— Гул?

— Ну, да, — Тео настороженно взглянул на Кирилла. — Как только он зазвучал, этот тип указал рукой на голубой гигант. И я увидел, что у него такие жёлтые костлявые пальцы с длинными острыми ногтями, похожими на когти. А Азарова это, пожалуй, заинтересовало. Мы подлетели и увидели… Ну, вы тоже наверно видели эту воронку. Азаров заинтересовался, но садиться не хотел. Он велел Валуеву и Кабрере отвезти этого типа на поверхность планеты и сразу вернуться назад. Они улетели, сели на поверхность, выпустили этого гаврика. А потом пропала связь. И тогда Азаров решил садиться. Мы отыскали капсулу на поляне неподалёку, но сесть смогли только здесь. Азаров отправил Москаленко и Бармалея на капсуле, чтоб посмотреть, что с той, первой.

— Наша вторая капсула умерла вскоре после посадки рядом с первой, — вздохнул Платон. — Я осмотрел обе, и убедился, что они исправны, но почему-то обесточены. Я не знал, что можно сделать. Мы решили вернуться пешком, чтоб на месте решить, что предпринять дальше. Шли что-то около часа, пришли, но тогда уже и на «Паладине» начались сбои энергосистемы. Азарова это встревожило. Он решил бросить капсулы и улететь, но мы уже не смогли поднять баркентину. Она медленно умирала…

Он грустно посмотрел на свой красавец-звездолёт.

— Нам пришлось остаться здесь, — вздохнула Иванка. — Азаров был озабочен тем, как улететь отсюда. Он часто что-то обсуждал с Олдриджем, так в сторонке, вполголоса. Вид у них был очень обеспокоенный. Пока Платон и механики бились с баркентиной, он занимался какими-то колдовскими обрядами. Наверно понял, что тут всё дело в магии.

— Вот с этого места, если можно, поподробнее! — воскликнул Кирилл.

— Рада бы, но я ж говорю, в курсе его дел был только Олдридж. Он иногда говорил с Азаровым так, чтоб никто не услышал. Он тоже что-то знал. Потом к баркентине приехали местные, знаете, такое рыцарское посольство на конях, и пригласили командира в гости, но Азарова это не заинтересовало. Он поговорил с ними и отказался. Их это очень оскорбило. Они уехали, а ночью попытались напасть. Азаров начертил черту в воздухе, и баркентину отделило от них кольцо огня. Их стрелы падали на землю. После этого они уехали и больше не появлялись. Изредка были набеги каких-то шаек оборванцев, но их отогнать можно было, просто взяв в руки дубину. А стрелки вооружились мечами, при виде которых разбойники сразу сматывались.

— То есть Азаров не собирался вступать в контакт с местными?

— Нет, мне кажется, он был полностью сосредоточен на том, чтоб увести отсюда баркентину, и уверен, что у него это получится.

— Так что произошло между ним и Олдриджем?

— Они начали куда-то исчезать вдвоём. Когда они были нужны кому-то, оказывалось, что их обоих нет ни на баркентине, ни рядом. Выставленные часовые не видели, как они уходили. Потом они так же неизвестно откуда появлялись. И в какой-то момент стало заметно, что они… как бы это сказать… Между ними были сильные разногласия. Они зло смотрели друг на друга. А потом… — она вздохнула и посмотрела на Тео.

— Мы были при этом, — нехотя кивнул он. — После одной такой отлучки Азаров неожиданно приказал собрать всех на баркентине и готовиться к взлёту. Мы даже обрадовались. Я был на мостике, командир — за главным пультом. Он включил его и пульт начал оживать. Представляете? Я видел, как замигали экраны, и пискнул кибер. И тут на мостик вошёл старпом, подошёл к командиру. Азаров встал. Только тогда я увидел, что у Олдриджа в руке бластер. Он поднял руку и просто выстрелил Азарову в голову. Он выжег дыру у него во лбу. Изабо завизжала, а Джим Ноттингем, который был тут же, подошёл к Олдриджу и приказал отдать оружие. Тот отдал. Изабо зарычала и бросилась на него, она хотела ему глаза выцарапать! Ну, честно, целилась своими красными длинными ногтями ему в глаза. Но Ноттингем её удержал и приказал увести старпома и запереть его в камере. Он и не возражал. Спокойно ушёл с Карначом и Валуевым. А звездолёт потихоньку оживал, медленно, но системы запускались. Мы готовы были улететь. А ночью всё прекратилось. Разом погасли все экраны, и снова стало тихо. Мёртвая тишина везде.

— Где сейчас Олдридж? — спросила я, подумав, что Бен знал, что произошло.

Он знал, почему начал оживать звездолёт. И если это было возможно тогда, может быть, это возможно и ещё раз.

— Он сбежал той же ночью, — ответила Иванка. — Вместе с ним исчез Прихвостень. Наверно он и помог ему сбежать.

— Прихвостень это?..

— Эл Багси, третий помощник, — пояснил Тео. — Он вечно таскался за Олдриджем, как шакал Табаки за Шерханом. Подслушивал, подглядывал и доносил…

— Не думаю, — покачал головой Платон и повернулся ко мне. — Эл знает Олдриджа с детства и по привычке опекает его. Он неплохой парень, просто слегка замкнутый. И очень предан старпому, поэтому Ноттингем запер его в каюте. Я думаю, что Эл как-то выбрался, выпустил Олдриджа, и они вместе ушли.

— Потом стали разбредаться другие, — вздохнула Иванка. — Ни командира, ни старпома не было. Изабо вскоре исчезла, Ноттингем тоже стал куда-то пропадать и всё реже возвращался. Перспектив улететь не было… И все разошлись. Остались только мы. Кто-то должен присматривать за звездолётом, да и за ребятами тоже. Этот мир слишком груб и опасен для наших детей.

— Мы б выжили, — проворчал Ганджу.

— Не ходи туда, — проговорил Тонни, посмотрев ему в глаза. — Выжить в таком мире можно только одним способом — стать его частью. А для этого нужно позволить ему изменить тебя под его требования. Это тебя изуродует.

— Откуда вы знаете? — нахмурился парень.

— Он знает, — подтвердил Оршанин. — И я знаю. А вот тебе лучше не знать. Поверь мне, лучше жить в лесу Робинзоном, чем позволить чужому миру исковеркать твоё тело и твою душу. Тебя не зря оберегают от этого. И если тебе не повезёт, то придётся столкнуться с этим. Но если ты этого избежишь, считай, повезло.

— Думаете, меня могут убить?

— Хуже, парень, тебе придётся научиться убивать.

Похоже, это замечание произвело на Ганджу должное впечатление. С ужасом взглянув на Кирилла, он перевёл взгляд на Тонни, а потом на меня.

— Сейчас, в отсутствие командира, вы все переходите в моё подчинение, — проговорила я. — И я приказываю вам продолжать охранять баркентину. Капитан Доброва — старший группы. Отлучаться от объекта дальше, чем это необходимо для обеспечения жизнедеятельности группы, запрещаю. Кто ослушается — прямиком вылетает