болеть, если на все про все – на отпуск, и болезни – полагается двадцать дней в году. Такого, как у нас понятия – «взять больничный» – не существует (тяжелые болезни – речь особая, предприятия и фирмы к этому вопросу подходят индивидуально). Каждый день, проведенный дома наедине с недомоганием, пропорционально уменьшает отпуск. Вот и решай: болеть или работать, превозмогая недуги с помощью марлевых масок и трудового энтузиазма. Однако и абсолютного здоровяка, вдруг востребовавшего законный отпуск целиком и полностью, в стране неисправимых работоголиков тоже не каждый день встретишь. Действует то же магическое правило: «считается неприличным». И потому все работают – допоздна, до упора, часто до изнеможения, порой – в ущерб эффективности, а пять-семь дней отпуска, которые себе позволяют, стараются присовокупить к длинному новогоднему празднику или к «золотой неделе» в начале мая.

Такое отношение к работе и к болезни воспитывается с младых ногтей. Чтобы дети не болели, их всячески закаливают. Особенно преуспела в этом школа: ученики и ученицы здесь круглый год обходятся без курток и пальто. Лишь в самые холодные дни января-февраля, когда температура опускается ниже нулевой отметки, дети надевают шарфик и перчатки. Но девочки круглогодично щеголяют в белых носках или гольфах, приспущенных на особый манер фалдами и приклеенных прямо к коже особым легко смываемым клеем. Ни тебе колготок, ни чулок… А молодые девицы постшкольного периода дефилируют по улицам в коротеньких юбочках и модных сапогах на высоченной платформе, обутых на босу ногу, и сверкают голыми коленками. А если надевают в праздники кимоно, то к ним полагаются дзоури (японская разновидность въетнамок) и белые носки в форме варежки, именуемые таби.

Заболевший, несмотря на все изначальные предосторожности, японец, ни за что не станет заниматься самолечением и не побежит в аптеку в поисках популярного антибиотика. Да и антибиотики в японских аптеках не продаются. Их выписывает врач в поликлинике или больнице, и то с большой осторожностью и на ограниченный срок. Медикаменты выдают непосредственно в поликлинике, и только то количество, которое обозначено в рецепте. Поэтому мне понятно недоумение Ватанабе Мидзуэ, гида-переводчика, работающей с россиянами, чью статью мне довелось прочитать в японском журнале. Под рубрикой «Русские глазами японцев» она делится своими наблюдениями о том, как знакомые ей россияне относятся к своему здоровью и приходит к выводу, что в этом отношении они коренным образом отличаются от японцев, так как активно занимаются самолечением. «Они, – удивляется автор статьи, – не очень боятся побочного действия какого-либо лекарства, охотно покупают их в своих аптеках, а простудившись, принимают антибиотики. Когда спрашиваешь, откуда им известны названия препаратов, объясняют, что нужную информацию черпают из медицинских справочников, которые есть в каждой семье. Иногда создается впечатление, что каждый русский обладает такими же глубокими познаниями в области медицины, что и дипломированный врач».

«И все же – почему они не так обращают внимание на безопасность лекарств и их побочные действия, как мы, японцы?» – удивляется переводчица. И не без лукавства дает ответ: «То ли в России мало подобной информации, то ли русские вообще равнодушны к подобным пустячным вопросам…»

«Однажды, – пишет Ватанабе Мидзуэ, – деловая дама из России, с которой я работала, пожаловалась на боли в сердце и сильное головокружение. Я повела ее к врачу и там с удивлением узнала, что накануне, почувствовав недомогание, моя подопечная без всяких сомнений приняла лекарство от стенокардии, привезенное из России. Это сильное средство обычно использует ее мать, сердечница. После того, как сделали кардиограмму и другие обследования, оказалось, что никаких признаков сердечной болезни нет, и что в данном случае боль в сердце была вызвана стрессом, а головокружение – побочное действие принятых медикаментов.

Мой знакомый российский химик, – продолжает удивляться автор статьи, – рассказывал мне, что среди богатых людей в России весьма споро расходится некое лекарство от старения, которое без всяких врачебных рецептов распространяет в России некая немецкая фирма. Я тогда еще его спросила: «Может быть, в свое время президент Ельцин принимал это лекарство и потому держался у власти?» Он на полном серьезе ответил: «Нет, еще с советских времен традиционно для этих целей русские политические лидеры принимают лекарство, сделанное из радиоактивного вещества». Безусловно, это шутка, но также и наглядная иллюстрация того, что Россия – страна чудес, даже если обращать внимание только на то, как ее жители относятся к своему здоровью».

С госпожой Ватанабе Мидзуэ, дотошно и тщательно исследовавшей коренное отличие японцев от россиян, и утверждающей, что, дескать, японцы не прибегают к самолечению, я полностью расхожусь во мнении. Еще как прибегают! Только каждый народ спасается и закаляется по-своему: кто-то при помощи пилюль и инъекций, а кто-то – вкалывая день за днем без больничных листов и длительного отпуска.

Капсюль – отель для футуристов

С высоты восьмого этажа и в лунном свете существо, медленно бороздящее голубые воды бассейна, походило на толстого бегемотика, то и дело разевающего пасть. Расставленные аккуратными кругами столики, кресла и шезлонги были уже пусты. Постояльцы четырехзвездочного отеля Holiday Inn, любители загара и водных удовольствий, теперь развлекались в ночных ресторанах и барах древней японской столицы – Киото. Многочисленная обслуга отеля после праведных дневных трудов спала крепким сном. Пыхтел лишь маленький водный пылесос, которому предстояло до восхода солнца очистить бассейн от всяческой «заразы» и подготовить его к новому трудовому дню…

Holiday Inn – гостиница респектабельная и недешевая. Как говорят сами японцы, построена она с учетом того комфорта, к которому привыкли американские туристы и бизнесмены – именно они основной гостевой контингент отеля. Конечно, останавливаются здесь и приезжие из старушки-Европы, и российские граждане, активно и разнообразно заявляющие о своем праве жить «не хуже других». Но пальма первенства, без сомнения, у американцев. После многолетнего присутствия на японской земле в качестве граждан страны-победительницы, они и сегодня чувствуют себя в краю Восходящего солнца превосходно. Наверное, поэтому в обычном двухместном номере отеля каждая из двух кроватей – размером с двуспальную, гигантский телеэкран и где только можно – роботы, роботы, роботы. Думаю, излишне вспоминать о ежедневно сменяемых в ванной зубных щетках с внедренной в щетину зубной пастой, об унитазах, управляемых десятком-другим непонятного назначения кнопок, о говорящих лифтах, о самых разнообразных «умных» системах виртуальной реальности.

Вообще-то жизнь в Японии полностью соответствует нашим современным представлениям о мире научной фантастики. Здесь, на Японских островах, работа писателя-фантаста, по-видимому, может сводиться к тому, чтобы просто воссоздавать повседневную действительность. Один мой знакомый, приехав по делам и вдоволь наглядевшись на футуристическую японскую среду, глубокомысленно заметил: «Боюсь, все это может привести к декадентскому гедонизму»…

В обшитый зеркалами лифт отеля вплыла крупная и уже рыхлая,