litbaza книги онлайнРазная литератураКисло-сладкое - Татьяна Александровна Грачева

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 146
Перейти на страницу:
потянулся вперед. Соня как раз обошла стул и ринулась к двери. Случайно пнула карандаш носком туфли и только тогда увидела сидящего на полу Бублика. Он чуть отклонился и проводил отлетевший карандаш глазами, полными искренней детской обиды.

Хохот усилился, Олеся зааплодировала, за ней тут же повторил Костя – Марина и Вика присоединились с секундным опозданием.

– Правильно, Кайла. Пусть на коленях пресмыкается, там ему и место.

Соня, тряхнув головой, рывком вернулась в реальность, на Бублика не смотрела, почему-то сразу оглянулась и поймала взгляд Марка. От неприкрытой неприязни на его лице по спине Сони прошёл озноб. Марк не аплодировал и не смеялся, он смотрел на Соню, и если раньше его взгляд обжигал, то теперь выстуживал до самых внутренностей.

Соня растерялась, на секунду замерла, так и не решив, как поступить, молча покинула класс. На душе осталось тягостное чувство, а презрительно сощуренные глаза Марка преследовали её до самого дома.

Тогда как в школе она боролась за место под солнцем, дома приходилось привыкать к причудам бабушки. Ольга Станиславовна напоминала пирамидальный тополь. Длинная, высокая, несгибаемая. Несмотря на почтенный возраст, держала себя прямо, будто в молодости вместо корсета заполучила в позвоночник стальную спицу. Каждый день она укладывала волосы в сложную прическу и наносила макияж, унизывала пальцы многочисленными кольцами. Она не сильно обрадовалась возвращению дочери с мужем-плебеем и черноокой незнакомкой, вылупившейся из милого ребенка. Новых родственников приняла прохладно, не стеснялась выражать недовольство и нарочно громко бурчала, обращаясь за сочувствием к почившим предкам. Вместо утреннего приветствия от Ольги Станиславовны чаще всего звучали различные вариации одной и той же фразы.

– Слетелись стервятники расклевать моё дворянское тело. Не дождётесь! Я ещё в памяти и при уме, ничего подписывать не буду!

Бабушка пребывала в уверенности, что её скоро выживут из родного дома или отравят, подмешав в лекарства крысиный яд. Она никому не доверяла, с маниакальной подозрительностью пересчитывала балясины в перилах и керамические подсвечники, регулярно проверяла «не украли ли чего приблудные родственнички».

После возвращения из больницы Ольга Станиславовна жила по опрокинутому режиму. Перепутав день и ночь, могла проспать до заката, а с наступлением сумерек оживала и принималась за ревизию «дворянского гнезда». Бродила по дому и гремела посудой, что-то переставляла и громогласно возмущалась. Иногда открывала крышку старого расстроенного рояля и принималась музицировать. Играла она замечательно даже на скрипучем инструменте, но в три часа ночи никто не мог по достоинству оценить её талант.

Поначалу в качестве спальни Соня выбрала самую уютную и светлую комнату, но через пару дней переехала во флигель – мрачный и продуваемый сквозняками, с пятном осыпавшейся штукатурки на потолке. По бабушкиной версии этот обвал случился из-за пробки от шампанского, которую выпустил не кто-нибудь, а сам купец Мазепа. Ремонтировать потолок категорически запрещалось, это приравнивалось к вандализму, хуже этого – только прилепить руки к статуе Венеры. Но у флигеля было неоспоримое преимущество – он располагался дальше всех от гостиной с роялем.

С бабушкой Соня старалась не сталкиваться и, если не пропадала в школе, библиотеке или танцевальной студии, просто бродила по городу. Теперь она явственно осознала, почему мама рано выпорхнула из семейного гнезда и не хотела возвращаться. Бабушка была деспотичной и высокомерной, проявление заботы к ней требовало недюжинных усилий, а уважение вообще находилось за гранью фантастики. Соня научилась только терпеть, любить пока не получалось. Как родственницу Соня бабушку не воспринимала, скорее как часть дома. Ольга Станиславовна даже пахла как старинный особняк – пылью, сыростью и концентрированным временем.

Хуже всего приходилось Вере Андреевне. На неё легла обязанность следить за приёмом лекарств, водить бабулю на променад, ну и ежедневно убеждать, что никто не планирует забрать её фамильные драгоценности. Несмотря на древний вид, дом был оснащён современной техникой, ванные комнаты располагались на обоих этажах, а в гостиной под кружевной салфеткой прятался телевизор, где-то в стене периодически включалось радио, замурованное по всем правилам семейного скелета.

Половина комнат в доме не использовалась, двери в них были заперты, а ключи хранились у бабушки. Порой Соню мучило любопытство, но она предпочла оставить его неудовлетворённым, чем вызвать гнев Ольги Станиславовны. С первых же дней бабушка воспылала к Соне особенной нелюбовью, окрестила распутной простолюдинкой и запретила трогать фарфоровый горшок.

Удачно и вовремя Соня нашла танцевальную студию, теперь у неё появилась ещё она причина сбежать из дома с флигелем. Преподавательница танцев обрадовалась Соне, с первого же занятия оценила её пластичность и постановила:

– С такой фактурой только солировать, никаких групповых. Персик ты мой.

От комплимента Соня растаяла, с трудом удержалась от несолидного радостного визга и вежливо кивнула.

– Спасибо. Я люблю танцевать.

– У меня на тебя планы. Тут не танец живота, нет, тут танец спины нужен. Какая она у тебя гибкая и говорящая. Я уже представляю, как это будет.

Соня снова сдержанно кивнула, а так и хотелось закричать: хвалите, хвалите меня ещё!

Рядом с танцевальной студией, чуть ли не стенка в стенку, располагался музыкальный магазин с огромной витриной. Обычно Соня ускорялась и, прячась от соблазна, пробегала мимо. Она никому не рассказывала о своей мечте играть на гитаре, считала её немодной. Каждый раз, когда взгляд падал на инструменты, выставленные за стеклом, она сама себе придумывала отговорки. Какая гитара? Маникюр придётся обрезать, осанка испортится и вообще не останется времени на учёбу и репетитора.

Однажды она не прошла мимо, остановилась, обездвиженная музыкой. В помещении находились и другие люди, такие же заворожённые песней. Играла невысокая, щупленькая девушка с короткой стрижкой, в безразмерной мальчишеской одежде. Соня осторожно прошла вглубь магазина. Сделав вид, что рассматривает инструменты, вслушалась в голос исполнительницы. Песня была ей незнакома, из неё тоской сочилось что-то почти мученическое и не по возрасту глубокое. Соня застыла на вдохе, сжала кулаки. Ей не нравилась собственная непредсказуемая реакция на музыку. Порой она могла расплакаться из-за простенькой песни с незамысловатыми словами, а иногда не нужны были и слова. Мелодия вонзалась в сердце и трепала его в клочья, заставляя рыдать от безысходности или необъяснимой печали. Не дождавшись последнего куплета, Соня покинула магазин. По дороге домой вспоминала импровизированный концерт в магазине и грустно улыбалась. Она мечтала играть на гитаре, а кто-то исполнил её мечту. Ну ничего, теперь у неё есть танцы, а это музыка тела.

После первой запоминающейся встречи Соня сталкивалась с незнакомкой ещё несколько раз. Оказывается, владелец магазина использовал её выступления как рекламу своего бизнеса. Придумал он ловко и удачно. Девушка играла виртуозно и, самое главное, –

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 146
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?