ровном месте, что стоит начать вести напористую внешнюю политику. Их к этому вынуждают обстоятельства. В случае Германии эти обстоятельства могут возникнуть и со стороны НАТО, и в результате каких-то двусторонних проблем с другими странами. Во время холодной войны Германия оказалась перевооруженной и остается таковой, пусть и не в полной мере. В отличие от Японии, от превращения в полноценную военную державу Германию удерживают только психологические моменты. Однако суровая правда современного мира гласит, что без наличия мощной армии полный суверенитет невозможен. Какими бы ни были проистекающие из прошлого немецкие кошмары, немцы прекрасно отдают себе отчет в том, что идея вечного мира является пока только мечтой. Процветающая экономика без способности ее защитить может оказаться недолговечной.

Четвертая по размеру мировая экономика не может позволить себе отвлечься от политических проблем, избежать своей вовлеченности в них. Так или иначе, все, что происходит в мире, может повлиять на Германию, а происходящее в Европе затрагивает ее непосредственно. Один из вариантов для Германии — остаться пассивной и надеяться на лучшее, на то, что проблемы сами собой рассосутся, что кто то другой решит их. Но, как и в случае с любой другой нацией, возможные внутриполитические последствия такой пассивности могут просто не позволить правящим элитам пойти по этому пути. Экономический спад (в Европе) без активных действий по защите германских интересов может спровоцировать политическую реакцию в стране, которая может опрокинуть сложившиеся политические классы и разрушить политический баланс. Тогда как же следует поступать?

Первый очевидный путь — изо всех сил постараться сохранить Европейский Союз и зону свободной торговли внутри него. Это возможно, но очевидно потребует огромных немецких инвестиций без стопроцентных гарантий успеха и отдачи. Решение проблем с безработицей в Южной Европе, сохранение приверженности Восточной Европы принципам Евросоюза будут стоить дорого. Германия сделала ставку на Евросоюз, и она должна застраховать себя от связанных с этим рисков. Она должна оставаться открыто приверженной разрешению европейских проблем, одновременно рассматривая для себя другие варианты.

В частности, Германии нужно решить вопрос — что делать с Францией. После окончания Второй мировой войны особо тесные взаимоотношения с Францией были основой европейской политики ФРГ. Германия до сих пор сохраняет приверженность этим особым отношениям, но со временем их характер изменился, как изменились и в какой-то мере разошлись интересы двух стран. Во Франции высокий уровень безработицы, поэтому для нее главным приоритетом является стимулирование экономики даже ценой ускорения инфляции. Германия придерживается политики экономии и ограничения инфляции.

Германия имеет возможности для стабилизации ЕС, сохранения привилегированных отношений с Францией. Но проблема заключается в выборе путей и методов достижения этих целей с одновременным удовлетворением внутренних общественных потребностей.

Более вероятным видится другой сценарий: усиление экономических трений с Францией, которая в таком случае должна будет все больше и больше кооперироваться со своими средиземноморскими соседями и Африкой. Куда все это приведет? Скорее всего, это будут сложные, но мирные маневры великих держав относительно друг друга при одновременном обострении разногласий между менее мощными государствами, находящимися на пограничных территориях между Германией и Францией.

Франция, Германия и их историческая пограничная территория

…Во время нашей поездки в Люксембург мы с моей женой наняли гида, чтобы познакомиться с городом в деталях. Во время прогулки среди скромных, но очень ухоженных зданий мы заметили, как человек в возрасте с очень заметной внешностью выгружал из багажника автомобиля чемоданы. Наш гид очень тепло поздоровался с ним, а потом заметил, что это был премьер-министр Жан Клод Юнкер. Моя жена решила заговорить с ним. Он прекратил разгрузку своего автомобиля и с готовностью поддержал разговор. Когда я подошел, он упомянул, что завтра собирается лететь в Чикаго на встречу в рамках НАТО и на встречу «Большой восьмерки».

От всего этого разговора на меня пахнуло каким-то сюрреализмом, ощущение которого не стало меньшим, когда наш гид-люксембуржец, рассказывая нам далее об историях, уходящих вглубь веков, упомянул, что он когда то ходил с премьер-министром в одну школу, что он надеется, что на Юнкера не будет совершено никакого покушения. В противном случае это будет означать, что Люксембург станет такой же страной, как и все, где многочисленная охрана окружает политических лидеров и изолирует их от обычных людей. Люксембург является уникальным примером открытости и крайне незначительных мер безопасности.

Это был момент, когда что-то необычайное и вневременное сливалось в разговоре с откровенно насущным. Это, можно сказать, суть Люксембурга. Я впервые побывал там в 1973 году и каждый раз возвращался туда потому, что кроме чистоты и очарования, остатки городских замков и крепостей напоминали мне о том, что город и сама страна всегда были глубочайшим образом вовлечены в войны на континенте. Это — город, созданный для прогулок и маленьких открытий, а разрезающее его узкое неглубокое ущелье представляет собой изумительный парк, в котором сохранились следы зданий, построенных исключительно в военных целях.

Частью общего очарования этого крошечного государства является окружающая город сельская местность, с ее деревеньками и замками. Если вы начнете свое путешествие из Швейцарии на север, вдоль дороги А 35, через долину Рейна и через Эльзас, то сразу же погрузитесь в сладострастный мир красивейших сельхозугодий, глядя на которые, трудно себе представить, что сравнительно недавно тут лилась кровь в войнах между Францией и Германией. Обе страны стремились сделать эти земли своими. Сейчас они французские, когда-то были немецкими, но на обоих языках тут говорят и их понимают. Когда вы въезжаете в Люксембург и продвигаетесь еще дальше на север, местность становится все более холмистой и покрытой густыми лесами. Гуляя по тропинкам и видя густо заросшие лесистые склоны, невозможно себе представить, что кто-то мог сквозь них просто пройти, не говоря уже о том, чтобы тут воевать.

Тем не менее это Арденны, место, где в 1944 году немцы перешли в свое последнее стратегическое наступление на Западном фронте (Арденнская операция — Battle of the Bulge). Генерал Паттон осуществлял командование контрнаступлением, которое спасло 101-ю авиадесантную дивизию. Четырьмя годами ранее Гитлер атаковал Францию через те же холмистые и заросшие лесом места — потому, что французское командование, так же, как и я, считало эту местность непроходимой. А самая первая операция Первой мировой войны тоже была тут — нападение Германии на Люксембург для захвата железной дороги. В примерно восьмидесяти километрах к западу находятся города Верден и Седан, ставшие свидетелями кровопролитнейших боев Первой мировой.

Но в этих местах шли бои не только в двадцатом веке. Примерно в восьмидесяти километрах к северу расположен немецкий город Аахен, который был