Девушка поклонилась.

– Прошу следовать за мной.

Милана поднялась и, сделав шаг, пошатнулась – сильно закружилась голова, и перед глазами в сумасшедшем хороводе закружились черные мушки.

– Всё хорошо? – Димитриос не шелохнулся, как сидел, закинув ногу на ногу, так и продолжил. Да и голос его не выказал ни малейшей заботы.

Милана выдавила из себя улыбку.

– Говорю же… дорога. Да и спала я плохо последние дни. Переживала.

Пусть думает, что её пошатнувшееся самочувствие – следствие нервозности, возникшей из-за их предстоящей встречи.

Димитриос больше на неё не взглянул. Аудиенция с дочерью закончилась.

Милана шла за Хикой, не смотря по сторонам. Ей был безразличен роскошный интерьер загородного дома Лавинского, где в достатке был представлен антиквариат и современные произведения искусств, да и вся обстановка кричала о деньгах. Что-что, а деньги Милану не интересовали. Она имела представление об их ценности и значимости, но у неё никогда их не было. Всё необходимое покупали наставницы и Егор.

Хика проводила её в комнату, что располагалась на втором этаже и была последней по коридору.

– Обед Вам принесу через десять минут. Какие-нибудь особые предпочтения будут?

Есть абсолютно не хотелось, и Милана покачала головой. Она, конечно, поест – энергия ей не помешает.

За Хикой бесшумно закрылась дверь, и лишь тогда Милана огляделась. Серебристые узорчатые обои, тяжелые стальные занавеси на больших окнах. Широкая кровать, убранная белым покрывалом. Всё изысканно.

И чуждо.

Милана прошла к кровати и тяжело опустилась на неё. Силы иссякли. Девушку забила нервная дрожь. Она выставила вперед руки ладонями кверху и горько усмехнулась, увидев, как те сильно дрожат.

Довела себя.

Или её довели.

Спорный вопрос.

Милана была рада оказаться одна. Без Егора, без кого-либо. Чтобы никто не кидал на неё встревоженные или равнодушные взгляды, никто не задавал вопросов, ответы на которые, по сути, их не интересовали.

Оказавшись в родовом поместье, Милана почувствовала себя ещё более одинокой. Чужие стены, непривычная мебель.

Всё не по ней.

Девушка провела рукой по волосам и откинулась на кровать.

Ничего, она справится… Разберется со всем.

И подождет.

* * *

За ужином Милана была представлена мачехе.

Когда эта женщина вошла в комнату, знакомый аромат коснулся обаяния Миланы. Тот самый терпкий аромат, который она не перепутает ни с каким другим.

Удивление и мгновенная неприязнь накрыли Милану одновременно. Или она что-то не понимает в этом бренном мире, или мачеха наставляет рога Димитриосу. Но тогда почему он не чувствует от своей жены запаха другого самца?

Ответ напрашивался лишь один. По той же причине Лавинский не учуял и от неё запаха Валгара. Он умел его маскировать.

Но тогда почему она поняла, что мачеха спит с Валгаром?

Ещё один вопрос без ответа.

Дина не понравилась Милане сразу. Впрочем, их неприязнь оказалась взаимной.

Дина подошла к девушке и демонстративно обошла её со всех сторон. Словно она была не живым человеком, а диковиной вещью.

– Вот и познакомились, детка.

Милана сдержала гневный порыв. Не время показывать коготки, да и Лавинский в случае скандала с Диной, встанет на сторону супруги.

Пришлось сдержанно улыбнуться.

– Да, познакомились.

– Наслышана про тебя.

– А я – нет. По дороге сюда узнала, что Димитриос женат.

Удар достиг цели, и Дина гневно сверкнула глазами. Даже чуть угрожающе рыкнула.

Вот это, право, было лишним.

По спине Миланы прокатился легкий огонь, и девушка негромко добавила:

– А ещё… Ваши духи. Они мне знакомы. Не подскажите, какими пользуетесь?

Краска медленно сползла с лица Дины. Собираясь на домашний ужин, молодая женщина не использовала духи, и замечание маленькой дряни о неком запахе выбило её из колеи.

Пикировка между женщинами продолжилась бы и дальше, если бы Димитриос не пригласил их к столу.

Ужин проходил в напряженной атмосфере. Димистриос с Диной разговаривали о своем, не подключая Милану к беседе. Девушка ела молча. В горле образовался ком, и каждый кусок фактически приходилось проталкивать.

Какого черта она тут делает? Для чего устроен сей фарс?

Милану так и подмывало встать и уйти.

И девушка под конец ужина так и сделала бы, если бы не заметила, как внезапно напряглась Дина, замер Димитриос. Последний приглушенно выругался и бросил вилку на стол.

Супруги переглянулись.

– Не пускай его, – порывисто выдохнула Дина и, перегнувшись через стол, положила руку на ладонь мужа.

Тот отрицательно покачал головой.

– Основания?

– Не знаю… Придумай что-нибудь! Придумай, прошу…

– Дина, успокойся! – жестко оборвал её Димитриос. – Всё будет хорошо.

Мужчина небрежно высвободил руку и пристально посмотрел на Милану.

– Знакомство с тем человеком, про которого я тебе говорил, состоится раньше намеченного срока. К нам пожаловал Дикий.

Сначала Милана не поняла, про кого идет речь. Когда же поняла, то растерялась. Так быстро…

Не может быть.

Или может?

Чтобы не выдать своего смятения, опустила голову и протяжно выдохнула.

– Милана?

Голос Димитриоса врезался в сознание. Она понимала, что надо как-то отреагировать на его зов, по крайней мере, улыбнуться, снова сделать вид, что она готова играть по его правилам.

Но не было сил.

Ей попросту всё надоело.

Разом.

Ни одного ласкового слова не прозвучало в её адрес с момента прибытия, ни одной искренней улыбки. Привезли и вручили на дальнейшее использование. Гадко.

Поведение мачехи вызывало интерес. Она запаниковала. Даже неопытная и неискушенная Милана смогла разобрать в воздухе запах страха.

Лицо Димитриоса исказила ели сдерживаемая ярость.

– Дина! – рыкнул он на жену, когда та поспешно начала подниматься из-за стола. – Сядь и продолжай ужинать!

– Но он…

– Сядь, я сказал!

Жене пришлось послушаться. Зато Милана отложила приборы и уже с нескрываемым интересом посмотрела на Димитриоса.