И лишь когда Демон обернулся, и они встретились глазами, Кира пришла в себя, скинула кокон наваждения.

Но было поздно.

Этот мерзавец под улюлюканье толпы указал на неё.

На свой трофей.

Люди, стоящие рядом, решили, что бой посвящен ей. Со стороны так и выглядело, только Кира знала правду.

Они не знакомы. Они по разные стороны баррикад. Они должны держаться друг от друга как можно дальше. Через города, страны, океан.

Она должна немедленно скрыться, уйти.

Убежать.

Кира не понимала, что с ней происходит, да она давно смирилась, что всё, касаемо её Демона, не поддается логическому объяснению. Это происходит на уровне голых, ободранных эмоций.

Она даже не слышала, что ей пытался сказать Артур. Лишь вскользь отметила его удивление.

А потом она не придумала ничего умнее, как позорно сбежать.

За ней словно черти гнались. Или банда хулиганов, чья цель отнюдь не испугать её. Она знала, что смалодушничала, что ей надо было дать отпор наглецу, но в те секунды самообладание изменило ей.

Он за ней не пойдет… Он на ринге… Задержится, и она скроется. Где-нибудь.

Кира глазам не поверила, когда обернулась и увидела, что Демон её преследует. Он не может…

Или может?

Да, он может всё.

Кира, как в замедленной съемке, воспринимала его приближение. Где-то там, за кадром остались голоса, другие люди. Где-то там затерялся Артур.

Была убегающая, вернее, уносящая ноги она, и ОН, медленно идущий за ней.

Она не верила в совпадения, что он случайно выбрал направление, что и она. Так быстро ушел с ринга. Было другое – он следовал именно за ней.

Зачем?..

У Киры пересохло во рту.

Какой же он невероятно красивый! Нереально. Особенно после боя. Мышцы играют, грудь обнажена. Кира жадно сглотнула воздух, застрявший в горле. Мощная, хорошо развитая грудь, покрытая короткими, кучерявыми волосами, как она и любит. У неё даже кончики пальцев закололо, защипало, словно маленькие частички тока заструились по ним. Или у Киры невольно возникло фантомное ощущение, как она запускает пальцы в эти волосы?

А ноги? Разве у мужчины могут быть столь красивые и одновременно сильные ноги.

Кира заставила себя очнуться от дурмана и пойти дальше. Она в коридоре с вип-комнатами. В одной из них она и пересидит.

Наивная…

Когда за Демоном захлопнулась дверь, пол перед глазами Киры пошатнулся, поплыл.

Она и ОН. Одни. В закрытом пространстве.

Кира никак не могла осознать в действительности происходящее. Может быть, она спит? Может быть, снова придумала себе сценарий со своим Демоном, и вот итог?

Капельки пота на его лбу и волосах подсказали ответ.

Всё реальность.

И её чувства, от которых она фактически захлебывается, тоже реальны.

Кира честно пыталась вернуть контроль над собой и над ситуацией в целом. Никто её не тронет помимо её воли. Добрая доля посетителей клуба видели интерес Демона к ней. Этот наглец самым непристойным образом указал на неё, словно она… трофей.

От мысли, что мужчина вот так бесцеремонно, неожиданно может заявить о своих правах на девушку, пробуждались древние инстинкты. Те самые, что закладываются в каждого многими десятками поколений. Когда женщину воспринимали, как самку. Как добычу. И то, что разворачивалось на ринге и около него пятью минутами ранее, идеально вписывалось в ту схему. В мгновение ока стерлись все границы, феминистические принципы и право женщины выбирать.

Здесь и сейчас выбрали её – Киру.

Как бы Кира ни обманывала себя, ни гнала подобные удушающие, отчасти позорящие её мысли, ей понравилось. Та частичка неё, которая растекалась лужицей от одного присутствия Демона, возликовала и рвалась к нему.

Поэтому ей самой пришлось срочно ретироваться.

Но её Демон был бы не Демоном, если бы не последовал за ней и не запер их в комнате.

Могла ли Кира предположить такой исход?

Она сама не знала. Да и думать, размышлять, анализировать не было времени.

Он давал ей шанс снова уйти, и она воспользуется им.

Кира поняла, что попала в ловушку, когда крепкая рука Демона обхватила её за ключицу и рванула назад.

К нему…

Казалось, Кира прикоснулась к разгоряченной печке. От его кожи, хранящей следы боя, веяло жаром, собственным терпким ароматом, кровью, потом и дорогим парфюмом. И вкупе получался идеальный для неё коктейль.

Его захват был крепким, не давал и шанса подумать, что она может выбраться. Не для того он её пленял.

Но Кира могла бы попробовать, заехать локтем в бок, укусить. В конце концов, никто не отменял шпильки, как проверенный способ самозащиты в экстренных ситуациях.

Она так и сделала бы, если бы не его вопрос.

Кого она видит во сне?

Ответ очевиден.

Кира судорожно вцепилась пальцами в его кисть, не веря, что прикасается к нему.

– Пусти.

Его дыхание коснулось её волос, спустилось ниже, к щеке. И тоже опалило Киру, окончательно лишая возможности к сопротивлению. Не об этом ли она мечтала долгие годы – оказаться в объятиях Демона?

– Не хочу. Ты так сладко пахнешь… И у меня уже на тебя встал, кроха. И да, ты не ответила на мой вопрос.

То, что у него встал, она и без его слов чувствовала. Его эрегированный член был для Киры, как откровение. Она не пуританка, не скромница, но её никто никогда не зажимал столь бесцеремонно и нагло.

– Я буду кричать.

Кира не видела, чувствовала, как его губы расплываются в медленную, довольную улыбку.

– Будешь. Обещаю.

Всего два слова, а Киру словно в бурлящую лаву опустили. И не спешили оттуда вынимать. Кира понимала, что во всем виновата атмосфера клуба, где многие, приходя в себя, спускали мысли и чувства с поводка. Выплескивали дурь и тайные желания. Вели себя развязнее, чем в обычной жизни. Ночь диктует свои правила, где разврат и полное отсутствие стыда правят балом.

Минет в туалете клуба – классика жанра.

Перепихон в вип-комнате – пожалуйста.

И тут она сама отчудила, невольно привела за собой личного Демона.

– Ты – псих.

Кира дернулась, попыталась вывернуться, но ничего не получилось.

Она своей попыткой спустила с цепи голодного пса.

Киру резко крутанули, особо не церемонясь, и сразу же прижали спиной к стене. Нет, впечатали, и лишь по счастливому стечению обстоятельств, она не ударилась головой. Демон даже не дал Кире возможность перевести дыхание, навалился, на этот раз прижавшись к ней всем телом.