протяжное пение, спускающееся как легкий ветерок откуда-то сверху с дальних облаков над стеной, из-за третьего неба.

К распределительной стойке спешил небольшой ангел-хранитель со скудными крыльями, но смышленым выражением лика. У него случайно выпала из портфеля пара огненных бумаг и он, смущаясь второпях, собирал их прямо под пролетающими коллегами.

Торопился он по вызову, за оформлением новой подшефной души. Получить человеческую душу в наставление всегда интересно и приятно. Свежую, еще чистую и совсем безгрешную. Затем многие годы наблюдать за ее возрастанием, привести ее к познанию Христа и как итог человеческой жизни, доставить ее к специальным «Праздничным вратам свиданий».

Хранитель ждал своей очереди и предвкушал встречу с новорожденным малышом. Очень надеялся вырастить из молодой души, достойного человека, да и портфолио спасшихся душ пришла пора пополнять, ведь на верхний уровень без него не перейти, а там ждали более сложные задачи.

И вот! Наконец, скоро выдадут человека — его новый и важный проект!

Получив талон у распределителя, ангел стал наблюдать за номерами на облачке. Несколько мгновений и там появилось число тринадцать. Подошла пора проходить к очереди в светло — розовые врата с рубиновым крестом из двух линий равной длины.

У врат ожидали и другие ангелы. Все посетители были разными, одни высокими и крепкими с виду, другие поменьше, с грозными и смиренными выражениями ликов, некоторые держали увесистые портфели с документами на душу, другие улыбались или молились. У всех была одна задача — получить лицензию на новую душу.

Хранитель встал последним и скромно продвигался вместе со всеми.

— Давно, наверное, здесь не бывал? — обернулся к хранителю ангел с папкой в руках, высокий как легкоатлетический шест.

— Да. К сожалению, не родилась подходящая душа, — смутился хранитель.

— Я вот тоже давненько не был. Повезло нам с тобой, судя по вратам, девчонок выдадут, да еще и с медицинским уклоном в жизни!

— Это чудесно, наверное, будет занимательная судьба, — рассматривал розовые врата хранитель.

— Ребята, продвигаемся, продвигаемся, — поторопил очередь стоявший за спиной гигант с крыльями бриллиантового оттенка.

— Тебя как именуют? — спросил ангел с папкой.

— Селафиил, а тебя? — опустив глаза, произнес хранитель.

Номер двенадцать проходим! Вас ожидают! — произнес глубокий басовитый голос из врат.

— Лазриил я, — улыбнулся ангел с папкой, влетая внутрь розовых врат, — рад знакомству друг, надеюсь встретимся!

Через мгновение объявили и номер тринадцать, хранитель плавно пролетел внутрь и растворился в свете из облака.

На выходе из здания, Селафиил широко улыбался и внимательно разглядывал свеженькую лицензию. Она грела красно-огненной печатью внизу документа и поблескивала номером тринадцать в шапке.

В документе обозначались права на помощь и взаимодействие с подшефной душой:

— на охранение;

— на отправку мыслей;

— на экстренные ситуации;

— на обучение подшефного;

— на донесение молитв;

— на отчетность по работе и много чего еще, но главное, там было имя, настоящего, живого человека, который недавно крестился в православной церкви — «Христианки, младенца Валентины».

У зоны винтовых лестниц, что служили для перехода между мирами, ангел надежно прятал документ в старенький портфель и с нетерпением отправился знакомиться с подопечной.

В мгновение мысли, лестница перенесла его из вечности в мир человеческого земного времени.

Мигом Селафиил оказался в небольшом деревенском храме. Раньше он не был здесь, поэтому огляделся с интересом. В центре стояла солидная чаша с водой. Молились родители. Вдоль стены с иконами переминались с ноги на ногу двое крестных. Ближе к деревянному алтарю, с радостью наблюдали за процессом несколько ангелов-служителей храма, а священник погружал в чашу младенца.

Совершалось крещение Валентины. С ней хранителю предстояло теперь работать, сосуществовать и делить трудности на протяжении всей ее короткой человеческой жизни.

Солнечные лучи проходили сквозь решетчатые окна и тянулись потоком к фрескам на стенах. Тихо горели свечи, а в бликах воды отражались лики святых со старых икон.

Священник опустил малышку последний раз и произнося молитву передал восприемнику.

— Ну здравствуй кроха! Надеюсь, подружимся! — произнес хранитель, поглаживая ее по мокрой голове.

Валя сидела на руках у крестного. Крепко держалась за край его рубашки и во все глаза рассматривала ангела. Ее широкая улыбка умиляла родителей. Малышке хотелось рассказать о своем светящемся друге, но получался только детский радостный лепет и размахивания ручками.

Подросток и Бог

Валя подрастала, ангел не отходил от нее. Вместе с родителями радовался первому ее шагу, жалел непоседу, когда та разбила колено, падая с качели, молился рядом, когда Валенька заболела ветрянкой и лежала с высокой температурой, внушал добрые помыслы, когда подопечная решала отнять ли у подружки тряпичную куклу в ответ на обиду. К сожалению, время шло, а юная душа все реже замечала ангела.

Хранителя это не огорчало, он ждал подходящего возраста, чтобы начать включать подрастающую душу в проект, одобренный там, сверху, в небесной канцелярии.

Изредка хранитель отправлял Валю к отцу, Ивану Ивановичу, за просьбой о покупке поучающих сказок или советом об игре на скрипке. Часто Валя чувствовала горячее желание помочь маме на кухне или с уборкой по дому. Все способствовало росту добра в ее сердце. Но случалось и обратное, Валя протестовала или капризничала, тогда в графе отчета за день, хранитель выводил жирный минус, а затем молил о умягчении души.

По договоренности с ангелом Ивана Ивановича, они посылали тому желание беседы с дочкой на развивающие душу темы. Говорили обычно за кухонным столом, под шипение чайника, спорили о существовании Бога, душе, совести.

В дни, когда появлялось свободное время. Любил хранитель пообщаться с опытным ангелом Ивановича и тот ему часто подсказывал:

— Нужно помнить брат! Мысль как лучик, например, солнышко греет ладонь человека, значит луч отправился с поверхности звезды восемь минут назад, по человеческому времени. А если