А потом Дарья сказала, что вообще-то есть не только такие женщины- богини, но и мужчины. Например, Триглав. И это не обязательно некая сущность с тремя ликами, а просто объединение трех богов. В Новгороде Великом Триглав состоял из Сварога, Перуна и Велеса, а в Киеве из Перуна, Дажьбога и Стрибога.

Также славянский Триглав был близок древнеиндийскому Тримурти (trimurti — «три лика»), то есть это триада, объединяющая трех главных божеств индуистского пантеона в единое целое — Брахму-Создателя, Вишну-Хранителя и Шиву-Разрушителя. И, конечно, нельзя тут не вспомнить Трояна.

— Кого? Это тот, что ли, что из Троянской войны? Троя в честь него, что ли, названа?

— Возможно! Но дело не в этом, а в том, что это божество в большинстве преданий трехглавое, и топонимы, связанные с ним, распространены как на территории Балкан, Дунайско-Карпатского региона, так и далеко на север и восток, в рамках славянского ареала. Они встречаются в Галиции, Таврии, на Волыни, Полтавщине и даже в Польше, Чехии, Орловской и Калужской областях. У сербов Троян, например, предстает в виде демона с тремя головами. Одна пожирает людей, другая — скот, третья — рыбу. Это ночное чудище, которое днем прячется от смертоносных для него лучей солнца.

— И что?

— А то, что мы встретились с чем-то огромным и непонятным, то есть с культом, который раньше был распространен по всей земле, но мы не понимаем, что это такое. Вот те же «три деви» — это не обязательно должно обозначать трех дев, а, например, трех дивов! А «див» или «дэв» — это вообще-то сверхъестественные человекоподобное существо, имеющее вид великана. Дивы присутствуют в азербайджанской, башкирской, казахской, татарской, узбекской, иранской, славянской, грузинской, армянской и других мифологиях. То есть мифологический образ дивов распространён в фольклоре народов Кавказа, Урала, Западной Сибири, Малой и Средней Азии. Словом, такое диво дивное! Понимаешь?

— Да, понимаю. Против фактов не попрешь!

— Короче, Машка, поведем итоги. Мы поняли, что тридевятое царство, сохранившееся в сказках до сегодняшнего дня, это местность, где поклонялись некому триединому божеству. Так?

— Так.

— Оно символизировало прошлое, настоящее и будущее. Так?

— Так.

— Поэтому оно часто было связано с Луной, а, точнее, с ее тремя стадиями — молодой, полной и старой. Так?

— Так.

— А у людей число «три» передается из поколения в поколение где-то на генном уровне. То есть оно считается для многих особым. Вспомним те же сказки и разные истории. Три медведя… Три поросенка… Три мушкетера… «У старинушки три сына: Старший умный был детина, Средний сын и так и сяк, Младший вовсе был дурак» … «Три девицы под окном. Пряли поздно вечерком» …

— И?

— Что «и»? Все! Дальше тишина… Тригла, рядом с которой мы сейчас сидим, это то, чему поклонялись наши предки. Те же бабушки Шуры, бабушки Насти, дедушки Кости, а до них их родители и так далее. И в этом у меня нет никаких сомнений.

— То есть, Дашка, ты хочешь сказать, что и мы, значит, должны это делать?

— Может быть.

— Ну, в принципе, понятно. Вообще-то все люли страшатся будущего.

— Машка! Получается, что ты допускаешь мысль, что все основано на страхе? Как сказал классик, надо верить «по привычке, из приличия и на всякий случай»? Так, что ли?

— А ты думаешь, что все по-другому?

— Я думаю, что на страхе невозможно построить веру. Помнишь, как многие верили в коммунизм?

— Только теоретически. И я уверена, ты тоже этого не помнишь, потому что нас тогда еще на свете не было.

— Ладно, согласна, но есть свидетельства, что в начале двадцатого века люди за эту веру могли жизнь отдать! Она была очень сильной! А тут что получается?

— То есть ты хочешь сказать, что когда-то целые народы очень сильно верили в Триединого бога?

— Очень! Потому что они не только в него верили, но и знали о нем что-то такое на каком-то генном уровне, что поддерживало их веру. Понимаешь, они рассказывали своим потомкам о нем, а те своим, иначе до нас не дошла бы никакая информация о Триглаве или Трояне, а я вон сколько ее в интернете накопала.

— Ой, Дашка, посмотри скорей на Триглу, будем так продолжать ее называть, а не другим каким-то именем! Луна так удивительно освещает ее лицо, обращенное к нам, что кажется, что она улыбается! Да ведь?

— Да.

— А, значит, мы на правильном пути?

— Возможно. И теперь мы, Маня, пойдем спать, а завтра перейдем к числу «четыре».

— Куда?

— К числу «четыре». Но это будет уже завтра…

И вот оно наступило. Я весь день ждала вечера, и наконец, он настал. Мы уселись с Дарьей под сосной, естественно уж не на землю, а на сделанную давным-давно Анатолием скамейку.

— Так вот, мы вчера остановились, насколько я помню, на «четверке», а, значит, на божествах с четырьмя головами. Их очень мало, можно даже пересчитать по пальцам одной руки.

И из древних материальных свидетельств до сих пор сохранился, похоже, только Збручский идол — памятник славянского языческого культа IX–XIII веков, найденный на Украине, который сейчас хранится в Кракове. Это такой квадратный каменный столб с лицами на каждой из четырех сторон. Его копии в натуральную величину есть в Москве, Киеве, Гродно, Варшаве, Вильнюсе, Одессе, Томске и Тернополе.

Также можно увидеть кого-то на картинах, впрочем, нарисованных не так давно. Например, есть такой Тетраморф — крылатое существо с четырьмя лицами — человека, льва, быка и орла. Также он может быть представлен в образе отдельных апокалиптических существ.

— Это про них строчки Анри Волохонского?

«Одно как рыжий огнегривый лев,

Другое — вол, исполненный очей.

Третье — золотой орёл небесный,

Чей так светел взор незабываемый…»

— Да. Эти стихи были написаны на музыку Владимира Вавилова, то есть сначала была мелодия, а потом уже стихи «Над небом голубым» …

— Эту песню знает очень много людей.

— Верно, но продолжим. С ним, то есть с Тетраморфом, тесно связаны четыре всадника Апокалипсиса. Один — на белом коне, второй — на рыжем, третий — на вороном и четвертый — на бледном. Есть даже знаменитая картина Виктора Васнецова с ними.

Дарья открыла изображение на телефоне.

— Хотя я думаю, что бледный — это, значит, невидимый. А вот три других всадника, Машка, тебе никого не напоминают?

— Мне и четыре тоже никого не напоминают, разве что кадры из фильмов про «Неуловимых мстителей».

— Ну, ты подумай, Машенька! Один всадник- на белом коне, второй — на черном, а третий — на рыжем! Ну?

— Дарья,