Не хватало танкам Шмидта и поддержки авиации, из-за низкой облачности и туманов она носила лишь эпизодический характер. Так, 28 октября в зоне ответственности Свирского дивизионного района ПВО было отмечено всего 29 самолето-пролетов противника. Те действовали в основном поодиночке, реже группами по четыре – шесть машин на высоте 200–500 метров и преимущественно проводили разведку вокруг Тихвина и севернее. Немецкие самолеты неожиданно появлялись в разрывах тумана и исчезали, сообщая о своем присутствии то усиливающимся, то стихающим гулом моторов.

В районе станции Черенцово на позиции советских войск было сброшено 10 бомб, а на станцию Дыми 12 бомб, в результате было разрушено семь пролетов воздушной телефонной линии, убит один, ранено два человека из гражданского населения. На станцию Оять, расположенную в 25 километрах северо-востоку от Новой Ладоги, по всей вероятности финским самолетом было сброшено две бомбы, которые в цель не попали.

В 18:29 28 октября после недельного перерыва несколько самолетов совершили налет на Ленинград, сбросив на него 10 фугасных и около тысячи зажигательных бомб. В результате на заводе «Невгвоздь» был разрушен утильцех, на заводе трикотажных машин разрушен склад и лаборатория ОТК, в Володарском районе разрушено два деревянных дома, поврежден воинский блиндаж, а на улице Зеленина разрушен угол дома № 226. От «зажигалок» в городе возникло 14 пожаров. По данным службы МПВО, погибших в этот раз не было, ранения получили 12 человек[54].

Авиация ВВС Ленфронта выполнила в течение дня 41 самолето-вылет, осуществляя патрулирование над Ладожским озером, Ленинградом, а также атаковала наземные цели (в основном автомашины) в ближнем тылу немецких войск. Сбитых немецких самолетов и потерь зафиксировано не было.

В ночь на 30 октября люфтваффе с небольшим перерывом произвели два налета на Ленинград, сбросив на него 40 фугасных и около 1400 зажигательных бомб. Возникли пожары на товарной станции Финляндского вокзала, заводах № 77 и 349. На заводе № 7 прямым попаданием фугасной бомбы был разрушен цех № 3. По данным службы МПВО, погибло 10 человек, 54 получили ранения.

Кроме того, 29 октября немецкие самолеты оказывали поддержку наступающим частям 39-го моторизованного корпуса. Были нанесены удары по перегонам между станциями Черенцово – Цвылево, Волховстрой – Тихвин, а также по позициям советских войск в районе Липная Горка – Цвылево.

При этом немецкие бомбардировщики несколько раз подвергались атакам истребителей. В районе Тихвина был сбит Ju-88A-5 «V4+ID» лейтенанта А. Аспоека из 8-й эскадрильи KG1. «Юнкерс» упал вместе с экипажем где-то в бескрайних болотах… Октябрь выдался не очень удачным для 3-й группы эскадры «Гинденбург». Шесть самолетов получили повреждения по техническим причинам, два были повреждены зенитками, дотянули до аэродрома и плюхнулись на брюхо. 11-го числа пропал без вести экипаж гауптмана Вайтхасса из 7-й эскадрильи. А в конце месяца вслед за «Юнкерсом» Аспоека на территории противника упали еще две машины. А вот II./KG1 провоевала весь месяц без серьезных потерь, хотя и лишилась одного самолета вследствие бомбардировки 16 октября аэродрома Старая Русса.

Неприятный случай имел место в этот день в районе к югу от Свири. Один истребитель ЛаГГ-3 геройски вел бой сразу с тремя «Мессершмиттами». Правда, в основном с целью побыстрее выйти из него. Когда же летчику наконец удалось оторваться от преследователей на малой высоте, его самолет был атакован своим И-153, а затем еще и обстрелян зенитной артиллерией. В результате пилот с трудом выбросился с парашютом, получил травмы и был отправлен в госпиталь на станции Оять. В том же районе из-за плохой погоды разбились вместе с экипажами бомбардировщики Пе-2 и Ер-2[55].

В начале войны, в июне 1941 года, вряд ли кто-то мог предположить, что Красной армии придется воевать с немцами в такой глуши. Ведь Оять, юго-восточные окрестности Ладоги и берега Свири представляли собой дремучий, поросший древними хвойными лесами болотистый и малонаселенный край, где почти не было даже грунтовых дорог. В каком-то смысле это был Край Света, конец Европы в культурном смысле слова. Ведь к востоку от Ладоги и Тихвина на протяжении нескольких сотен километров нет ни одного крупного города. Даже железная дорога на Вологду проходила по безлюдным лесам и пустошам, где постоянно слышался вой волков и легко можно было встретить медведей. Поистине первобытный край, затерянный мир!

Но поздней осенью казавшееся невозможным стало реальностью. С севера на Свири стояли финны. А с юго-запада наступали немецкие танки. А над утопающими в туманах чащобами и топями шли воздушные бои.

Всего в октябре люфтваффе совершили девять налетов на Ленинград, а дальнобойная артиллерия выпустила по городу примерно 3300 снарядов. В результате погибло 808 человек, еще 4038 получили ранения и контузии[56]. При этом больше всего жертв было как раз от артобстрелов, а не вследствие воздушных налетов.

По состоянию на 1 ноября 1-й воздушный флот располагал в районе Ленинграда довольно значительными силами:

– на аэродроме Сиверская базировались Ju-88A из I. и II./KG77 и KGr.806, а также Bf-109F из JG54 «Грюнхерц»;

– на аэродроме Дно – Ju-88A из III./KG77, II. и III./KG1 «Гинденбург»;

– на аэродроме Плескау-Зюд (Псков) – He-111H-5 из I./KG4 и III./KG4 «Генерал Вефер».

Затем 8 ноября на аэродром Дно дополнительно прибыла еще и I./KG76, оснащенная пикирующими бомбардировщиками Ju-88A.

Над Ленинградом и его окрестностями периодически вспыхивали ожесточенные воздушные бои, в которых обе стороны несли потери. Так, 2 ноября три истребителя из 513-го ИАП ВВС Ленинградского фронта во главе с командиром звена двадцатидвухлетним лейтенантом Н.Г. Лесконоженко атаковали «шестерку» Ju-88A и, по советским данным, сбили два бомбардировщика. Затем уже сами советские самолеты попали под удар шести Bf-109F из JG54, пришедших на выручку «Юнкерсам». В ходе завязавшегося боя у Лесконоженко закончились боеприпасы, и он пошел на таран. Своей плоскостью он срезал хвост у одного из «Мессершмиттов», и тот врезался в землю. Вероятно, это был Bf-109F-2 W.Nr.12685 из 9-й эскадрильи JG54, который упал и сгорел около поселка Дубровка. Его пилот – ефрейтор Пауль Вензинг – погиб.

Советская версия этого боя гласит, что Лесконоженко затем протаранил еще один немецкий самолет, что, однако, не подтверждается сведениями противоположной стороны. И уже на сильно поврежденной машине он едва пересек линию фронта и плюхнулся «на живот». Тяжело раненного, находившегося без сознания летчика доставили в госпиталь, где он в тот же день и умер. Так и осталось неясным, когда он получил фатальные ранения – в воздушном бою, в момент тарана, или во время вынужденной посадки. Затем 27 декабря лейтенанту Н.Г. Лесконоженко посмертно присвоили звание Героя Советского Союза.