На конечной остановке в Тучкове «старичок» невнятно поблагодарил детину, в одно мгновение просочился у него под рукой и выскочил из автобуса.

– Папаша! – крикнул ему вдогонку бугай. – Если кто обидит, посылайте его ко мне! А уж я с ним разберусь, – закончил он тихо.

Алеша с Дариндой догнали Фуго метров через двести. Мимикр спрятался за толстое дерево и осторожно выглядывал, боясь попасться на глаза своему автобусному благодетелю.

– Здорово он тебя под мышку, – подбежав, сказал Алеша. – Я чуть не умер со смеху!

– Какой там под мышку, – поморщился Фуго. – У него там не мышка, а большая потная обезьяна. Если мы и обратно поедем с ним в одном автобусе, я лучше выпрыгну в окно.

Тучковский рынок располагался прямо у станции. Алеша с друзьями вошли в ворота, и мимикры в изумлении замерли. В небе, в белесом мареве плавало ослепительное солнце, а внизу, на длинных дощатых прилавках живописными грудами высились все виды фруктов и овощей, произрастающие от Северного до Южного полюса. Правильные пирамиды из огромных арбузов и медовых дынь, словно усыпальницы египетских царей, возвышались в конце каждого торгового ряда. В одном углу продавали ковры ручной работы, которые по яркости не уступали фруктовым прилавкам. В другом торговали сияющими полированной сталью саблями и всевозможными кинжалами, украшенными золотой и серебряной сканью[8]и резьбой. В третьем – предлагали купить обливную посуду и глиняные игрушки. Зато в четвертом – начинающий фокусник оттачивал мастерство перед посетителями рынка. У него постоянно что-то не получалось, но юный иллюзионист не отчаивался, поскольку всего лишь учился трудному ремеслу.

Запах витал такой, что рот сразу наполнялся слюной и хотелось купить если и не все, то хотя бы доверху набить сумки. Торговцы зазывали покупателей со всех сторон, а люди бродили между рядами, оглохшие от призывов и размякшие от наступившей жары. И везде их умоляли: «Ну попробуйте, какие вкусные ананасы!» – «Ну съешьте кусочек домашнего рахат-лукума!» – «Вы нигде не найдете такой вкусной чурчхелы!»

– Я больше так не могу, – походив две минуты, проговорил Фуго. – Или я буду пробовать все подряд, или пойдем отсюда. Посмотри, сколько продавцов, и все упрашивают меня съесть кусочек, – мимикр растерянно оглядел торговые ряды и едва не прослезился. – Нет, я никогда не улечу с этой планеты. Обычно везде предлагали съесть меня, а здесь буквально запихивают тебе в рот всякие лакомства и даже не требуют заплатить.

– Ну так ходи и пробуй, – ответил Алеша.

– Только не объешься, – строго проговорила Даринда. – Нас дома еще борщ ждет.

– Хорошо, – обрадовался племянник. – Тогда начинаю. Правда, не понимаю, зачем нам покупать продукты? Давай приезжать сюда три раза в день: на завтрак, обед и ужин – и пробовать до полного отвала.

В этот момент кто-то сунул ему кусочек сочащегося янтарным соком фрукта, и мимикр не удержался.

– Что это? – с блаженством на лице спросил он.

– Это пэрсик, – довольный произведенным эффектом, ответил улыбчивый продавец в огромной кепке. – Кущай, дэдушка. Кущай. Если найдешь здесь такой же сладкий пэрсик, я отдам тэбэ вэсь свой товар.

– Договорились, – обрадовался Фуго и устремился на поиски подобных вкусных персиков.

– Алеша, – сверкая глазами, возбужденно сказал мимикр. – По-моему, все эти люди ненормальные.

– Почему?

– Ну как же? Ты отдаешь им какую-то не очень чистую бумажку, а взамен получаешь райские плоды. Кстати, именно таким я и представлял мимикриный рай. Может, я давно умер и живу на небе? А может, ты ангел?

– Нет, я совсем не ангел, – рассмеялся Алеша. – Иногда папа мне говорит, что я – чертенок.

– Я очень уважаю Алексея Александровича как биолога, – сказал Фуго. – Но, по-моему, он совершенно не разбирается в собственных детях.

– А что, на вашей планете совсем нет рынков?

– Нет, – ответил мимикр. – Когда на моем огородике вырастает много одного продукта, я беру излишек и несу соседу, у которого уродилось много другого. И мы меняемся.

– А если у соседа ничего не выросло? – спросил Алеша.

– Тогда не несу, и мы не меняемся. Но когда сосед начинает голодать, он приходит ко мне, и я с ним делюсь.

– А бывают те, кто не делится с другими? – поинтересовался маленький, и друг, не задумываясь, ответил:

– Бывают. Но их, как правило, съедают ажоры.

– Почему?

– Все предельно просто. Такой мимикр захватывает себе очень большой огород, и, когда появляется хищник, жадина не успевает добежать до дома.

Тут Алешино внимание привлек странный толстяк. Он был примерно одного роста с ним, носил белую панамку и широченные белые штаны.

Коротышка подошел к прилавку, со знанием дела постучал по арбузу, приложился к нему ухом и сказал:

– Хорошие у вас цитруллусы ланатусы.

– Чего-чего? – не понял продавец.

– Арбузы, говорю, хорошие. Взвесьте-ка мне, любезный, килограммчик кукумис сативусов.

– Че-го? – опять спросил торговец.

– Килограмм огурцов, – пояснил коротышка. – И пучок аллиум цепы.

– Че-го-о? – совсем опешил продавец. – Слушай, я не понимаю твой шурум-бурум. Говори по-человечески.

– Эх, – вздохнул тот. – Совсем не знают у нас латыни. Килограмм огурцов и пучок луку.

– Вы ботаник? – спросил у него Алеша.

– Совершенно верно, молодой человек. Я профессор ботаники.

– И что, вы помните все названия растений на латинском языке? – изумился мальчик.

– Все, – вскинув голову, ответил коротышка. – Клянусь знаменитой канарской драценой драко, что означает – драконово дерево с Канарских островов. А вы просто так интересуетесь или желаете получить квалифицированную консультацию?

– Просто так, – Алеша пожал плечами и, извинившись, отошел.

Проходя мимо фокусника, друзья остановились среди таких же зевак. Молодой человек как раз пытался достать из атласного цилиндра кролика, но зверек застрял в специальном столе, на котором стояла шляпа. Иллюзионист тянул кролика за уши, а зрители, поняв секрет фокуса, смеялись и давали советы: «Ты ему морковку покажи, сам выскочит»; «Вначале надо было выдрессировать кролика, а потом в стол запихивать»; «Да вынь ты его из стола, мы отвернемся».

– Ну что, Фуго, – вдруг предложил Алеша. – Может, покажем этому неумехе, что такое настоящий фокус?

– Я не умею, – ответил мимикр.

– Ерунда, – махнул рукой мальчик и зашептал ему на ухо: – Видишь, у него большое черное покрывало? Я тебя накрою, скажу какую-нибудь белиберду, потом сдерну тряпку, а под ней…