за который придется заплатить высокую цену.

Существовали определенные вещи, которые мужчины Лучано никогда не должны были делать, список правил, по которым нужно было жить и умереть, и поцелуй с ней, Карузо, был в списке «не делать». В одном теперь можно было быть уверенным...

За это придется заплатить.

 

Пятнадцать

 

Сила тысячи пуль

 

Раз... Два... Три... Четыре... Ангел не знал, сколько времени прошло с тех пор, как закрылась дверь шкафа.

Пять... Шесть... Семь... Восемь... Все, что он знал, это то, что он голоден, хочет пить и испытывает боль.

Девять... Десять... Одиннадцать... Двенадцать... И хотя там было темно, он чувствовал, что и без того крошечное пространство с каждым часом становилось все меньше и меньше.

Тринадцать... Четырнадцать... Пятнадцать... Это было почти как игра - посмотреть, кто сломается...

Треснет.

...первым. Кто сломается...

Сломается...

...Прежде чем Ангел успел очнуться и подняться с кровати, один из людей в масках вытащил его из нее. Судя по звукам, которые он слышал, его дверь взламывали, но кошмар был слишком силен, чтобы вырваться из него. К этому времени было уже слишком поздно...

Трое мужчин в черных лыжных масках - это все, что он успел увидеть, прежде чем поднял руки, чтобы защитить лицо.

Лежа на полу своего гостиничного номера, он принял побои всей своей жизни.

Нецензурные слова, которые бросали вокруг, он слышал с рождения.

Непристойности, которые бросали вокруг, он слышал с рождения.

— Ты гребаный кусок дерьма.

— Все вы, Лучано, одинаковые.

— Ленивые ублюдки.

— Мерзкая, татуированная сука.

Все слова, которые он слышал неоднократно, слова, которые были вытравлены на его коже, как татуировки, отпечатавшиеся на его теле. Только они были глубже, чем его татуировки. Они царапали шрамы в его душе.

К тому моменту, когда люди в масках остановились, чтобы перевести дух, не осталось ни одной части его тела, которая не была бы задета. Нормальный человек потерял бы сознание от боли, но он чувствовал себя еще более живым.

— Мы должны были убить вас всех до единого вместе с вашим больным ублюдком-отцом.

Ангел начал безумно смеяться сквозь боль от полученных травм, глядя на человека, который был самым голосистым. Вспомнив этот голос, он точно знал, кому он принадлежал.

— Ты действительно думаешь, что спрячешься от меня в этой маске? Почему бы тебе не снять ее и не посмотреть мне в лицо, как мужчина! — Он сплюнул на землю, кровь попала на ботинки мужчины.

Сняв маску, он увидел напряженного Джоуи, который дал ему обещание на всю жизнь.

— Однажды я убью вас. Я убью каждого из вас до последнего, пока фамилия Лучано не перестанет существовать.

Любой серый цвет в глазах Ангела исчез, превратившись в черные омуты, которые теперь пронзали Джоуи с силой тысячи пуль, осмеливаясь сдержать свое обещание.

— Мы не можем ждать.

Услышав шум, Джоуи снова надел маску, после чего он и еще одна фигура в маске направились к двери. Последний, который, похоже, был самым крупным нападавшим, задержался на мгновение, чтобы сказать избитому Ангелу одну вещь.

— Я пришел сюда не из-за Тома, — сказал лишенный голоса человек, наклоняясь, чтобы взять шею Ангела в свои руки, его хватка медленно начала сжиматься все крепче и крепче,

— это за Драго.

Когда его жизнь улетучилась, Ангел начал записывать каждую деталь об этом человеке: его размер, его голос, его глаза...

... Пока все это не исчезло.

***

Когда на следующее утро к ее дому подъехала машина Escalade, сердце Адалин погрузилось так глубоко, что она едва не упала на колени. Она инстинктивно поняла, что что-то не так.

Это было безумием, как то, что раньше было таким нормальным, теперь может казаться таким неправильным. Она думала, что скучает по тому, как ее забирают в Escalade в

месте с другими девушками, но оказалось, что это не так. Оказалось, что возвращение к тому, что было раньше, разрушило ее будущее.

 

Шестнадцать

 

Я найду тебя

 

— Ты что-нибудь слышала? — Глаза Адалин практически умоляли Лейк узнать что-нибудь, хоть что-нибудь. Ее душа подсказывала ей, что он может быть в беде, что пугало ее, и после расспросов и посещения его гостиничного номера, она ничего не нашла.

Прошло три дня с тех пор, как она в последний раз видела Ангела. Три дня с того поцелуя всей жизни. И хотя ей было лучше никогда больше не видеться с ним, она не могла не задаваться вопросом, что именно происходит между ними. Обнаружив, что их «маленькая игра» завлекла ее больше, чем когда-либо прежде, она не хотела, чтобы она закончилась так скоро.

Все, что могла сделать Лейк, это торжественно покачать головой.

— С ним случилось что-то плохое. — Она почувствовала, что ломается. — Я чувствую это.

— Я думаю, что-то случилось, — наконец призналась Лейк, придвигаясь ближе к подруге и не повышая голоса. — Каждый раз, когда я спрашивала Винсента о нем, он ничего не отвечал.

Адалин сглотнула подступившую рвоту. Когда кто-то пропадает в мафии, это означает только одно.

— Что если он...

— Ты еще не знаешь этого, — попыталась утешить ее Лейк.

Нет, Адалин этого не знала. Она вообще ничего не знала, и в этом была проблема. Ей, по крайней мере, нужно было знать, что с ним случилось. Всегда лучше знать, чем не знать.

Неважно, какой ценой.

***

—Что ты делаешь? — спросил Сэл, когда Адалин продолжила идти.

Она не открывала рта и не оборачивалась, решив увидеть его.

Сэл продолжал идти за ней.

— Ты не можешь этого делать. Он с кем-то.

— Попробуй, — рявкнула она ему в ответ.

Когда она подняла руку, чтобы постучать в дверь, Сэл попытался остановить ее, но она ударила его ногой по яйцам.

— Какого черта!

— Где он? — Она стукнула в дверь, когда Сэл упал на пол.

— Ты маленькая…

— Я знаю, что ты там, Лука! — кричала она, продолжая колотить в дверь.

Когда дверь в его кабинет наконец-то быстро открылась, она чуть не ударила в грудь Луку.

Очень недовольный и разъяренный демон уставился на нее.

— Прости, но она пнула меня по ... яйцам. — Голос Сэла был очень высоким.

— Где он? — спросила она с решительным выражением лица. Ей было все равно, насколько страшным или невероятно сексуальным выглядит Лука, когда он злится: она не уйдет, пока