* * *

– А с чего вы решили, что ваша супруга находится именно там? – спросил Джеймс Грин, в задумчивости морща лоб и пережевывая потухшую сигару.

– Вот. – Максимов протянул ему обнаруженную у себя в комнате записку. – Меня об этом любезно проинформировали.

– Кто?

– Знать не знаю. Вообще в этой истории столько тумана, что я – как слепой котенок. Тычусь в углы и не могу найти выхода. Наконец появился хоть какой-то проблеск…

– Проблеск? – Грин прочитал записку, покрутил ее так и сяк, посмотрел на свет, даже понюхал. – Все-таки любопытно было бы узнать, кто вам это подбросил… Едва ли похитители миссис Энн проявили гуманность и решили передать вам весточку, чтобы вы не тревожились.

– Я тоже так думаю. Тут можно предположить только одно: темной силе противостоит еще одна сила. Может быть, не менее темная, а может, и нет. Вспомните: тех людей, которые на наших глазах пытались застрелить Франца-Иосифа, перестреляли другие… Мне они не понравились… как и первые… но они спасли жизнь и императору, и нам.

Ноги сами привели Максимова в гостиницу «Мадлер» – монументальный дом, где в коридорах и номерах висели портреты его прежних владельцев, начиная с XVI века, и прочих уважаемых жителей Цюриха. Помпезность била через край, но Максимов явился сюда не для того, чтобы восторгаться ею или осуждать. Он вспомнил про своего дорожного знакомца и решил зайти к нему посоветоваться. Короткое общение в поезде и немного за его пределами позволяло судить о Грине как о человеке неглупом, обладающем живым умом и способном принимать нестандартные решения. Это как раз то, что требовалось Максимову, поскольку на свой собственный мозг он сейчас всецело полагаться не мог – слишком сильны были эмоции, нахлынувшие после потери Аниты. Они мешали правильному ходу мыслей.

Чаяния, однако, не оправдывались. Грин сидел озадаченный, насупленный, ничего дельного не советовал, лишь задавал вопросы.

– Забавно, что парнишка оказался императором, но я бы не стал связывать этот случай с похищением миссис… Мне кажется, это две разные новеллы. И сюжеты у них отличаются, не находите?

– Нет. По мне так это главы одного и того же романа, – продолжил литературную аллегорию Максимов. – Но интрига закручена настолько туго, что я не в состоянии ее разгадать. Очевидно только одно: все дороги ведут туда. – И он показал на восток.

Грин вернул записку Максимову.

– Вы показывали это в полиции?

– Сначала хотел, потом передумал. Здешняя полиция меня не впечатляет. Тем более, как видите, речь идет уже о другом государстве, где швейцарские полицейские мне точно не помогут.

– И что же вы надумали делать?

– Эта записка – не просто весть, это руководство к действию. Отправлюсь туда и буду искать Аниту.

– У нас любят таких сорвиголов, как вы, – не без одобрения заметил Грин. – Но вы же понимаете, как сложно будет осуществить ваш план? Вам предстоит преодолеть расстояние в… – он задумался, припоминая и прикидывая, – миль эдак в триста пятьдесят, а то и в четыреста. На поезда не надейтесь – вы же в курсе, что на территории, подвластной нашему славному малышу Францу, нет еще ни одной внутренней действующей железной дороги. Они что-то там спроектировали не так давно, даже начали строительство, но результат будет еще нескоро.

– Я слышал, есть ветка, позволяющая добраться из Вены в Варшаву транзитом через прусскую территорию.

– Это слишком долгий и мудреный путь. Какого дьявола вам делать в Варшаве? Нет, мистер Макси, – так Грин стал для краткости называть своего нового приятеля, – вам нужен другой транспорт.

– Повозка? Лошадь? Я бы добрался и верхом, если бы удалось добыть выносливого и резвого коня…

– Все это прошлый век! – пренебрежительно отмахнулся американец. – Наши четвероногие друзья чересчур прихотливы. Они требуют отдыха, сна, их надо кормить и поить.

– Вы можете предложить взамен что-то более совершенное? – хмыкнул Максимов.

– Могу, – лаконически ответил Грин.

Вдоль стены номера стояли в ряд гигантских размеров чемоданы. Грин открыл один из них, стал выкладывать на пол железяки – прямые и гнутые. Два колеса со спицами, одно побольше, другое поменьше. Два приспособления, похожих на оторванные подметки, прикрепленные к металлическим штырям с шарнирами на концах.

– Двухколесный самокат? – догадался Максимов, и в его голосе прозвучало разочарование. – Так называемая «машина для бега». Спасибо, я с таким уже сталкивался. Это все равно что бежать на своих двоих.

– Вы, кажется, инженер? – сварливо отозвался Грин, закончив выкладывать детали из чемодана. – Ну так присмотритесь внимательно, прежде чем хаять… Видите? Это не тот денди-хорз, на котором раскатывает молодежь в Лондоне. Перед вами усовершенствованная модель, во Франции ей уже и новое название придумали: vélocipède. Не слышали разве?

– Нет, – пристыженно молвил Максимов и стал с интересом разглядывать железки.

– Седло Ньепса с изменяемой высотой, – комментировал Грин не без удовольствия. – Две педали соединяются с задним колесом посредством вот этих длинных стержней и шатунов. Вы ставите ноги на педали, двигаете ими вперед-назад, стержни толкают колесо, и машина движется. Управление осуществляется при помощи руля. Патентованные надувные шины Томпсона дают седоку возможность почти не ощущать неровностей дороги.

– Оригинально! – одобрил Максимов. – Это куда лучше конструкций Джонсона и Дреза.

– В разы! Автор этой системы – кузнец Макмиллан из Шотландии. Я познакомился с ним, когда пересек океан и прибыл из Штатов в Великобританию. Скромный работяга, он ничего не смыслит в рекламе и продвижении товара на рынок. Потому-то никто и не знает о его изобретении. Этот опытный образец пылился у него на чердаке, я прибрел его за бесценок.

– И хотите перепродать мне? Я бы не отказался… С таким железным конем преодолевать расстояния было бы сподручнее.

– Скажем так… я дам вам его в аренду. Бесплатно. Нет, не думайте, это не акт щедрости… Машина Макмиллана смотрится прекрасно, но она практически не опробована. Сам изобретатель катался на ней по своему двору, только и всего. Я бы хотел на деле увидеть, насколько она надежна.

– Вы поручаете мне испытать ее?

– Да. Триста пятьдесят миль – солидная дистанция. Потом поделитесь впечатлениями, обсудим достоинства и недостатки модели.

– Как я вас найду?

– Я пробуду здесь еще неделю-полторы, затем двину на север, в Пруссию. Примерно через месяц буду в Берлине, остановлюсь в гостинице «Шпрее». Если вы меня там не застанете, я оставлю вам записку с указанием моего дальнейшего маршрута. Мир невелик, где-нибудь встретимся.

Максимов замялся.

– Джимми, – панибратски обратился он к Грину, решив, что установившиеся дружеские отношения позволяют пренебречь светскими условностями, – там, куда я еду, идет война. Нет никакой гарантии, что я доберусь до места в целости, и тем более нет гарантии, что смогу оттуда выбраться. Вам не жалко будет потерять это сокровище? – Он показал на груду железок.