— А вот я, сейчас, как отец двоих детей на эту ситуацию смотрю и мне очень обидно. Растил, растил, засранца, а он, видите ли, вырос и не считает нужным с моим мнением считаться, — Лёха потрясённо уставился на меня. — Да-да, очень обидно. Ты хоть раз мать и отца поблагодарил за всё, что они для тебя сделали? Ты хоть раз им сказал, что всё, чего ты достиг и ещё достигнешь, это благодаря и их усилиям тоже? Ты хоть раз сказал им, что очень их любишь и рад, что они у тебя есть и что ты очень дорожишь их верой в тебя? — Лёха судорожно сглотнул. — Понятно. Ты даже представить себе не можешь такой разговор. А говоришь, уже вырос, — похлопал я друга по плечу, улыбаясь. — Попробуй вести себя с матерью, как взрослый мужчина. Может до неё и дойдёт, что ты уже, и правда, вырос. Но квартиру, после свадьбы, в любом случае надо снять. Пусть не сразу, но твоей матери придется тогда примириться с твоим выбором. А если еще и дети у вас пойдут, то у Светы возникнет еще и такой козырь для налаживания отношения, как возможность повозиться с внуками…

Тут Лёха рассмеялся.

— Я понял, — сказал он и тоже похлопал меня по плечу. — Это по-взрослому.

Мы рассмеялись оба и тут вошёл профессор, начались занятия.

Во время обеда сели с Альфредо отдельно, потому что нас набралось уже очень много, даже за двумя сдвинутыми столами все не умещались.

Обратил внимание, что Альфредо сильно сдал в плане эмоциональности, стал меньше жестикулировать и улыбаться во все зубы. Привыкает парень к нашим порядкам, — подумал я. — Адаптируется.

Решил поговорить с ним об Италии. По одному аспекту, что меня стал особо интересовать. Южная Италия, в особенности Сицилия — очень специфическое место…

— Скажи-ка, раз ты из Сицилии, — начал я. — Как у вас там дела с мафией? Есть какое-то влияние на жизнь людей, или это больше страшилки?

— Конечно, есть, — ответил он. — Если это незнакомое слово страшилки — от слова страх? Я правильно понял?

— Правильно. А сам ты, кстати, хоть одного мафиози лично знаешь? — спросил его с интересом.

— Знаю, конечно, — усмехнулся он как-то хитро.

— Что так улыбаешься? Неужто сам из мафии? — заинтересовался я.

— Я-то нет. У меня отец полицейский.

— Понятно, — ответил я. — Но тогда не понял, почему такая хитрая ухмылка…

— Ну, это поэтому, что отец у меня полицейский, а его брат, — Альфредо наклонился ко мне ближе через стол, — мафиози. Живёт в другом городе и под другой фамилией, поэтому отец и смог стать полицейским.

— Надо же! — не удержался я. — Ну прямо тебе сюжет из остросюжетного фильма!

— Отец меня в СССР отправил, потому что хочет, чтобы меня дядька достать не мог. Тот спит и видит меня у себя. Кстати, а ты знаешь, что в Коза Ностре один из кланов русский?

— Да ладно?

— Точно, — усмехнулся Альфредо.

— Блин, как интересно. Надо будет нам с тобой как-то посидеть, поболтать.

— С удовольствием. В любое время.

Надо побольше про итальянскую мафию узнать. Мало ли пригодится. Тем более, раз производство начнём в Италии развивать. Вдруг какие-то нюансы всплывут. А то, не зная броду, соваться в эту мутную воду может быть крайне опасно.

После пар метнулся в редакцию оформляться. Ещё утром, перед выходом из дома, нашёл фотки в своём бездонном портфеле и положил поближе. Мне обещали ещё одно удостоверение в коллекцию.

* * *

Москва. Один из ресторанов при гостинице Россия.

— Приветствую, Виктор Павлович, — протянул руку Захарову Бортко. — Прошу прощения за опоздание. Я — птица подневольная, когда отпустили, тогда и прилетела.

— Слышал, слышал, вас собирали сегодня, — усмехнулся Захаров. — Сам не так давно пришёл.

— Ну, что вы решили?

— Собираемся завтра на вашей территории, — ответил Захаров. — Мои все и ваши все.

— Кстати, у нашего Ивлева жена двойню родила, бегает сейчас как ошпаренный. Вторую кроватку, вторую коляску…

— Ничего себе, — хмыкнул Захаров. — Девки?

— Парни!

— Два парня? С первого же раза? Не, зовите. Два часа его не спасут, а нам такой везучий человек в команде лишним не будет. А с подарком уже определились?

— Ему метража теперь в квартире не хватает, вот занимаемся улучшением жилищных условий.

— Это правильно, конечно. Но переезд с младенцами — это, конечно, не вовремя.

— А мы хитрую штуку придумали! Мы ему к имеющейся двушке ещё однушку выделяем. На одном этаже.

— У него перебора не будет по метражу?

— Нет, там чтобы комнаты были изолированными, придётся коридор за их счёт сделать, это уменьшит площадь двух комнат и общая жилая площадь двух квартир, как раз, в нормы уложится. Правда, придётся с перепланировкой побегать.

— Да что там бегать? Нужно будет если с какими согласованиями помочь, обращайтесь.

— Спасибо. Но, думаю, сами справимся, не будем вас по такому пустяку тревожить.

* * *

Москва. МГУ.

После очередного заседания Комсомольского прожектора Маша Шадрина, Света Костенко и Регина Быстрова спускались по лестнице все вместе.

— Еле достали с бабушкой детский манеж, — делилась с подругами Маша. — Паша Ивлев привезёт жену с детьми в воскресенье. Это ж надо, двойня родилась!

— Дурное дело нехитрое, — фыркнула Костенко.

— Ну, зачем ты так? — удивлённо воскликнула Маша и остановилась.

А Костенко с Быстровой и не думали останавливаться. Маша ошарашено смотрела им вслед. Её догнали Мартин и Семён Давыдов.

— Ты чего тут застряла? — спросил Семён. — Стоишь, открыв рот, как будто привидение увидела.

— Да я, что-то, вообще сейчас ничего не поняла, — растерянно ответила ему Маша. — Сказала нашим девчонкам Свете и Регине, что надо же, у Ивлева двойня родилась. А Света в ответ: дурное дело нехитрое.

— Это она от зависти, — уверенно сказал Давыдов. — Да пошли, не обращай на нее внимание.

И в этот момент откуда-то снизу послышался дружный девичий смех.

— Они что, слышали нас? — прошептала ошарашенная Маша.

— Да нет, — ответил Мартин. — Далеко слишком.

* * *

Москва. МГУ.

— Что это Машка так Ивлева защищает? — ехидно