Дикому хватило одного мгновения, чтобы оценить ситуацию.

Меняющая Облик, полностью одетая, стояла у трюмо, зажимая рот рукой и распахнутыми глазами, в которых застыло непонимание, обида и негодование, смотрела на него. Ну, здравствуй, девочка. Действие его гипноза закончилось и не сложно представить, что она почувствовала, придя в себя и обнаружив, что стала женщиной, да ещё с совершенно незнакомым мужиком.

Дикий их знакомство планировал иначе.

Объясняться с женщинами он не любил. Предпочитал расставлять акценты заранее. С Меняющей придется повозиться.

Оборотень, чей запах она носила на себе, не был её отцом. Теперь Яр это понимал. Высокого роста крепкого телосложения он больше подходил на роль телохранителя. По крайней мере, именно такой типаж служил у Валгара. Преданные и исполнительные. Сразу же Валгар заметил и метку от клятвы на крови – две крестообразные линии. Теперь не вызывало сомнений кем приходится оборотень Меняющей.

Что категорически не понравилось Валгару, так это глаза перевертыша. Взгляд, которым он смотрел на Дикого. Ненависть. Чистая. Первозданная. Так смотрит мужчина, у которого отобрали самое ценное. Его женщину. Да и в запахе оборотня присутствовали вожделеющие нотки. Этот телохранитель был не так прост. И чувства, что он питал к своей подопечной, были отнюдь не дружескими и выходили за пределы общения «телохранитель-объект».

А вот это лишнее.

Потому что Меняющая теперь его.

Издав угрожающий рык и отбросив благие намерения поговорить с сопровождающим девушки, Валгар двинулся в его стороны с одним единственным намерением – уничтожить его.

Меняющая действовала быстро.

Встала у него на пути и тщательно выговаривая слова, сказала:

– Не смей трогать Егора! Не смей…

На лице Валгара медленно появилась улыбка, от которой у недругов стыла кровь в жилах.

* * *

Первое, что почувствовала Милана, очнувшись от кратковременного сна, это боль в затылке и между ног. Нахмурившись, девушка, не открывая глаз, попыталась сориентироваться. Последнее, что она помнила, это как беседовала с администратором гостиницы. Потом – провал. Что могло с ней случиться? Она потеряла сознание? Вполне возможно. Но тогда откуда взялась тупая между ног?

Происхождение оной могло означать или что у неё пришли месячные, или…

А потом в сознание Миланы ворвался запах. Терпкий. Густой. Сильный. Именно такие ассоциации возникли у неё в голове.

Девушка распахнула глаза.

Так и есть. Рядом с ней на кровати, уткнувшись лицом в подушку, лежал мужчина.

Обнаженный.

Чтобы не закричать, Милана зажала рот рукой.

Как она здесь оказалась?

Кто этот мужчина?

И что между ними произошло?

Она ничего не помнила.

Хотя, нет… Вот она разговаривает с администратором, который смотрит на неё сальными глазками. Вот она чувствует, как по спине побежали холодными мурашки. А потом раздается голос. Будоражащий. Завораживающий. И всё… Дальше, как в тумане.

Она поднимается с этим мужчиной в номер. Он её целует. Она раздевается. Он поднимает её на руки и несет к кровати. И берет её.

Она не сопротивляется. Позволяет ему делать с собой всё, что пожелает.

И лишь слабая головная боль смущает.

Стараясь не совершать резких движений, Милана сделала жалкую попытку взять себя в руки.

Получилось плохо.

Протяжно выдохнула и снова посмотрела на мужчину.

Кто, черт возьми, ты такой, что я пошла с тобой без раздумья?

Даже во сне от мужчины исходила скрытая сила. Мила даже сказала бы, что угроза. И не физического плана. Взгляд янтарных глаз медленно прошелся по широкой спине, задержался на ягодицах и скользнул вниз, по мускулистым ногам. Сильный. Высокий.

И он был с ней.

Кое-как присев, Милана осмотрела комнату. Следов разгрома и насилия не наблюдалось. Значит, всё было добровольно. Боль между ног её не смущала – такое бывает, когда теряешь невинность, про это она знала. Её больше волновала головная боль.

Что-то не так во всей этой истории.

Но разбираться что и как не было времени.

Надо уходить.

Пока мужчина спит.

Объясняться с ним Милана не желала. Что сделано, то сделано. Ещё как бы найти Егора.

Егор!

Девушка прикусила нижнюю губу и не заметила, как на глазах выступили слезы. Как отреагирует он, узнав, что она больше не невинна? То, что он об этом сразу узнает, она не сомневалась. Запах крови и ещё кое чего скажет лучше любых слов.

Чувствуя слабость во всем теле, Милана осторожно слезла с кровати и пошла в соседнюю комнату, где располагалась ванная. Стараясь не шуметь и плотно прикрыв за собой дверь, девушка, включив теплую воду, намочила полотенце. Мыться полностью не было времени. Смыв следы нечаянной страсти, и кое-как прибрав волосы, Милана вернулась. И снова её взгляд остановился на мужчине. Он лежал к ней затылком и у неё возникло мимолетное желание увидеть его лицо. Всё-так, первый мужчина.

От этих мыслей у Милане в груди зарождалась истерика. Кое-как справившись с порывом глупо рассмеяться, девушка подавила в себе и желание рассматривать незнакомца.

Одевалась она медленно. Хотелось быстро, руки не слушались. Пальцы стали точно деревянными да и всё тело было как не её.

Девушка успела натянуть нижнее белье и юбку, когда дверь в номер с шумом распахнулась, ударившись о стену.

В комнату влетел Егор.

Ещё ни разу Милане не доводилось видеть его в бешенстве. С ритмично поднимающейся грудью, с яростно горящими глазами, наполовину трансформирующегося – на пальцах выступили когти, на шее виднелся серая щетина, одежда порвана. Страшное зрелище. Травмированная психика Миланы отреагировала соответствующе – девушка, снова зажав рот рукой, чувствуя за собой непонятную душащую вину, заплакала.

Мужчине хватило одного взгляда, чтобы правильно понять, что недавно произошло в номере.

И никто из них двоих не обратил внимание, что на шум врезающейся в стену двери, мужчина должен был бы проснуться.

Егор, рыча и исторгая проклятия, за долю секунды преодолел расстояние, разделяющего его до Миланы. Схватил девушку за горло и с силой сжал.

– Ты!!! – Его лицо исказилось от ярости, пошло рябью, кое-где проскользнула вторая волчья личина.

Девушка охнув, вцепилась обеими руками в его ладонь, пытаясь оторвать чужую руку, что перекрыла ей кислород. Она смотрела на Егора широко распахнутыми глазами и не узнавала наставника. Его реакция не поддавалась объяснению. Да, произошло нечто непонятное. Но чтобы вот так бесноваться, пытаясь её убить… Чтобы смотреть на неё глазами, полными ненависти и ещё чего-то, что Милана не могла рассмотреть, принять, осознать.