– Тебе уже лучше?

Аврелия посмотрела на него и подумала о том, какие у него соблазнительные губы.

– Да, спасибо тебе.

Гай разжал руки.

– Когда тебя охватывает отчаяние, от него очень трудно избавиться. В него легко погрузиться и поверить, что все остальное не имеет смысла.

– Именно так я себя и чувствовала.

– Из Цизальпийской Галлии приходят дурные вести, но твой отец умный человек. Он сражался с Карфагеном десять лет назад и остался в живых. Он присмотрит за Квинтом. Думаю, с ними все хорошо. И с Флакком тоже. Не хорони их раньше времени.

– Ты прав, – прошептала девушка. – Мне очень жаль.

– Не стоит извиняться. Я видел, какие у тебя напряженные отношения с матерью. И тебе не с кем поговорить по душам, верно?

Аврелия с несчастным видом покачала головой.

– Ну, у тебя есть я, – сказал он и сжал ее руку. – Ты сестренка моего лучшего друга и можешь говорить мне всё, что пожелаешь.

«Не всё», – подумала она.

– Спасибо.

– Я постараюсь приезжать каждую неделю или раз в две. Как тебе такой план?

– Было бы замечательно.

Он снова прижал ее к себе, уже с заговорщическим видом, а потом отпустил.

– А теперь иди к себе, пока Атия не проснулась и не обнаружила нас вместе.

Девушка почти не слышала его слов. Его лицо было так соблазнительно близко… Стоило немного наклониться, и она могла бы его поцеловать. Неужели ей показалось, или он действительно потянулся к ней губами? У нее закружилась голова.

– Аврелия…

Ее словно резко выдернули из грез, и она вернулась в реальный мир.

– Что?

Гай немного отодвинулся.

– Ты должна уйти.

– Да, да, спасибо, Гай.

– Всё в порядке. – Она уловила легкое неудовольствие в его шепоте. – Однако будет лучше, если ты не станешь приходить ко мне в комнату в такое время.

– Обещаю.

У нее упало сердце. Я ему не нравлюсь. Он меня утешал только потому, что я сестра Квинта.

– Мы с тобой будем ходить гулять.

У Аврелии сразу исправилось настроение, ведь у нее появится возможность снова оставаться с ним наедине.

– Буду ждать с нетерпением.

– Я тоже. А теперь – спокойной тебе ночи.

Аврелия без происшествий вернулась в свою комнату, а потом лежала в кровати и слушала свое дыхание. Мысли о Квинте и об отце приходили и исчезали, но беспокойство за них перестало быть таким мучительным. О Флакке она не подумала ни разу. Ее занимал только Гай.

Гай…

Несмотря на то, что она почти не спала ночью, на следующее утро Аврелия проснулась в прекрасном настроении. Ей приснился чудесный яркий сон про Гая, и одного воспоминания о нем хватило, чтобы она покраснела. Полоска под дверью говорила о том, что день уже наступил и нужно встать прежде, чем в дверь постучится мать. Аврелия выбрала свое самое лучшее платье, темно-зеленое, свободное – его Атия подарила ей на день рождения. Потом причесала волосы, старательно и аккуратно, как не делала уже несколько недель. Она хотела бы надеть гранатовые сережки, но понимала, что орлиный взор Атии заметит их раньше, чем Гай. Поэтому она удовлетворилась тем, что побрызгала розовой водой шею и запястья и вышла в крытый коридор, идущий вдоль двора. Гай появился там одновременно с ней и подмигнул, она с хитрым видом подмигнула в ответ.

За завтраком и в присутствии матери Аврелия вела себя сдержанно, даже виновато, но Атия ничего не заподозрила, и девушку наполнило облегчение. Судя по всему, мать не раскрыла их тайну.

– Когда ты уезжаешь? – спросила Атия.

– С вашего разрешения, как только покончу с этим, – Гай показал на свою тарелку с половинкой плоского хлеба, оливками и толстым куском сыра. – Хлеб просто восхитительный.

– У Юлия настоящий талант. Он бы мог зарабатывать на жизнь в качестве пекаря, – сказала Атия и улыбнулась. – Ты должен взять несколько штук с собой, для отца.

– Спасибо. Он будет очень рад.

– Может быть, тебе удастся уговорить его приехать к нам с тобой в следующий раз.

Молодой человек улыбнулся.

– Он будет счастлив повидаться с вами.

Аврелия не обращала внимания на обмен любезностями. Гай уезжает, и так скоро… На место счастью пришло разочарование.

– А тебе обязательно уезжать?

Атия наградила ее сердитым взглядом.

– Гай не может оставаться тут по малейшему твоему капризу. Он служит в союзной кавалерии[4], и у него есть обязанности, которые он должен выполнять.

Аврелия нахмурилась, но промолчала.

– Я бы очень хотел задержаться, но твоя мать права. Я должен явиться на службу сегодня в полдень. – Гай с грустным видом пожал плечами. – Сначала учения с оружием, потом практикум в верховой езде в строю.

– Понятно. – Девушка заставила себя понимающе улыбнуться.

– Я могу приехать к вам дней через десять, если твоя мать позволит. – Он посмотрел на Атию.

– Мы всегда рады тебя видеть.

Аврелия старательно изобразила удовольствие, сказав себе, что это лучше, чем ничего.

Шорох кожаных сандалий по полу в атриуме положил конец разговорам.

Аврелия поджала губы, когда увидела в дверях кривоногого Агесандра. Она его ненавидела. Да и вообще, с какой стати он сюда заявился?

– Если ты не заметил, мы завтракаем, – нахмурившись, сказала Атия.

– Прошу меня простить, госпожа. – Агесандр поклонился, но остался стоять в дверях.

– Что тебе?

– Прибыл гонец. Судя по виду, военный.

Аврелии вдруг показалось, что у нее вот-вот остановится сердце. На лице Гая, сидевшего напротив, промелькнул страх. Даже Атия не смогла найти подходящих слов.

– Гонец? – через мгновение сердито переспросила хозяйка, сумев взять себя в руки. – Откуда?

– Я не знаю. Он отказался сообщить. Хочет видеть хозяйку дома.

– Веди его. Немедленно! – вскричала Атия. – В таблинум.

– Слушаюсь, госпожа. – Агесандр развернулся на пятках и поспешил выполнить приказ.

– Как ты думаешь, он привез известие от отца? – голос Аврелии дрогнул. – Или об отце?

– Будем молить богов, чтобы это было первое, – ответила мать, встала и расправила платье. – Иди за мной.

Аврелия бросилась к матери, точно маленький ребенок, которому срочно требуется утешение.