Стон.

Крик.

Сейчас вырвет.

Меня выбрасывает обратно. До этого я словно застыла в формочке с желе, но вдруг освободилась. Приземляюсь на пятую точку. Ладонями касаюсь мягкой травы, перед глазами – огни карусели. Ярмарочная музыка сначала звучит замедленно, постепенно возвращаясь к нормальному темпу, словно переключаясь от 33 ударов в секунду до 45. Я совсем без сил, сгибаюсь пополам, вдыхаю носом, выдыхаю ртом, пытаясь восстановить контроль над чувствами.

На спине чувствую чью-то руку. Оборачиваюсь и вижу, как надо мной склоняется Уэс. Он одергивает руку, словно я ударила его током. Снова прижимаюсь к коленям. Я – на поросшем травой берегу, на границе ярмарки. Рядом на спине валяется Грейди, смотрит, моргая, в беззвездное небо.

У меня к Уэсу десятки вопросов, я разворачиваюсь, но задать их не успеваю.

Прямо на нас идут трое Головешек…

Мы бежим к ближайшему аттракциону.

Смеющиеся детишки в электромашинках, ко всеобщей радости, раз за разом таранят соседей. Похоже, они не замечают ни нас, ни наших кошмарных преследователей. Дети беззаботно визжат, а мы запрыгиваем на поле, петляя мимо машин, которые несутся друг на друга с непредсказуемой траекторией. Успеваю проскочить между двумя за долю секунды до того, как из меня сделали бы лепешку.

Украдкой бросаю взгляд через плечо, чтобы проверить, насколько мы оторвались от Головешек, и теряюсь от увиденного. Один из монстров приближается к семье из трех человек, которые сидят в машинке и смеются. Но как только он подходит, смех затихает. Вся семья – мать, отец и дочка – застывают с непроницаемыми лицами. Головешка отшвыривает машинку со своего пути. Отец семейства вылетает из авто, ударяется о заборчик вокруг трассы и сползает на землю. А мать с дочерью, все так же безэмоционально, вылезают из-под обломков и отходят в сторону. В один миг все родители и дети, хотя они и не мешают Головешкам, останавливают машины, выходят из них и молча уходят прочь.

Я на автомате сбавляю скорость, практически бегу трусцой. Не могу оторвать взгляд от мужчины в углу. Я знаю, что он не настоящий, что все здесь не настоящее. Но не пойму, почему к нему никто не подходит. Почему не подхожу к нему я. Слышу вопль Уэса: «Разделяемся!» – и я отворачиваюсь. Сначала надо выжить, потом вопросы задавать. Мне приходится погрузиться в эту игру с головой. И я рву с места на максимуме.

Сворачиваю к карусели, вижу, как Уэс подбегает к игровым палаткам. Один из Головешек на хвосте у меня, два – у него. Мчусь по периметру аттракциона, но, похоже, мой преследователь набирает скорость.

Перепрыгиваю через турникет и вскакиваю на вращающуюся платформу. Головешка слишком жирный – что мозги, что тело, – он не смог сразу сориентироваться, где вход. Монстр исчезает из виду, и я стараюсь отдышаться.

Десятки лампочек обрамляют купол ярмарочного шатра, и карусель выглядит излишне яркой. Но внутри-то нигде не спрячешься. У меня помрачается рассудок: заезженная органная музыка на полтона фальшивит, взад-вперед двигаются и трещат ярко раскрашенные лошади, громко вопят ездоки.

Когда веселье и смех разом смолкают, я понимаю, что Головешка совсем рядом: уже пробрался через турникет. Ныряю под фигуру желтой лошади. Люди, как и тогда на машинках, молча спрыгивают с карусели и, тупо натыкаясь друг на друга, двигаются к выходу амебной массой. Из своего убежища пытаюсь вычислить самый быстрый маршрут, все преграды: удеру я или попадусь, на сто процентов зависит от подобных мелочей. С каждым оборотом вижу все яснее, как Головешка несется сквозь толпу, добирается до вращающейся платформы и тяжело плюхается сверху. Теперь нас разделяют пять раскрашенных пони. Монстр пытается справиться с силой гравитации и подняться на ноги, а я в последний раз пропускаю выход и веду обратный отсчет ограждений.

Четыре.

Три.

Два…

Спрыгиваю, больно приземляюсь на асфальт. Тут же заныло ободранное колено, но почти не саднит. Встаю на ноги, перелетаю через турникет. И бегу, не оборачиваясь.

Мчусь прочь, туда, где темнеет высокая трава, окаймляя территорию ярмарки.

Спрячусь.

Выкручусь!

Из игровой зоны доносится рев. Я уже слышала его раньше. Боевой клич Головешки. Все нервы сжимаются в комок, и я застываю на месте. Выдыхаю от страха лишь одно имя: «Уэс», – и оно становится почти материальным. Резко огибаю очередное препятствие – торговый автомат с корн-догами, – набирая скорость, бегу назад. Снова в бой!

Когда я добираюсь до обломков аттракциона, где кидали подушечки с фасолью, никого уже здесь нет. Головешки разворотили все на своем пути, пробираясь сквозь ряд игровых палаток, оставив после себя практически зону стихийного бедствия. Пригнувшись, пробираюсь сквозь руины из расщепленных досок и обезглавленных призовых мишек. На том конце прохода искрит сломанный генератор.

Вижу двоих, преследовавших Уэса. У баскетбольных колец бесчинствует исключительно мерзкий Головешка с изорванным шрамом от левого виска до правой челюсти, а ближе ко мне его меньший по размеру, но в равной степени жуткий напарник рыщет в поисках моего спутника. Мне попадается на глаза когтистая рука-дубина второго монстра, и я задыхаюсь. Я понимаю, что мы уже встречались – это он чуть не разорвал меня в поезде прошлой ночью. Спрятавшись за разорванной палаткой, в которой катали мяч, заклинаю себя не трястись.

Второй монстр, Уродец со шрамом, которого я не припоминаю, с ревом сбивает плечом полдюжины баскетбольных колец, расшвыривая призы и отрывные талоны, как конфетти. Надеюсь, Уэсу удалось спастись. И тут пара зеленых глаз выглядывает из-за стенки с набивными пандами, там, где метали мячики. Уэс в ловушке – с обеих сторон беснуются монстры.

На этот раз дрожь не унимается. Хочу убежать. И в какой-то момент кажется: сейчас дам деру. Но остаюсь. Не могу. Не оставлю друга, который прошлой ночью меня спас. «Идиотка», – шепчу себе… И вдруг появляется хорошая идея. Хватаю три бутылки из аттракциона «Кольцеброс» и выхожу на открытое место.

– Привет, Малыш! – ору я Головешке поменьше, у которого вместо руки – дубина.

И швыряю бутылку.

Она вдребезги разбивается рядом с монстром, тот с ревом оборачивается.

Из-за своего укрытия выглядывает Уэс.

Наши взгляды встречаются.