после утреннего обхода, можно только предполагать. Ладно, друзья, как видите, теперь и я смогу регулярно составлять вам компанию для исцеления хоть миллиардеров, хоть больных деток. Сейчас я отправляюсь в душ, а потом опять сажусь за стол — жрать хочу, аж живот подвело.

Фике тут же подскочила с кресла с намерением пойти на кухню и попотчевать чем-нибудь вкусненьким и питательным своего мужа, а мы с Марком заявили, что отправляемся в Москву и поспим пару часов. Как справедливо было замечено нашим другом Владимиром, в Москве уже раннее утро, а мы с мужем, кроме того, что маги-целители и иногда этим подрабатываем, так ещё и студенты — как раз сегодня и я, и Марк сдаём экстерном очередные экзамены.

Наши друзья пожелали нам «ни пуха ни пера», в ответ услышали от нас весёлое «к чёрту», я ещё раз погрозила пальцем нашим мужчинам, они дружно кивнули и каждый приложил руку к пустой голове, имитируя отдание воинской чести, мы попрощались, а уже через пять минут спали в своей кровати, и, конечно же, я пропустила встречу с Валентиной, поскольку в Австралии день уже был в разгаре, и моя сестра давно проснулась. А вот Марк, как всегда, в своём сне встретился со старшим братом — тем самым Марком, который когда-то был мужем Валентины в её реальности, но ушёл в лучший мир из-за неизлечимой болезни.

Я уже рассказывала об этом загадочном мире, но считаю, что нужно ещё раз поведать читателю об этом Эдеме, тем более, что за последние несколько месяцев мы с сестрой узнали о нём гораздо больше, хотя и не видели его своими глазами, поскольку наши с ней встречи по-прежнему проходили на поляне в беседке. Когда-то мы сделали попытку пройти через окружающий эту поляну лес, чтобы попасть на побережье то ли моря, то ли океана, но из этой попытки так ничего и не вышло — попросту лес становился непроходимым для нас. Не дала результата и попытка добраться до этого загадочного побережья по воздуху. Да, мы легко могли парить над поляной и небольшой частью леса, и даже несколько раз залетали в зависший над лесом офис, в котором два Марка вели научные дискуссии, но дальше какой-то черты нас с Валентиной не пускала какая-то неведомая сила…

Впервые мы встретились здесь в наших снах в марте этого года. Впрочем, это у меня 1964 год, а у моей сестры далёкий 2023 год. Нас разделяют 59 лет — целая жизнь! Но, как я уже говорила, у Валентины в её Брисбене ночь начиналась и заканчивалась на 7 часов раньше, чем в Москве, поэтому бывало и так, что я ещё не уснула, а она уже проснулась, и в этом случае мы с ней в эту ночь не виделись. Зато она видела в своих снах всё то, что происходило со мной за прошедшие сутки, и я в своём сне проживала жизнь своей сестры за эти несколько часов, поэтому мы были полностью в курсе дел каждой из нас.

Так вот, когда это произошло первый раз, я увидела, что нахожусь на какой-то зелёной поляне, вдалеке виднелись горы, надо мной простилалось голубое небо, яркое солнце приятно согревало кожу. Я оглянулась вокруг себя и увидела её. Валентина Григорьевна стояла в десяти метрах от меня и с недоумением озиралась по сторонам. Когда наши взгляды встретились, она улыбнулась, помахала рукой, сказала «Привет» и направилась ко мне. Мы обе были одеты в изящные белые джинсовые костюмы — брюки и рубашки с коротким рукавом. На ногах удобная обувь тоже белого цвета — что-то среднее между кроссовками и мокасинами. Потом она восторгалась тем, какая я молодая и красивая, на что я ей ответила:

— Валя, так и ты выглядишь прекрасно! — с улыбкой ответила я, — На вид тебе можно дать 35–40 лет, не больше!

Тут же на поляне появилось большое зеркало, и моя сестра восторженно смотрела на себя, трогала лицо, руки, оглаживала фигуру. Да, в нашем общем сне ей было не более сорока лет!

— Это просто чудо! — промолвила она. — Я опять молодая, красивая и здоровая! Валюша, ты не знаешь, где мы находимся?

Потом мы не раз говорили и ломали себе голову над этим вопросом. И в итоге предположили, что находимся в так называемом Раю, в Эдеме, в обители блаженных, на небесах обетованных, в общем, в том лучшем мире, куда все мы когда-то попадём, и где мы с сестрой встречаемся почти каждую ночь в наших снах. Конечно же, мы пытались изучать это место. Наша поляна располагалась на вершине холма, над нами всегда светило солнце, вокруг было много зелени и полевых цветов, жужжали хлопотливые пчёлы и серьёзные шмели. Во все стороны от нас уходил пологий склон, а дальше поляна заканчивалась, зато начинались заросли какого-то кустарника, ещё чуть дальше росли деревья. С этого места открывался прекрасный обзор на 360 градусов. Вдалеке мы видели другие небольшие холмы, а в нескольких километрах от нас виднелись горы и море, и мне почему-то подумалось, что там есть дома и живут люди.

У нас появилась мысль, что неплохо было бы прогуляться туда и посмотреть поближе, но мы не увидели, ни дороги, ни тропинки, ведущих в этом направление. Впрочем, не оказалось каких-либо дорожек и в других направлениях. Поляна, посередине которой стояла симпатичная беседка, постепенно переходила в кустарник, а за ним начинался лес. Во время наших следующих встреч мы прогулялись до ближайшего леса, прошлись метров сто под кронами деревьев, а потом упёрлись в густые заросли кустарника. Раньше мы не видели, чтобы под большими деревьями росли кусты, причём так плотно друг к другу, что пробраться сквозь них не представлялось возможным. Я даже залезла на дерево и постаралась увидеть, где заканчиваются эти заросли. Обзор был достаточно хорошим, и я видела, что кусты тянутся куда-то далеко-далеко. В общем, мы убедились в том, что пешим порядком с этой поляны мы никуда не сможем уйти. Мы могли проходить в глубину леса на 200–300 метров, а потом начинались такие же непролазные заросли кустарника, которые мы обнаружили ранее.

— Сестра, видимо, в этот мир попадают души тех, кто уже закончил свой земной путь, — высказала тогда я своё предположение, — а нам с тобой для встреч выделили вот эту поляну и небольшой участок леса для прогулок.

— Нам неведомо, узнаем ли мы когда-нибудь что-то об этом мире, — согласилась со мной Валентина, — поэтому не будем ломать себе голову, важно, что в