Тьма была кромешной. Свет не включался. Валерий был по-своему благодарным за это. Куда лучше для него было сидеть в каюте, где лорд Коракс и другие не могли увидеть его трусость и услышать тихое хныканье от каждого дребезжания прокатывающейся мимо волны.

Но оставаться одному было также кошмаром. Если бы он находился на виду других, то гордость помогла бы ему совладать со страхом. Но так как префектор был один, его решимость оказалась куда слабее. Тьма опутывала его так же, как воняющий потом воздух. Она камнем давила на грудь, выжимала воздух из легких, душила.

Валерий закашлялся и судорожно выдохнул. Он сел на край койки, свесил ноги на палубу. Префектор непроизвольно зажмурился и обхватил руками тело, когда от правого борта до левого прокатилась очередная волна вибрации, сопровождаемая скрипом и скрежетом переборок у него над головой.

— Это безумие, — пробормотал он.

Он говорил шепотом, но слова эхом раздались у него в голове. Префектор уже и не помнил, когда в последний раз чувствовал себя нормально. Когда кошмары прекратились, он поначалу испытал облегчение. К Марку вернулся благословенный сон, и он с радостью принял его.

Но облегчение не было долгим. Спустя всего пару дней после эвакуации лорда Коракса и легиона пустота сновидений начала давить на Марка. Он просыпался посреди ночных вахт с пустотой в мыслях, чувствуя себя так, словно его затягивает в бездну. Вскоре префектор стал бояться ночей, как тогда, когда его мучили сновидения с пламенем и криками умирающих Воронов. Но теперь это был не обжигающе горячий ужас и паранойя, но холодный страх, который стекал по позвоночнику и превращал в лед нижнюю часть живота.

И теперь, когда он остался один во мраке каюты, этот страх вернулся, пока ракеты и снаряды озаряли небеса за стальными и рокритовыми стенами. Поджидавшая его пустота слишком сильно напоминала вакуум космоса. Из-за этого страха Марку казалось, что ему суждено погибнуть. Как ему когда-то снилось предсказание о Гвардии Ворона, так и теперь сны твердили о неизбежности его смерти. Он умрет в одиночестве, замерзнет в космосе, и его поглотит пустота Вселенной.

Марк со стоном повалился лицом в подушку, пытаясь зарыться с головой в простынях, чтобы только спрятаться от пустоты, которая постепенно высасывала из него жизнь.

— Это было слишком близко, — заметил Бранн, когда в паре тысяч километров от носа по правому борту расцвел взрывом снаряд «Новы».

— Слишком близко — это попадание, — ответил Агапито. — Если мы выжили, то для меня это достаточно далеко.

— Тихо, — шикнул лорд Коракс. Его голос оставался спокойным, на лице отсутствовало всякое выражение, пока он следил за показаниями сенсоров на тусклом главном экране. — Я думаю.

Примарх оставался за пультом управления с тех самых пор, как предатели открыли по ним огонь. Он вел «Мститель» по видимому лишь ему безопасному курсу, непрерывно просчитывая и корректируя маршрут с каждым новым запуском торпеды или взрывом снаряда «Новы».

— Лорд, мы идем слишком близко от вражеского крейсера, — предупредил один из помощников за сканером.

— Знаю, — ответил примарх, не отрывая взгляд от экрана.

— Лорд, если мы пройдем слишком близко, они засекут наш плазменный след, — добавила Эфрения. Она говорила тихо и уважительно, но в голосе все же чувствовалась тревога.

— Они засекут не только это, — ответил Коракс, с улыбкой взглянув на женщину. На мгновение он замолчал, а затем поднял палец. — Думаю, мы достигли безопасного расстояния для перехода.

— Лорд? — Бранн был в не меньшем смятении, чем Эфрения. Покосившись на Агапито и Алони, он заметил напряжение на лицах своих братьев-командиров.

— Перед уходом я хочу оставить врагам последний подарок, — сказал Коракс.

— Поднять пустотные щиты и активировать орудийные батареи, лорд? — спросила Эфрения, и ее рука повисла над терминалом управления.

— Нет, — ответил примарх. — Я придумал кое-что поэффектнее.

Стоявший в стратегиуме «Прощания» апостол Несущих Слово Данаск все больше склонялся к мысли, что возложенная на него обязанность до крайности истощает его терпение. Радость анархии и бойни в зоне высадки после многих дней бесплодных поисков Гвардии Ворона казалась ему далеким воспоминанием. Последние поступившие приказы не радовали. Уже более суток его корабль безрезультатно обстреливал торпедами указанную Воителем местность. Это была пустая трата времени, тем более неприятная, что его боевые братья уже находились на пути к Калту, чтобы внезапно атаковать Ультрамаринов. Апостолу было тяжело не воспринимать это как своеобразное наказание за нарушение правил легиона, о которых его не соизволили поставить в известность.

Возможно, Данаск недостаточно посвятил себя новой цели. Иногда он замечал на себе странные взгляды Кор Фаерона и был уверен, что таким образом магистр веры испытывает его. Апостол не жаловался, получив эти бессмысленные приказы, и восхвалил примарха за то, что он избрал именно его для этой обременительной, но важной обязанности.

— Обнаружена энергетическая сигнатура!

Слова Кал Намира разлетелись победным криком над панелями сканеров, оторвав апостола от размышлений.

— Где? — резко спросил Данаск, поднимаясь с командного трона. Тишину, царившую в стратегиуме большую часть патрулирования, разорвал вой сирен.

— Почти над нами, в двух тысячах километрах по левому борту, — объявил Кал Намир. — Орудийные батареи накапливают энергию. Пустотные щиты включены на полную мощность.

— Замаскируй энергетическую сигнатуру и дай мне точное местоположение. По местам стоять! — отрезал апостол, осознав, что враг мог обнаружить себя, только чтобы открыть огонь.

Он услышал тихую ругань Кал Намира.

— Говори в голос либо же молчи, брат, — проскрежетал Данаск. Он был не в настроении слушать жалобы подчиненных.

Апостол нажал кнопку управления в подлокотнике трона, вызвав картинку в реальном времени с приблизительным расположением вражеского корабля. Мерцание среди звезд выдавало присутствие корабля Гвардии Ворона.

— Должно быть, сканеры дали сбой. Это бессмысленно, — произнес Кал Намир. Он вновь сверился с экранами и посмотрел на Данаска расширенными от шока глазами. — Командир, эта сигнатура означает импульс варп-ядра…

На экране возникла вражеская боевая баржа, опасно близко, она казалась совершенно черной на фоне далекого тусклого блеска звезды Исстваана. Спустя пару мгновений космос вокруг корабля взвихрился от энергии, и извивающаяся радуга поглотила корабль от носа до кормы.

— Маневр уклонения! — проорал Данаск, хотя понимал, что уже слишком поздно.

Корабль Гвардии Ворона исчез, скрывшись в открытой им точке перемещения. Расширяющаяся варп-дыра захлестнула «Прощание». Данаск ощутил, как сквозь него пронесся поток варп-энергии — давление внутри головы, сопровождаемое неистовой дрожью крейсера.