Она еще ни разу не была в Нанкаре. Но до ее ушей в Валасском дворце доходили шепотки слуг о том, что Каспар часто там бывает.

После заключения договора, в котором Мирия буквально повисла на шее у Валии, Каспар наведывался туда чуть ли не каждые два месяца. Королеве докладывали, что он налаживает там морские пути и торговлю с Мирией и Валией. Но, кажется, он занимался там совсем не этим.

Рэйна зашла в одну из рыбных лавок и из-под капюшона приветливо улыбнулась хозяину. Сейчас ей было не до размышлений и расследований о том, зачем являлся в Нанкар ее приемный отец. Ей нужно было добыть сведения.

Уже через несколько часов Рэйна пыталась удобнее расположиться на черепичной крыше, следя за всем, что происходило на освещаемой лишь тусклым светом фонарей площади. Карабканье на этот дом далось ей нелегко, но хороший угол обзора того стоил.

С гавани дул холодный ветер, каждый раз норовя сдуть с нее капюшон. Этот дешевый плащ грел из рук вон плохо, но Рэйна бы не стала пачкать свой прошлый в этой грязи. Удивительно: на этой крыше находились даже тонкие рыбьи косточки. Однако котов, устроивших здесь хороший пир, видно не было.

Над головой Рэйны простирался балкон, а под ее ногами обрывалась черепица. В своей руке девушка держала наготове купленный кинжал.

Несколько фигур появились на площади сразу же, как только заморосил мелкий дождь. Рэйна сверилась с часами на башне: они пришли вовремя. Как и рассказали ей источники.

Девушка глубже натянула капюшон на голову и постаралась не стучать зубами. На крыше, продуваемой всеми ветрами порта, было очень холодно и мокро. И этот мертвенный холод пробирал ее до костей.

Как назло, дождь усилился и стал приглушать разговоры на площади. Рэйна оценила обстановку и решила перебраться поближе.

Аккуратно сползя с крыши на очередной балкон, она мягко приземлилась на пол. Отсюда она уже лучше различила очертания фигуры Каспара. С новой точки наблюдения ей было гораздо проще его рассмотреть. Даже несмотря на то, что его лицо скрывала шляпа, она могла бы заложить десять золотых, что это был он! За столько лет она научилась безошибочно распознавать его по фигуре. Укрывшись под каменной вазой, Рэйна вновь просчитала расстояние, что отделяло ее от Каспара. Она уже делала это днем, когда осматривала местность, но решила еще раз удостовериться в правоте своих суждений.

Действительно – с этой точки попадание в сердце Каспара будет метким и точным. Рэйна приготовила кинжал.

До нее доносились обрывки разговора, но они казались ей несущественными. И ради этого она сменила изначально выбранный пункт наблюдения? Что ж, эту информацию она возьмет на заметку, но сейчас ее цель была иной.

Рэйна подалась чуть в сторону, открывая себе возможность для маневра. Она должна была убить его с одной попытки. С одного прямого попадания в сердце.

Шум в ушах заслонял ей все, а тем временем дождь превратился в ливень. Ее пальцы немного скользили на рукояти кинжала.

Она замешкалась всего на секунду. Но этой секунды ей хватило, чтобы она заметила, что вблизи на свету щетина на лице Каспара не светлая. Она была рыжей. О Хемега… нет!

А потом Рэйна резко обернулась. И, прежде чем ее глаза закрылись, а она, оглушенная, отключилась… Рэйна увидела лицо своего приемного отца.

* * *

Первое, что она ощутила – металлический привкус крови во рту. Второе – пронзившую виски боль. Рэйна застонала, но из-за кляпа во рту получилось нечленораздельное мычание.

Девушка медленно раскрыла глаза, морщась от тошноты и головокружения. Перед ее взором все плыло, и ей пришлось фокусировать свой взгляд, который уперся в большие мужские ботинки. Рэйна подняла голову.

Каспар Дрейк стоял перед ней, криво ухмыляясь и спрятав руки в карманы штанов. Он чуть наклонил голову, рассматривая Рэйну своими серо-голубыми глазами. Такими же, как и у нее.

На его притягательном лице, не лишенным мужского очарования, угадывалась отросшая светлая щетина. Глаз касались светлые волосы, которые он любил зачесывать на бок. Каспар был в два раза старше Рэйны, но при этом за это время не растратил своей харизмы и живости ума. Точнее наоборот. С годами он стал только изощреннее в своих делах и желаниях.

– Здравствуй, доченька.

Глубокий баритон, ласкающий слух.

Каспар умел говорить так, что от любых его слов плавились кости. Но на Рэйну это никогда не производило ни малейшего впечатления.

Ответить ему она не могла. Во рту Рэйны был кляп.

– Какая приятная встреча! Знаешь, моя доченька, моя Луночка, я был приятно удивлен, не найдя твой труп той ночью, – Каспар отошел чуть дальше и налил себе из графина янтарную жидкость в стеклянный стакан.

Каспар никогда не называл ее дочерью. Ни разу не сказал ей даже ласкового слова. Он всегда вел себя с ней так, будто она была куклой или же пустым местом. Тенью той, кого он баловал, любил и возил на пони.

Рэйна аккуратно осмотрела обстановку: ее притащили в помещение, похожее на личный кабинет. Лакированная мебель, картины, золотые подсвечники. Здесь она, пачкающая ворс рунийских ковров своей кровью, что текла из разбитого виска, казалась крайне неуместной.

– Не хочешь объяснить, почему ты до сих пор жива, моя дорогая дочурка? – взгляд Каспара прожигал льдом. На нем был его излюбленный костюм белого цвета с золотыми запонками. Он вытащил из своего нагрудного кармана такой же белоснежный платок, с вышитыми там золотой нитью инициалами К. Д., и промокнул сочащуюся из раны на виске Рэйны кровь. – Ах да, ты же не можешь.

Рэйна дернулась на стуле, зашипев на него. Она была туго связана по рукам и ногам. И, увы, все те премудрости освобождения от пут, которым ее обучал сам Каспар, он учел. Рэйну связали крепко и надежно, без возможности самостоятельно выпутаться.

– Ну-ну, – Каспар даже не дернулся. – Неужели ты мне не рада?

Да она просто на седьмом небе от счастья.

Девушка уже минуту пыталась вытолкнуть изо рта кляп, но пока безрезультатно. Поэтому, за неимением других средств мести, Рэйна смерила его взглядом, в который вложила всю свою ненависть и злобу.

Ее рука бы не дрогнула, если бы Каспар Дрейк испустил свой последний вздох. Рэйне было его не жалко. Он заслуживал этого. И даже не потому, что ему было все равно на ее состояние все ее детство. Нет. Она просто прекрасно понимала уже много лет, что за лицом Каспара прятался хищник,