и взвыть хочется. Сглатываю горькую слюну и распахиваю глаза, когда меня резко тянут в сторону. Илья скрипит зубами, обхватив мое запястье, и ведет за собой.

— Какого черта ты не поехала с братом?!

Не могу ему ответить. Я еле ноги передвигаю. Тело будто не мне принадлежит, а кому-то другому. Северский скашивает на меня недовольный взгляд. И что ему ответить? Сам ведь хотел, чтобы я с ним пошла. Теперь Костя либо смирится с тем фактом, что у меня есть собственное мнение, либо откажется от сестры… Как бы я не храбрилась, но мне не хочется терять брата…

— Принцесса?! — сворачиваем за угол, и Илья разворачивает меня лицом к себе. — Ты почему пошла за мной?!

Были бы у меня силы, я бы громко закричала, что хочу освободиться от прессинга родни! Хочу снова окунуться в те ощущения, которыми меня накрывало, когда я сбежала с Северским! Но, наверное, я слишком труслива, чтобы признаться ему в этом…

— Ты обещал мне рассказать о том, что вчера произошло, — губы еле шевелятся, пока я выдавливаю из себя слова. Голос дрожит. Тело ватное, словно не мне принадлежит. По коже россыпь мурашек, но не из-за погоды, а из-за его взгляда. Не моргаю.

— Пойдем, — недовольно произносит Илья и кивает в сторону дороги. Делаю шаг вперед и запинаюсь, конечно. Северский берет меня за руку, сообщая взглядом, что ему не в радость возиться со мной. Не понимаю его эмоций! То хочет показать, что мы общаемся! То шарахается от меня, как от надоевшего котенка! Моя кисть расслаблена полностью, и Северский крепко сжимает её загорелыми пальцами. Даже не дышу, понимая, что впервые он не сказал про леди и бродягу.

Рука горячая. Подушечки пальцев немного шершавые. По коже проносится теплая волна. Ладонь горит. Хочется по инерции её выдернуть, но я этого не делаю. Смотрю на наши с ним кисти, как на праздничные фейерверки, и послушно переставляю ноги. Мы заходим за угол, через двор к лавочке. Шум транспорта стихает. Илья отпускает мою руку, хмурится, ждет, пока я сяду, и только после этого впивается в мое лицо цепким взглядом. Что пытается отыскать? Не знаю…

— По дороге из дома столкнулся с компанией. Во время драки потерял телефон. Кто-то полицаев вызвал. Пока был в отделении, уже стемнело. Приехал в центр, но тебя уже там не было. Думал, может ты и не приходила.

— Приходила.

— Я бы так с тобой не поступил.

Шумно выдыхаю, когда Северский убивает взглядом. Не врет ведь? Мне хочется верить, что он говорит правду, иначе все мои действия напрасны…

— Но кто-то же это написал…

Запускает пальцы в волосы, тихо ругается под нос, глядя по сторонам, а после приближается ко мне, опускается на корточки и смотрит в глаза. И черт! Его карие такие красивые…

— Алиса, я этого не делал, честно, — произносит спокойно, но по адскому пламени в его глазах ясно, что слова даются парню с трудом. — У меня есть сестра. Я всегда думаю, а если с моей Никой кто-то так сделает, что будет? Как я себя буду чувствовать?

Сердце замирает. Смотрю то на его черные длинные ресницы, то в глаза с расширяющимся зрачком. Вспоминаю, как он приехал на вечеринку, чтобы защитить Веронику, и… Не может Илья лгать.

— У тебя нет пароля на телефоне?

Северский несколько секунд смотрит на меня и поднимается. Кажется, что у меня случится очередной приступ паники. Так сильно волнуюсь…

— А мне нечего скрывать, принцесса, — ухмыляется, убирая руки в карманы штанов. — Кому нужен мой старый смартфон? Там нет ничего интересного.

— У меня тоже.

Но я установила пароль, потому что в моей семье не знают о таком понятии, как личное пространство. Мама постоянно устраивает проверки. Даже родительский контроль ставила в прошлом году, когда Костя забыл очистить историю браузера, а там были ссылки на сайты для взрослых. Вместо того, чтобы наказать лишь виновника, родительница выбрала другой вариант — страдать обоим.

— Наверное, кто-то решил пошутить, — предполагаю. Северский продолжает хмуриться, рассматривая меня. Неловко. Поджимаю губы.

— Я рассказал. Давай провожу тебя.

А мне не хочется домой… Отрицательно качаю головой.

— Я сама доберусь.

— Нет. Я тебя провожу.

Прикрываю глаза. Меня уже лихорадить начинает от того, что меня не слышат. Резко распахиваю глаза. Сжимаю кулаки, словно это действие придаст мне силы. Смотрю в глаза Северскому.

— Знаешь, что?! — поднимаюсь. — Я хотела тебе сказать ещё вчера, что я не расфуфыренная богатая дурочка, у которой в голове одни шмотки и ноль мозгов! Я не принцесса! И мне не нравится, что меня так называешь! И я не леди совсем!

Брови Ильи ползут вверх, но взгляд остается тем же. Он не воспринимает мои слова всерьез?!

— И я не думаю, что ты грязный!

Протягивает руку, и я отшатываюсь, теряя запал.

— Тогда почему дергаешься? — усмехается. Не верит.

— Потому что ты мне нравишься!

Ой… Замираю с открытым ртом. Пара секунд. Кажется, сердце вот-вот рванет, как взрывчатка. Начинаю жадно вдыхать. Паника не отступает. Северский стоит на месте. Хмурится, а у меня асфальт под ногами вибрирует. Неужели я это сказала? Щеки вспыхивают запоздало. Боже… Господи… Разворачиваюсь, но уйти не успеваю. Илья ловит меня за талию, прижимает спиной к себе и шепчет на ухо:

— Спокойно, принцесса, — легкое дыхание опаляет ушную раковину. От жара, который исходит от тела Северского, покрываюсь мурашками. Облизываю губы, медленно вдыхаю и выдыхаю. Перед глазами пляшут черные мушки. — Я тебя понял.

Тогда почему опять чертова принцесса?! Хочется прокричать, только на сопротивление не осталось сил. Стою и прислушиваюсь к новым ощущениям. Крепкая рука у меня на талии принадлежит парню, который мне нравится, а не брату. Шокирующе немного.

Он выше меня. Сильнее.

Он мне нравится.

И теперь… Илья это знает.

Стыд какой…