто пустую кружку на столе переставил.

– Отлично! Ристо, стреляешь хорошо? – сразу обратился к карелу.

– Хорошо, товарищ сержант, охотник я, ну и Фёдоров хорошо стреляет. – Показалось, даже обиделся за напарника пограничник.

– Ребята, сразу определимся. Называем друг друга по именам. Без всяких «товарищ рядовой», «ефрейтор» и «сержант», а то в бою пока выговоришь «Товарищ сержант, уберите голову, а то вам её сейчас отстрелят», голову отстрелят нафиг. Проще сказать: «Саша, справа». Так что Ристо, Саша, Костя и Степан. Договорились?

Пограничники заулыбались. Это было необычно, но не беспредельно для субординации.

Блин! Сапоги не со всех убитых сняли, надо ободрать, пригодятся.

– Так, Степан, возьми бинокль, Костя – снайперку. Наблюдайте. Если кто объявится, не стрелять, пока до трупов не доберутся. Мы с Ристо пойдём, по окрестностям погуляем.

Гуляли недолго. Ристо я сразу зарядил сапоги с финнов снимать, а сам дошёл до перелеска на той стороне дороги, но ничего, кроме следов от разрывов своих гранат, кровавого пятна и обрывков окровавленных бинтов в одном месте, не обнаружил. Потом дошёл до моста и под ним нашёл сразу два финских походных рюкзака. Здесь, чуть дальше у воды, палатка стояла, вон и следы от колышков. Впрочем, окруженцы всё остальное выгребли, даже палатку упёрли.

Проходя мимо возмущённого Ристо, сказал ему:

– Ристо, посмотри, как можно минировать. Будут трупы разбирать, нарвутся.

Взял одну «лимонку» и, выдернув чеку на гранате, подсунул её под второй от верха труп. После чего, подхватив шесть сапог, направился к пулемёту.

– Вот что, ребята, сначала выслушайте, потом пыхтите. То, что сапоги на трупах остались, – наша недоработка. Политрук ваш – удод недоношенный. Наверняка он запретил. У него бойцы в ботинках и обмотках, а он врагу целые сапоги оставил. Сапоги нам самим нужны. Знал бы, что уходящие бойцы не забрали, со старшиной бы отправил. Мы пойдём освобождать пленных, и я не думаю, что финны им обувь оставили, а босиком они все ноги себе посбивают – уходить-то ночью придётся. Уберите сапоги в рюкзаки, пригодятся, и вообще всё лишнее туда упакуйте, а на будущее запомните: всё, что вы взяли с убитого вами врага, это ваш личный трофей, и ничего постыдного в этом нет. Понятно?

Промолчали. Видимо, что-то с ушами.

– Не слышу ответа. Понятно? – добавил с металлом в голосе.

– Понятно, товарищ сержант! – хором ответили бойцы. О, уже лучше.

– Ну, раз понятно, так давайте поедим, чем финны поделились. Или выкинем в реку? А то продукты я тоже с трупов собрал, – с усмешкой добавил, я, доставая из ранца финские подарки.

Что-то возражений не последовало. Подкрепиться необходимо, а то я с самого утра не жрамши, а ребята как бы и не поболее. Пока мы жевали, время перевалило за полдень. Заодно и фляжку по кругу пустил, немного можно.

Гляжу, повеселели мои бойцы. Много ли молодому организму надо? Поесть, чуть накатить и нормально поработать на свежем воздухе. Последнего удовольствия у них было выше крыши, а вот с первым и тем более со вторым – постоянный облом. Так что я вовремя с едой.

Хорошо сидим, и погода радует, солнышко печёт, на опушке ни комаров особо, ни мошки. Вот так бы до вечера просидеть, но мечты, мечты.

Странно, вроде тарахтит что-то. Причём тарахтит с той стороны, куда колонна ушла. Мотоциклисты! Только и успел сказать:

– К бою, без команды не стрелять.

Глянул в противоположную сторону и…

– Вашу ж маму! – вслух удивился я.

По дороге, шустро перебирая ногами в своих стоптанных ботинках, пылила Екатерина свет Батьковна, а за ней предсказуемо катились два мотоцикла с группой поддержки. Катерина бежала быстро и молча, видимо, берегла силы, но мотоцикл не обгонишь, а на обочину её стопудово не пускают. Мотоциклисты ржали, как кони, развлекаясь по полной программе. Конечно, они ведь её к собственной базе гонят. Выдохлась уже девчонка, из последних сил бежит, в бинокль хорошо видно. Метров триста до них.

– Степан, держишь мост, Костя, твой левый пулемётчик, я – левый водитель, Ристо – правый пулемётчик. Вторым бей водителя. Ты сможешь, я в тебя верю. Подпустить как можно ближе.

Подпустив мотоциклистов метров на сто двадцать, я негромко скомандовал:

– Огонь!

Мы с Костей сделали по выстрелу, Ристо – два. Правый от нас мотоцикл, вильнув, завалился в кювет, левый, фыркнув, заглох и, прокатившись с пяток метров, остался на дороге. Несмотря на то что водила получил пулю в грудь, его не скинуло ударом с мотоцикла. Откинувшись назад, крепкий немец всё же удержался в седле и через пару мгновений завалился на руль. Думал я добавить ему вторую пулю, но он не шевелился.

– Костя! Ристо! Оружие оставить, за мной. Степан! Лови девчонку и тащи её к пулемёту, – скомандовал я, шустро выскакивая на дорогу.

Катерина, увидев нас, всхлипнула и, остановившись, опустилась на дорогу, будто воздух из неё выпустили. Степан, подскочив к ней, недолго думая, подхватил девчонку на руки и потащил на позицию.

– Костя, Ристо, ставим мотоцикл на колёса и толкаем к мосту, трупы – в коляску, на месте вытрясем.

Блин. Что за жизнь? Опять я корячусь, как проклятый. Так и лежащего на руле водилу мы с Костей загрузили в коляску к пулемётчику. Я только автомат у него с шеи сдёрнул, заодно и проконтролировал крестника, но он признаков жизни не подавал. Пуля попала ему в левую скулу и вышла за правым ухом, забрызгав кровью запасное колесо на коляске.

Мотоцикл, стоящий на колёсах, я завёл и с шиком доехал до горки трупов, второй эти два лося дотолкали до моста вручную минут за семь. Я к тому времени первый уже осмотрел. Ох, ты ж ё-моё! «Цундап» с коляской. Офигеть! Полноприводный. Я один раз такой в Москве на байк-шоу видел. Бензина полбака, по бокам – сумки седельные и не пустые. Пулемёт – ручной MG с банкой сбоку. У нас такой уже один есть, но второй обязательно утащим. Два «вальтера» и какой-то интересный немецкий автомат с деревянным прикладом, круглым и загнутым магазином сверху слева и дырчатым, как у ППД, стволом. Хрен его знает, что это такое, потом разберусь.

Так, документы. Опа! Так это не финны, это опять немцы. Не район, а сборная солянка. На блоке – финны, по дорогам – немцы, облавные тоже немцы, а вдоль дорог гуляют финны с немцами под ручку. С