башку, вот этими вот стальными кулаками, сопляк!

С этими словами голем активировал паровые механизмы и стремительно ринулся в бой.

***

Вейс уже давно научился расщеплять свое сознание, заключая его частицы в свои механизмы, чтобы в ситуациях, подобно этой, иметь возможность взять механизм под свой непосредственный контроль. Если задача была тривиальной, частиц его силы хватало, чтобы выполнить задачу самостоятельно, не отвлекая внимание Вейса на всякую ерунду. Но сейчас, битва с Мордредом требовала концентрации. Этот Мордред был опасным ублюдком! Полностью безмозглая, обезумевшая тварь, не сохранившая в себе ничего человеческого. Но тварь древняя и безумно сильная. Им раньше не приходилось пересекаться, так как Ретхад находился слишком далеко от мест, где промышлял Мордред, тем не менее, Вейс собирался извлечь максимальную пользу из сложившейся ситуации. Пусть флоты этих тварей истребят друг друга, что пираты Нейта, что чудовища Мордреда одинаково отвратительны. И те и другие уже давно не люди. Убийцы, насильники, грабители не имеют право называться людьми. На их фоне даже твари Мордреда выглядят честнее…

Но в сторону эмоции… Вейс передал чертежи помощникам, жестом велев продолжать разработку, а сам опустился в кресло и закрыл глаза, полностью сосредоточившись на управлении големом.

Вейс управлял големом, будто бы своим собственным телом. Вековая практика сделала этот процесс привычным и даже рутинным.

Вейс несся по палубам кораблей, походя уничтожая чудовищ Мордреда. Паровые пулеметы изредка выплевывали короткие очереди крупнокалиберных снарядов, разнося особо опасных тварей, которые старались избегать ближнего боя. Огнеметы, встроенные в ладони голема, выпускали концентрированные струи пламени прямо в открытые пасти-трюмы живых кораблей, заставляя их, корчится от невыносимых мук. Зачарованные клинки, выскочившие из его предплечий, слились в стальную мельницу, превращая всех встречных чудовищ в кровавый фарш, разлетавшейся во все стороны омерзительной шрапнелью. Его мысли были далеко - в прошлом, которое навсегда изменило жизнь.

Каждый раз, встречаясь с Идущими, стоящими на пороге безумия Вейс искренне не понимал их. Ну как можно было стать такими тварями? Тебе в руки попала мощь сравнимая с божественной, так какого хуя, ты начинаешь вести себя как последний мудак? Убийства, изнасилования, разбой, насильственный захват власти, пиратство…история повторялась из раза в раз. Идущие кричали, что они не виноваты, что это все влияние Семени Пути, но Вейс знал правду. У Семени Пути нет своей воли, оно не разумно. Поэтому феномен безумия Идущих сильно переоценён. Чем больше посмертной силы поглощает Идущий, тем сильнее становится его Семя, даруя ему все больше и больше мощи, но в замен требуя все больше и больше посмертной силы. Так, Идущий превращается в самого настоящего наркомана, который вынужден убивать, чтобы унять жажду посмертной силы своего Семени. Поэтому все зверства, которые творили Идущие, это исключительно их злая и извращенная воля. Просто остановитесь, не убивайте, не кормите свое проклятое Семя! Что может быть проще?! Но чтобы принять ответственность за свои поступки, нужно обладать характером, а эти сопливые слизни готовы были обвинить в своих грехах кого угодно: Бога, Дьявола, Семя Пути, социум, трудное детство…именно поэтому Вейс ненавидел этих лицемеров всей душой!

Бесхребетные ублюдки, каждый раз вы вопите о том, что вы не виноваты, как вам пришлось тяжело, да что вы знаете о трудностях…

Вейс вспоминал те времена, когда был всего лишь забитым рабом на рудниках вражеской армии. Бесправным, униженным, лишённым надежды и будущего.

А потом всё изменилось. Тогда Вейс нашёл своё Семя Пути и случайно активировал его в отчаянной попытке спастись от избиения надсмотрщика. В тот миг он стал Идущим... и он впервые вкусил посмертную силу.

Казалось бы, радоваться надо. Но с тех пор Вейса не покидало чувство отвращения, он будто бы собственными руками пустил в свое тело паразита. Вейс с омерзением представлял, Семя Пути в виде отвратительного червя, который врастает все глубже в его плоть, становясь с ним единым целым, стремясь захватить его тело и разум. Семя жаждало новых жертв, а он отчаянно сопротивлялся, понимая, куда ведёт этот путь...

Вейса вырвал из воспоминаний пронзительный визг - очередная тварь Мордреда бросилась ему наперерез. Не сбавляя хода, голем с размаху снёс ей башку, даже не взглянув. Его мысли вернулись назад в прошлое...

Он вспоминал тот роковой день, когда командование решило закрыть нерентабельные шахты, похоронив рабов заживо. Казалось, надежды больше нет.

В ночь перед страшным событием Вейс проснулся связанным. Его сковали веревками и цепями, он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, свободной оставалась только правая рука, к которой был намертво примотан кусок кирки. Перед Вейсом выстроилась огромная толпа самых разных существ. Впереди этой толпы стоял его отец, которой глядя в глаза сыну произнес:

- Сын, ты наша единственная надежда! Только сила Идущего сможет спасти тысячи жизней! Я всегда учил тебя, что человек не должен быть эгоистом, мы должны руководствоваться принципами общего блага! Эти люди собрались, чтобы вместе со своей посмертной силой передать тебе свои надежды, амбиции и мечты! Ты обязан их принять! Когда-нибудь ты обязательно поймешь и простишь меня!

Отец махнул, и толпа двинулась к нему. Самые разные существа всех возрастов, рас и полов подходили к Вейсу. Многих он знал годами, других видел в первый раз. Они смотрели ему в глаза, говорили: "Ради общего блага!" и грудью бросались на острый обломок, зажатый в его руке. Посмертная сила полилась в тело Вейса настоящим водопадом. Процессия смерти продолжалась всю ночь, всего добровольцев отдавших Вейсу силы было несколько тысяч.

Последним к Вейсу подошел его отец и произнес:

- Сын, спаси оставшихся рабов! Не делай для них различий, все они наши братья! Я всегда буду с тобой, я буду жить в твоем сердце и следить за твоими успехами! Помни о нашей жертве и нашей судьбе! Ты получил огромную силу, но это еще и огромная ответственность! Навсегда запомни, к чему привело насилие и желание