— Но у них же моторы вообще воздушного охлаждения!

— У Гудкова машина получилась лучше, чем у Яковлева, да еще и дешевле. Сам же сейчас хочешь Новосибирск Гудкову передать…

— Тогда непонятно, почему он так Лавочкина поддерживал.

— Потому что Лавочкин — не авиаконструктор, он ловкий карьерист. Машину с воздушным мотором предложил, но на год позже Гудкова, когда Яки уже на двух заводах строиться стали… да и машина у Лавочкина получилась… ты слышал, что ее «летающим крематорием» прозвали?

— Слышал. Тогда мне одно непонятно: а где НКВД все это время было? Ведь налицо явное вредительство…

— А нет в НКВД специалистов по проектированию самолетов, и летчиков-испытателей нет. Если бы товарищ Шахурин не вытребовал бы у товарища Петлякова доклад о том, что за бардак творился в НКАПе до его прихода, мы бы и сейчас думали, что там все прекрасно. Но Алексей Иванович, доклад этот прочитав, понял, что сам со всем разобраться не сумеет и пришел с ним ко мне. И после этого мы, между прочим, год потратили, чтобы понять кто, кого и как!

— Хорошо, что хоть сейчас разобрались… ладно, раз уж ты в тему влез, разберись еще и с нашим итальянским бароном-шпионом. Мне помнится, что товарищ Ермолаев у него заместителем работал…

— Я ждал этого вопроса, — рассмеялся Лаврентий Павлович. — То есть не ждал, а думал, как тебя навести на него, но ты и сам спросил. Начнем с того, что товарищ Бартини — такой же шпион, какой и барон.

— Но он же на самом деле барон!

— Он приемный сын барона, ему титул не положен. А анонимка на нашего итальянца пришла от товарища Туполева: все же Ер-2 по тем временам на голову превосходил любую туполевскую машину. В ЦКБ-29 итальянцу кто-то об этом рассказал, причем с доказательствами — и он оказался дальше с Туполевым работать. Тем более, что вариант сто третьей машины он открыто называл «диверсией и саботажем задания партии». Перевелся к Томашевичу, но там уровень работ был ему… немного повыше колена, так что направили его на серьезные проекты. Сейчас занимается ракетными истребителями… наши специалисты — сам понимаешь, не авиаторы все же — говорят, что характеристики получаются просто феноменальные, а итальянец говорит, что такие машины еще лет десять никому не нужны будут. И я… я говорил с ним с месяц назад, так вот я думаю, что он прав: если истребитель подлетает к цели со скоростью в полторы тысячи километров… относительно цели с такой скоростью, то времени просто прицелиться у летчика в принципе не будет. Так что проекты его неплохие, просто время им еще не пришло. Правда, у него есть идеи и более, скажем, современные, но…

— Я как раз подумал, что если Ермолаев остается без задач, может его обратно к Бартини первым заместителем направить?

— В моё ОКБ?

— В своё. Ты же сам говоришь, что он не шпион.

— Ну вот! Я то мучился, думал, под каким соусом тебе это предложить — а ты всё испортил!

— Что испортил?

— Сам предложил. Я тогда проект постановления ГКО подготовлю… только не буду в нем указывать, что мы пошли на поводу у Туполева…

— Правильно не будешь. Он и сам все понимает, а другим про это знать не обязательно. Но чем-то мы все же итальянскому барону ущерб должны компенсировать, ты об этом подумай. Я тоже подумаю… когда постановление принесешь?

— Через час устроит? Я его у себя в кабинете пока оставил…

Принять постановления — это дело несложное, но для того же М-2 требовалось много остродефицитного алюминия. Американцы сколько-то продавали, но мало, а сбор металлолома на полях сражений много металла обеспечить все же не мог: немцев чаще сбивали над их же территорией и они сами всё собирали. Понятно, что страна делала все, что могла для увеличения производства алюминия — но наркому авиационной промышленности от осознания этого факта легче как-то не становилось. Но Алексей Иванович был очень неплохим наркомом: в технических деталях строительства самолетов он тоже разбирался крайне слабо — но знал, у кого можно подучить профессиональную справку по любому вопросу. Точнее даже, знал, что если задать правильный вопрос, то скорее всего очень быстро найдется тот, кто на вопрос ответить сумеет — и поэтому он собрал специальное совещание, посвященное исключительно вопросу обеспечения собственного наркомата столь нужным металлом.

— Итак, товарищи, — подвел он итог своей краткой вступительной речи, — мы имеем следующее: на тонну алюминия требуется сорок мегаватт-часов электричества. Новенький завод в Новокузнецке сейчас имеет шестьдесят мегаватт доступной электрической мощности, но технически уже сейчас мог бы ежесуточно выдавать не тридцать, а шестьдесят тонн металла. И возникает вопрос: может ли НКАП каким-то образом в обозримое время добавить сколько-то мегаватт новокузнецким товарищам?

— А в Новокузнецке что, только одна электростанция? — поинтересовался Владимир Яковлевич Климов.

— В Новокузнецке, кроме алюминиевого завода, еще много других предприятий, которым тоже, сколь ни странным это покажется, требуется электричество, — с явным сарказмом ответил нарком.

— То есть электростанций много и есть возможность все это электричество перенаправить на алюминиевый завод.

— Вы, Владимир Яковлевич, хотя бы поняли, что я сказал про другие предприятия?

— Это я как раз понял. И вот что могу предложить: другим предприятиям мы можем довольно быстро поставить небольшие электростанции, которые их потребности в электричестве покроют.

— А где мы эти электростанции возьмем? — уже с определенным интересом в голосе поинтересовался Алексей Иванович.

— У нас с фронта ежедневно поступают десятки выработавших ресурс моторов…

— На фронте бензина и так не хватает!

— А я про бензин как раз не говорю. В прошлом году еще в Ленинграде придумали, как автомобили перевести на водород: вместо того, чтобы выпускать его из аэростатов заграждения просто в воздух…

— А водород где брать? Для аэростатов его получают из кислоты и железной стружки.

— Это же Новокузнецк? Там уголь лишний найдется? Насколько я помню, светильный газ из угля делается в довольно простых установках…

— Так… кто у нас сможет изготовить генераторы? Нет, сначала другой вопрос: как быстро вы сможете провести доработки моторов для перевода их на водород?

— Все доработки давно уже проведены, — вместо Климова ответил Александр Александрович Микулин, — товарищ Мясищев для своего ангара в Омске еще в начале прошлого года три мотора у меня забирал,