Тренер Митрохин совершенно не походил на человека с больной головой. И ученики его занимались не контактным карате (там действительно могут двинуть в голову), а мышцы качали. Девочка Инна, по словам отца-матери, ничем не болела, а если бы это было так, то пользовалась бы скорее «Упсой» или чем-то подобным. Прав был Александр, когда решил, что бизнес тренера-культуриста является полулегальным. На таблетки сертификат получен, но применяются они явно не по назначению. Или на самом деле в этих серых кружочках заключено совершенно другое зелье? Наркотики, например? Митрохин был мелким наркодилером? Дело принимало опасный оборот. С такими серьезными вещами не хочется связываться и за десять зеленых тысяч. Стоп, нечего пороть горячку. Не очень-то был похож атлетический клуб «Богатырь» на сборище наркоманов. Подростки, перекачанные, как воздушные шары на Первомай, не могут сидеть на игле. Тогда клуб — просто прикрытие?

Расклад никак не строился, фактов было недостаточно. Чтобы в этом деле разобраться, придется еще побегать. А чем дольше будет идти расследование, тем на большую сумму раскошелится Игорь Суриков. Главное, чтобы ежедневные отчеты были деловитыми и содержательными.

Вихров проверил, в кармане ли бутылек с таблетками (с ним он последнее время не расставался), спустился к подъезду и сел в свой «москвич». Стоило прогреть мотор, но Александр боялся, что может не застать Толика на месте. Толик был знакомым экспертом-криминалистом, без которого сейчас не обойтись. Александр подъехал к управлению и вызвал приятеля по внутреннему телефону.

— Здорово, Толя.

— Привет, Саня. Говори быстрее, что хотел, у меня времени нет.

— Я же сказал, что важно, — Вихров достал из кармана заранее приготовленный пакетик с несколькими таблетками. — Проверь, что это за препарат, ты же химик.

— Я-то химик, да ты — не опер. У меня дел по горло, чтобы еще с твоей ерундой без сопроводиловки возиться.

— Я ее тебе на бумажке в пятьдесят баксов выпишу, — пообещал Александр.

— Ладно, давай, — Толик принял пакет.

— Когда сделаешь? У меня времени тоже не вагон.

— Позвоню, пока.

Прикинув, что крюк не велик, Александр заехал в атлетический клуб «Богатырь». Когда-то он много времени провел на противоположной стороне улицы, высматривая тренера Митрохина. Клуб был на месте, в двух его небольших залах по-прежнему качались подростки.

— Вы что-то ищите? — перед ним вырос здоровый детина в возрасте, явно перевалившем за подростковый. Это же подтверждала лысина, настойчиво пробивающаяся из-за жидких соломенных волос.

— Мне бы тренера или директора… — замялся Вихров. — Лучше, наверное, директора.

— А в чем дело?

— Да я своего оболтуса хотел бы к вам устроить. А то лазает со всякой шпаной… Думаю, если начнет железо таскать, меньше глупостей в голове вертеться будет.

— Это верно. А вы в каком районе живете?

— В Сокольниках.

— Немного далековато.

— Меньше времени на хулиганства останется, а в метро может Пашка и книжку почитает.

— Вы не поняли, мы ребят из округи набираем.

— Я сколько надо заплачу, не сомневайтесь.

— Ничем не можем помочь, — твердо сказал детина назойливому посетителю. — Мы от префектуры округа учреждены, так что извините. Поищите такой клуб у себя в Сокольниках.

— Спасибо, обязательно поищу. До свидания.

— Пока, — бросил детина и выставил детектива за двери.

Следующий визит Вихров нанес по адресу из старой записной книжки. Дверь открыла дама в махровом халате и ярком вечернем макияже.

— Ах, я как всегда не одета… А вы, собственно, кто?

— Извините, что беспокою, Ирина Георгиевна, вы меня не помните?

— Кажется… проходите.

— Спасибо. Вы нанимали меня следить за вашим покойным мужем, припоминаете?

— Что вам надо? Я с вами сполна рассчи талась.

— Я вас беспокою по другому поводу, — поспешно сказал Александр. — Хотел задать вопрос о Митрохине.

— Мне сейчас некогда, давайте в другой раз.

— Пять минут, — Вихрову отступать было некуда. Вдова разговаривать явно не намерена, если ее сейчас не прижать, то потом не поймаешь. — Скажите, пожалуйста, Ирина Георгиевна, вы не видели у мужа таблеток под названием «Атлет»? В пузырьке, похожем на этот?

Дама бросила равнодушный взгляд на таблетки.

— Нет, Миша был человек очень здоровый, он и к врачам никогда не обращался.

— Не осталась ли у него записной книжки? Если позволите, я бы хотел на нее взглянуть.

— Обещаете, что больше не станете ко мне приставать? — спросила Митрофанова, нервно поглядывая на дверь. Понятно, она ждала не частного сыщика.

— Обещаю, клянусь, — заверил Вихров.

Ирина Георгиевна вышла в комнату и вернулась с маленькой записной книжкой.

— Вот, можете забрать совсем, она мне не нужна.

— Большое спасибо, Ирина Георгиевна.

— Помните, что обещали, — сказала Митрохина напоследок и захлопнула дверь.

В машине Александр жадно раскрыл книжку и пролистал. Часть записей была обрывочной, имена часто обозначались только инициалами, но большего Вихров и не ожидал. Это не малая удача, и если он расшифрует имена и адреса, то найдет и клиентов Митрохина. Тогда через «Атлета» он доберется до «Идеала», его распространителей и поставщиков. Человек, который продал препарат Инне, сможет рассказать о той ее стороне жизни, которая никому не известна. Возможно, что это как раз была опасная для нее сторона.

Витя, даже снявший по просьбе Степки куртку, не произвел на деда Даню большого впечатления.

— Мускулы — это для кино хорошо, а в жизни…

— Даниил Иванович, у Витьки коричневый пояс по у-шу, — сообщил Андрей.

— Да, такой прокат дорого стоит, — пробормотал старик. — Гарантия, значит, имеется?

Андрей кивнул, не представляя, что тут можно ответить.

— Ладно, уговорили. Но чтоб в одиночку — ни-ни.

— Обещаем, — сказал правнук, решив про себя, что выполнение этого условия наполовину (в отношении Ксанки) вполне достаточно.

— Что случилось-то? — поинтересовался Виктор в Ксанкиной комнате.

— Ей охрана нужна, — кивнул Степка на сестру. — А у нас с Андрюхой другие дела есть. Я к тому же в одной драке уже поучаствовал, снова в ментовку не хочу.

— Да в чем дело?

Степка в двух словах рассказал последнюю версию.

— Кучеряво живете! — сказал Витя. — В сыщиков-маньяков играете.

— Видал шишку? — показал Степа голову. — Это тебе уже не игра.