Мертензия переключилась от своей кратковременной резкости и пошла со мной на край террасы, указав путь, который в конечном итоге приведет меня к маленькой деревне, расположенной у подножия замка. Клочья тумана пронеслись по суше, тонкой вуалью обволакивая деревья.

— Если вы хотите пойти в деревню, идите сейчас. Позже начнется шторм, и вряд ли вам доставит удовольствие прогулка под дождем. Зайдите в «Русалку» попробовать наш сидр. Мы выращиваем яблоки в нижнем саду, у них совершенно уникальный вкус, — пообещала она. — Не заходите в пабы, — предупредила Мертензия. — Их посещают моряки, плывущие в Ирландию. Гостиница — единственное подходящее заведение для дам без сопровождения.

Тропинки были продуманно расположены, и до самого конца казались совершенно уединенными. Путь извивался среди рощ, густо заросших деревьями во всей красе их поздней летней листвы — блестящие зеленые облака всех мыслимых оттенков. Воздух был влажным и тяжелым, прилипал к одежде, выжимая капли пота на висках. Я спустилась вниз по тропинке в окутанные туманом деревья. Регулярные сады уступили место фруктовым. Потом пошли дикие участки леса и маленькие рощи, так искусно посаженные, что создавали впечатление гораздо более роскошных.

Очень скоро я оказалась у подножия горы, на главной улице деревни. Шумное место с магазином, церковью, тремя школами, гостиницей, пабами и кузницей — все эпохи Тюдоров, судя по архитектуре. Половина деревянных построек была старой, но оштукатуренные части недавно побелены, а окна в каждом доме блестели. Улица имела аккуратный, процветающий вид. Кузнец был занят, подковывая у наковальни лошадь, приведенную фермером, стоящим рядом. Несколько островитянок собрались на почте, покупая марки или обмениваясь сплетнями в ожидании, пока их обслужат. Они погрузились в заинтересованное молчание, когда я отправляла письмо леди Велли. Незнакомцы были явно заметны в таком маленьком месте, и я сердечно кивнула им на выходе. В нижней части улицы пышная горничная вылила ведро воды на ступени одного из пабов, чистя их. Перед церковью под лучами солнца сидела пожилая женщина, плетя кружева. Кот рядом с ней изящно облизывал лапы. Это было удивительно мирное место, и я чувствовала, как странная сонливость охватила меня. Возникло ощущение, что я попала в деревню из сборника сказок. В сонное место, где люди никогда не менялись, и жизнь однообразно текла на протяжении веков.

Даже гостиница показалась мне нетронутой временем, когда я толкнула дверь и вошла в зал с низкими потолками. На вывеске была изображена довольно похотливая русалка, но внутри все было спокойно. Разбросанные по комнате дубовые стулья и столы настолько потемнели и отполировались от времени, что стали черными как орех. Я оглянулась в поисках владельца, и, к моему удивлению, появилась пожилая женщина из церкви. Кот аккуратно рысил по пятам.

— Добрый день, мисс Спидвелл, — поздоровалась женщина скрипучим от любопытства голосом.

— Как вы… — Я остановилась и начала смеяться. — Конечно. В конце концов, это маленький остров.

Она улыбнулась, показывая удивительно красивые зубы.

— Старая Матушка Нэнс знает больше, чем вы можете себе представить, моя дорогая.

Она указала рукой с длинными пальцами.

— Войдите в гостиную и сядьте у огня. Туман поднимается, солнце скоро уйдет. Вы должны согреться и выпить немного сидра, — настаивала женщина.

Она отвела меня в маленькую гостиную, где в очаге горел веселый огонь. В этой комнате, с ее каменными стенами и крошечными окнами, было намного холоднее. Она заметила мою дрожь.

— Это самая старая часть гостиницы, — пояснила она. — Встроена наживую в камень, так-то. Вы чувствуете влажность, не так ли? Весь остров пронизан туннелями и секретными проходами.

— Неудивительно для собственности, принадлежавшей католической семье во времена Елизаветы.

Матушка Нэнс засмеялась, хриплый звук потряс ее костлявые плечи.

— Господь с вами, моя дорогая. Вы думаете, Ромилли соблюдали секретность, потому что были нонконформистами? Нет, дитя, Ромилли были контрабандистами. Вот как они сделались богачами. Они были хитрыми. На этом острове нет ни одного квадратного дюйма, который не хранил бы тайн. — Она отвернулась на мгновение, прежде чем повернуться с подносом, на котором стояла кружка. — Выпейте, — пригласила она.

— Только если вы выпьете со мной, — ответила я.

Женщина была довольна приглашением. Она принесла себе кружку, и мы чокнулись в тосте, прежде чем я отпила. Мертензия была права. Сидр был сладким и холодным, но за острым яблочным вкусом была резкая нота чего-то темного и сложного, как у превосходного вина.

— Вы отмечаете разницу, — обрадовалась Матушка Нэнс.

— Мисс Ромилли упомянула, что местные яблоки уникальны.

— Выросшие на костях мертвеца, — торжественно объявила она.

Я в ужасе уставилась на нее. Она захрипела от удовольствия.

— Небеса благослови вас, мисс! Не настоящий покойник. Это всего лишь легенда. Остров когда-то был великаном, который прошел через семь морей, прежде чем свернуться калачиком. Говорят, море накрыло его, пока великан спал, и он больше не проснулся. Остались только его кости, вымытые чистыми на землю. Именно так появился остров.

— Полагаю, такое место полно легенд, — предположила я.

— Это так. У нас есть гигант, русалка и больше призраков, чем живых.

— Призраки… — начала я.

Нас прервал шумный приезд мальчика, его темные волосы упали на лоб, когда он впрыгнул внутрь. Он дернул кошку за усы, но та даже не пошевелилась.

— Привет, бабушка, — поздоровался мальчик, поцеловав ее в морщинистую щеку.

— Привет, крошка. Мисс Спидвелл, это мой внук Питер. Питеркин, это мисс Спидвелл из замка. Поздоровайся с леди.

Он склонил талию с такой утонченной вежливостью, что это сделало бы честь лорду. Я наклонила голову в ответ.

— Мастер Питер. Приятно познакомиться.

— Как поживаете? — серьезно вымолвил он.

Его бабушка смотрела на него с любовью.

— Маленький джентльмен, не правда ли? Мы читаем книги о высшем обществе и практикуем их манеры.

— Хорошие манеры далеко уведут в этом мире, — согласилась я.

— Да, он далеко пойдет, — мудро сказала Матушка Нэнс. — Я видела это.

— Видела?

— Бабушка — ведьма, — спокойно объяснил ребенок.

Казалось, на подобное заявление не было никакого резонного ответа, сочетавшего откровенность и вежливость. Я выбрала неопределенный, беспристрастный звук.

Матушка Нэнс еще раз хрипло рассмеялась, лаская кудри внука.

— Мисс Спидвелл думает, что ты выдумываешь, моя маленькая любовь, но она скоро обнаружит, что к чему.

Мальчик серьезно посмотрел на меня.