все остальные члены экипажа спали в своих хижинах. Нукс и Бриония вместе занимали одну из них.

Однажды ночью, после того как я проспал уже несколько часов, меня разбудил ствол револьвера, прижатый к моему лбу. Я открыл глаза и увидел стоящего надо мной Ларкина. В хижине горела восковая свеча, и я отчетливо видел его лицо.

– Ну, парень, – сказал он, – молчи, если не хочешь пострадать. Если поднимешь шум, я выбью тебе мозги.

Поэтому я лежал тихо, но продолжал наблюдать за тем, что происходило в хижине. Кроме Ларкина, здесь были также Даггетт, Хейс и Джадсон, худшие люди в лагере. Ларкин оставался около меня, продолжая угрожать револьвером, остальные расстелили одеяло и положили на него все мои мешки с золотом. Потом они связали концы одеяла. Потом расстелили другое одеяло, положили на него консервированное мясо и другие продукты, а потом связали, как золото. Потом Хейс взял револьвер и стоял надо мной, а остальные вышли из хижины. Но вскоре появились, неся еще один тюк. Около меня остался Ларкин, а остальные взяли все три тюка, погасили свечу и вышли из хижины. Я знал, что снаружи светит луна, но в хижине было темно, и от сознания, что я во власти этого негодяя, у меня холодок проходил по спине.

Подождав молча несколько мгновений, Ларкин заговорил.

– Слушай, Сэм, – сказал он грубо, но тихо, – мы забрали золото и кое-что еще, но не хотим убивать без необходимости. Если тебе хватит здравого смысла молчать час и не шуметь, останешься жить и наберешь больше золота, чем мы забрали сейчас. Но если попытаешься поднять лагерь или обмануть нас, я убью тебя раньше, чем ты это заметишь. Я весь час буду стоять за дверью – ты лежи тихо и считай секунду за секундой до минуты и минуты за минутой до часа. Если двинешься раньше, умрешь. Через час можешь кричать, сколько хочешь, и чем громче, тем лучше. Следовало бы тебя сейчас зарезать, но я лучше подожду за дверью и посмотрю, послушался ли ты меня.

Потом он угрожающе взмахнул пистолетом и исчез, и, как только он оказался за дверью, я вскочил.

Я знал, что он лжет и что его угрозы должны были только запугать меня, чтобы я молчал, пока он не убежит. Он считал меня мальчиком и думал, что я слишком испугался, чтобы причинить ему неприятности.

Но куда могут уйти он и его друзья воры? Как они пройдут через чащу? Этот вопрос ставил меня в тупик. Потом я вспомнил, что с ними Даггетт, который известен своей способностью проходить через заросли острова.

Дойдя до выхода и выглянув, я вначале не увидел ни следа человека, который только что ушел. Потом я увидел темную фигуру, пробирающуюся по краю джунглей, и сразу спрятался в тени и пошел за этой фигурой. Человек шел медленно, и я в своей горячности приблизился к нему опасно близко. Но он не оглядывался и у меня на глазах опустился на колени, раздвинул ветки густого куста и исчез в зарослях.

Это было все, что я хотел узнать, поэтому я торопливо обозначил это место, набросав груду песка, и как можно быстрей побежал назад к своей хижине. Я чувствовал себя ужасно униженным: у меня хладнокровно отобрали доверенное мне золото, и я решил, что верну его собственными усилиями, не нарушая сон моего дяди или майора. Поэтому, войдя в хижину, я взял три револьвера типа «кольт» и несколько коробок патронов к ним. Все это я в тайне принес с корабля и спрятал среди товаров, потому что майор запретил нам иметь огнестрельное оружие. Я думал, что когда-нибудь оно может понадобиться. И теперь благодарил свою предусмотрительность.

Взяв оружие, я побежал к хижине Нукса и Брионии и осторожно разбудил их. Бри вскочил при первом же прикосновении.

– В чем дело, мастер Сэм? – спросил он.

– Меня ограбили, Бри, – ответил я, тяжело дыша.

– Ограбили! – повторил Нукс, который теперь стоял рядом.

– Да, Ларкин и его банда забрали все мешки с золотом.

В тусклом свете я видел, что они изумленно смотрят на меня.

– Что ты собираешься делать, мастер Сэм? – спросил Бри.

– Хочу пойти за ними и заставить этих негодяев все отдать. Если вы будете моими друзьями и поддержите меня, – сказал я. – К рассвету все мешки должны снова быть в моей хижине.

– Конечно, – сказал Нукс.

– Мы готовы, мастер Сэм, – быстро сообщил Бри.

– Тогда берите эти револьверы и идите за мной.

Я торопливо зарядил револьверы и отдал им, потом повернулся и вышел. Оба туземца с Сулу следовали за мной.

– Вы знаете, они воры, грабители и преступники, – сказал я. – Так что, если нам придется стрелять, никто нас не обвинит.

Они не ответили на это замечание, и вскоре мы оставили лагерь и подошли к кусту, в котором исчез Ларкин. Я тихо рассказал, что видел, и Бриония, умеющий жить в лесу, сразу опустился на колени и исчез в зарослях. Я последовал за ним, а Нукс шел за мной. Когда я прополз несколько шагов в чаще, Бри взял меня за руку и поставил на ноги, и я обнаружил, что мы на четкой, но очень узкой тропе, которая позволяла идти распрямившись.

В мрачном лесу было абсолютно темно, и мы находили путь ощупью, но свернуть с тропы было невозможно; тропу, несомненно, вырубил Даггетт, чтобы пробираться в глубь острова. Хоть мы продвигались медленно, те, что шли перед нами, тоже не могли идти быстро; мы около часа шли, натыкаясь на корни и цепляясь одеждой за шипы. Бриония шел перед нами неслышно и гибко, как пантера, и часто я начинал опасаться, что он ушел далеко вперед, но Нукс шумел больше, чем я, он тяжело дышал, и я не боялся, что останусь один в темном лесу.

Чем дальше мы уходили вглубь, тем выше становилась местность, но тропа оставалась такой же узкой, как вначале. Теперь, когда прошло первоначальное возбуждение и негодование, результаты этой ночной вылазки стали казаться мне сомнительными. Грабители знали дорогу гораздо лучше нас, они были далеко впереди, и мы не слышали никаких звуков, которые могли бы послужить указателями. Не раз я испытывал искушение отказаться от погони, мне все очевидней становилась глупость этой затеи, но два островитянина и не думали поворачивать назад, и мне стыдно было просить их остановиться.

Неожиданно я наткнулся на Брионию, который, словно тисками, сжал мне руку и остановил. Со мной немедленно столкнулся Нукс, но сразу остановился в момент контакта.

– В чем дело,