безмолвием. По причине наступающих холодов уже не было ни насекомых, ни даже птиц. Только бродяга ветер неприкаянно шатался по озеру, шурша высохшим и обмороженным камышом. И постоянный житель этих мест – рыба – чувствовалось, подалась общему унылому настроению и не показывалась на поверхности.

Дмитрий усмехнулся, вытащил из своих запасов два рыболовных набора, демонстративно показал Никите.

– Держи! – жестом победителя никчемному воителю предложил Дмитрий и предупредил: – с тебя кружка пива и за удочку, и за окуня.

Первые метры удочка товарища шла легко, и он уже решил, что добыча ушла. однако потом она начала энергично тормозиться. И все же к берегу удилище Никиты Дмитрий все же подвел.

И место есть хорошее. Вчера Дмитрий, задумав пойти «в набег на рыбу», решил, что на море он соваться не будет. Не на чем и опасно. С берега же, не зная мест, в это время года он только мужиков их десятка насмешит. А вот немного в стороне от Нарвы приметил он неприметное лесное озеро, небольшое, но с рыбой. Попытаются половить там. Рыба не ахти – окунь, ерш и прочая мелочь, но для ухи подойдет.

– Да это водяной играет. Не полезу я туда! – решительно объявил Никита, – утащит на дно русалкам и душа к небесам не уйдет.

Появился металл – начали делать из металла. Рыба при ее изобилии всегда являлась ценным белковым продуктом, от которого люди никогда не отказывались. Ни в одном районе земного шара, где находились водоемы.

Дмитрий радовался успеху, но понимал, что перспективной рыбалки здесь не будет. Озеро некрупное, рыбы здесь мало. От того в нем и не рыбачили местные жители – промышленного улова не будет, а дети с меньшими претензиями не приходили из-за большого расстояния и опасности. Так что путь эта рыбешка живет и плодится, не пугаясь.

Дмитрий молча вывалил кучку рыбы. Никита повторил жест. Окуней оказалось очень много, и ратники замерли в радостном предвкушении. Пожалуй, сегодня им будет чем пообедать. Свежая рыба и в большом количестве!

Дмитрий не ответил, ему было некогда – за крючок потянули с такой силой, что в пору было самому вспомнить о водяном. Но, постаравшись, он вытащил добычу. Конечно, никакого там водяного не было. Дмитрий поймал крупного окуня почти в три фунта, или, говоря современным языком больше одного килограмма. Знатный улов, в ХХI веке подобный экземпляр мало где найдешь. Постарался человек, выбил живность.

Глава 6

Девятнадцатое ноября был обычным днем поздней балтийской осени. Прохладный, промозглый, мерзкий. По-хорошему солдаты и ратники вообще бы из протопленного дома не выходили. Лучше уж морозный день, чем тамошний дождливый холод.

Но не было у россиян по близости дома, и они мерзли на промозглом ветре, нехотя переругивались, нехотя выезжали в дозоры, а свободные сидели у костров, готовясь к штурму Нарвы, который, по слухам, собирался провести их иноземный вождь.

Гвардия, сжимаемая шведами, брошенная всеми, держалась, тем не менее, твердо. Шведы разделились на две части. И если одна могла праздновать победу, отбросив дворянское ополчение, то у другой дело не сдвигалось с места. А где-то еще стояли стрельцы, – вовремя вспомнил Дмитрий, – много нас. Русская армия была почти в два раза больше. Эх, сюда бы еще твердое командование! Хотя какое командование… Царь уехал, практически убежал в Новгород, герцог де Кроа сдался. А армия воевала. Не в первый раз, и не в последний.

А ведь когда-то двор великого князя, начиная с Василия II Темного, был самой сильной и организованной частью московского войска. Но прошло три-четыре столетия и дворянское войско уже дряхлый анахронизм. И не сожалеть надо – ломать.

Несколько несильных атак окончились безрезультатно, гвардейцы отвечали мощными штыковыми ударами, не собираясь паниковать и разбегаться, как другие части. А потом начались пересылки и переговоры. Все, как помнил Саша. Главное, держаться гвардейцев. Их шведы не тронут, дадут перейти по понтонному мосту на другой берег. А вот оставшихся после них пограбят, а кого и в плен возьмут.

Дмитрий налился почти большевистской злобой. Кровопийцы, эксплуататоры, как сладко попить-поесть, так они тут как тут, а что путное сделать – ищи-свищи ветра в поле. Спрыгнул с коня, отправил его в тылы. Умный Бурка ускакал, понимая, что хозяину не до него, а здесь еще и убивают. Лишь бы дошел и его никто не перехватил из своих же.

К вечеру все стихло. Пользуясь этим, Дмитрий отпросился у поручика на часок, отловил Бурка, который вздумал в обозе шалить, отдал его хозяйственной части на сохранение. Пусть плененный Курт последит за ним. Тылы уходили первыми, их берегли. Ибо хотя в бою от них никакого толку, а вот после они нужны даже очень.

Представился ротному поручику, попросился в строй. Поручик заколебался. Армейская дисциплина, а тем более, в гвардии жесткая, чужих в строй не пускают, на то есть начальство и царь. Но и людей становится все меньше, а горячий бой продолжается, шведы вот-вот в рукопашную ринутся. Каждый штык на счету, а парень все же не на пироги просится, а в горячий бой.

Дмитрий служил в армии и, конечно, огнестрельное оружие в руках держал и стрелял, сколько положено по программе для срочников в Российской армии XXI века. Но там был модернизированный калаш. Быстро и ловко: патроны в магазин, магазин к автомату и огонь на радость старшине. А здесь все вручную.

Командиры рангом ниже, русские по национальности, надо отдать им должное, с трудом, но навели порядок. Дворянское ополчение – большое и многочисленное – должно было задержать шведов, пока все остальное войско отступит за реку. На большее русские воеводы, срочно переименованные Петром I в генералов, оказались не способны в виду недостатка времени и способностей.

Дмитрий не обольщался. После короткого боя дворяне, не имея твердого командования, сначала дрогнут под натиском, а потом побегут и даже пытаются переплавиться вплавь в ледяной воде.

А утро шло и ему уже стало казаться, что Карл придет в другое девятнадцатое ноября. Но нет, в тумане раздались звуки трубы, послышался шум и выстрелы. Подходила армия Карла ХII. Как всегда, внезапное появление врага вызвало панику. Люди не понимали, что делать, у