Я вздохнула. Всё это конечно очень интересно, вот только Александр Сергеевич вряд ли даст мне сейчас отпуск. Его во вторник чуть паралич не разбил, когда я позвонила и сказала, что заболела. А уже со среды он начал меня доставать звонками и спрашивать, когда же я выйду на работу, а то, видите ли, Глеб Юрьевич желает работать только со мной.

Знаю я, чего желает дражайший Глеб Юрьевич! Хотя и странный он, ведь я была согласна снова переспать с ним, а он развернулся и ушёл. "А может он действительно хочет не просто интрижки, а серьёзных отношений? — пронеслось в голове. "Да нет! Даже если сейчас он и хочет чего большего, чем просто секс, то получив это, быстро потеряет интерес. Такие холёные красавцы постоянно испытывают жажду новых впечатлений, и им всё быстро приедается" — я сморщилась.

Как же мне поступить? В принципе выбор у меня невелик. Или уволиться, а этого делать очень не хочется, или дать Глебу всё, что он хочет, но быть его очередным развлечением я тоже не хочу. Да уж, куда ни кинь, везде клин. Если бы Глеб не был так красив, или богат, или самоуверен, то чего уж скрывать, я бы хотела с ним встречаться, но… Наступать второй раз на одни и те же грабли не хочется. "Хм, не хочется, а было бы очень приятно на них наступить. То есть не ошпариться, как с Костей, а ещё раз провести с Глебом ночь. Секс с ним был просто фантастическим. А дети от него вообще были бы ангелочками". Боже! Совсем рехнулась! Какие дети? О чём я думаю? Нет, однозначно надо попробовать взять отпуск, а если не получиться, то напишу заявление об уходе. Душевное спокойствие дороже, чем работа, и тем более мимолётный секс.

"А может попытаться ещё раз с ним поговорить нормально? Объяснить ему всё и сказать, что его настойчивость приносит мне только неприятности и может сломать мою карьеру или вообще жизнь?". Если в нём есть хоть капля от нормального человека, то он оставит меня в покое. Ведь в пятницу он развернулся и ушёл, а это значит, что остатки совести у него всё же есть.

Я повернулась на бок и закрыла глаза. "Так и сделаю. Утром позвоню ему и договорюсь о встрече. А если после разговора он не оставит меня в покое, то уволюсь".

Проснувшись утром, и приняв душ, я стала мерить шагами кухню, всё время поглядывая на часы. Минутная стрелка двигалась мучительно медленно, и в начале девятого не выдержав, я набрала номер Глеба. "В конце концов, он деловой человек, и я вряд ли его разбужу. И уж тем более, мне не до бизнес этикета, ведь решается моя судьба!".

— Таша?! — после первого же гудка в трубке раздался бархатный голос.

— Глеб Юрьевич, я хотела бы сегодня с вами встретиться и серьёзно поговорить. Во сколько вам будет удобно?

— Можно прямо сейчас. Приезжай ко мне, — с теплотой в голосе произнёс он.

— А может, лучше встретимся в вашей новой квартире? — оставаться с ним наедине я точно не хотела.

— Там шумно и много рабочих.

— Тогда у вас в офисе. У вас же есть офис?

— Там тоже ремонт.

— Тогда в кафе? — предложила я, чувствуя, что от бессилия сейчас расплачусь.

— Хорошо, давай в кафе, — согласился он, сдавшись. — Через тридцать минут жду тебя в кафе "Сияние". Знаешь где оно?

— Да, — ответила я и, положив трубку, стала быстро одеваться.

"Блин, надо было одеться и подкраситься, а не метаться по кухне" — подумала я, расчёсываясь. "Ай, обойдётся! Даже краситься не буду. Лучше выглядеть пугалом для него, да и если ничего не получиться, и придётся писать заявление, я точно всю дорогу домой буду рыдать, как белуга". Набросив верхнюю одежду, я выскочила из квартиры.

Когда я приехала, Глеб уже ждал меня за столиком. Увидев меня, он поднялся и ласково улыбнулся. "Боже, только не надо мне так улыбаться!" — сердце учащённо забилось, а ноги вдруг стали ватными.

— Ты прекрасно выглядишь, — произнёс он, усадив меня на стул.

— Да? Вам явно пора заказывать очки, — нервно ответила я, не зная с чего начать.

Глеб подозвал официанта, и я сделала заказ. Когда его принесли, он с нежностью в голосе спросил:

— Итак, радость моя, о чём ты хотела поговорить?

— О нас с вами. Вернее, о наших взаимоотношениях.

— Я рад, что ты наконец-то признала сам факт наших отношений, — он протянул свою руку и положил её на мою, улыбаясь.

— Глеб Юрьевич, — я убрала свои руки со стола, — Дело не в них, а в том, какие последствия они будут иметь для вас и для меня.

— Я думаю самые приятные из всех возможных. И зови меня Глеб.

Моя уверенность с каждой минутой таяла, и я не знала, какими слова объяснить ему, что он зациклился на мне, просто из упрямства. А хуже всего было то, что он смотрел на меня влюблёнными глаза и говорил со мной ласковым тоном. Сейчас, рядом с ним, я чувствовала себя маленьким ребёнком, которому взрослый человек объясняет прописные истины, и как раз я, из детского упрямства не желаю их признавать.

Тяжело вздохнув, я произнесла:

— Глеб, я думаю, что вы всё же хороший человек, поэтому и решилась поговорить с вами откровенно. Все наши взаимоотношения сводились к той единственной ночи секса, а это скорее слабость, и моя ошибка. И та ночь — это не отношения…

— Согласен, — он перебил меня. — Но ты не даёшь мне двигаться дальше, иначе между нами давно бы уже были очень серьёзные отношения.

— Ни мне, ни вам эти отношения не нужны.

— Ты ошибаешься. Ты нужна мне, а я тебе, — спокойно ответил он.

— Всё, что мне нужно — это тихая спокойная жизнь, без потрясений и переживаний. А вы даже сейчас приносите мне неприятности, после одной единственной ночи.

— Таша, если ты перестанешь сопротивляться, то получишь жизнь полную любви и нежности, а потом вечный покой.

— Глеб, ну пожалуйста, — напряжённая обстановка последних трёх недель похоже добила меня именно сейчас, и я почувствовала, что ещё чуть-чуть и я начну плакать и умолять остановить меня в покое. — Я не хочу от вас ничего. Просто оставьте меня в покое. Если вы этого не сделаете, мне придётся уволиться с работы, а эта работа мне нравиться. Я вам не нужна, и я не вашего типа. Вам нужна красивая, эффектная девушка, которая будет подчёркивать ваш статус богатого и успешного человека.

— Малышка, мне не нужна девушка, которая будет подчёркивать мой статус. Мне нужна девушка, которая будет любить меня, и которую буду любить я.

— Такие как вы не способны любить! — у меня на глаза стали наворачиваться слёзы. — Вы слишком красивы, и прекрасно понимаете, какое впечатление производите на женщин. А понимая это, начинаете этим беззастенчиво пользоваться. Согласитесь со мной! Я не виню вас в этом, и понимаю, что мы, женщины, сами в этом виноваты. Именно мы, своей доступностью и готовностью ради таких как вы на всё, превращаем вас в бессердечных ловеласов, которым быстро всё приедается, и которые жаждут новых впечатлений. Я допускаю, что сейчас я вам нравлюсь чуть больше, чем остальные девушки, но это ненадолго.